Витьке, с кого брать пример? С Аллы, которая всех и всего боится, или с
папы, который безнаказанно поколотил пятерых дружинников? У учителя нет
права разубеждать ребёнка в его уважении к любому родителю, будь он хоть вор
или бандит. И таких витек в классе сорок душ. Плюс семнадцать зажатых в
кулак учительских беззвучных душ-воплей. Семнадцать женщин, почти сплошь из
неполных, читай, неблагополучных семей, в возрасте от двадцати двух до
семидесяти, каждая со своим выдуманным миром и своим собственным образом,
очевидным только ей самой. И у каждой своя прозрачная маска - от свирепого
аскетизма до жалкого в пятьдесят лет отроду юного бодрячества.
Профессиональное лицемерие, женская зависть, непрерывные обиды и надежды
друг на друга и на учеников, как членов коллектива школы. Тех самых
учеников, которых ты любишь всю жизнь после выпуска, даже самых ненавистных
мучителей.
и несправедливой, не прощать даже мелочей, отомстить за всё по ту сторону
школьного двора. В результате, тебя же раздражает страх мужа и сына, их
снисходительное понимание и покорность. Их поза избитой преданной собаки.
Вместо вожделенного отпора для очищающего откровенного скандала - неизменное
понимание замордованного в школе домашнего тирана, щадящий мир и
всепрощение. Это порождает её отчуждение, ледяной учительский тон в постели
и почти ненависть к такому респектабельному и самоуверенному вне дома мужу,
к выросшему покорным судьбе сыну. Возникает извращённая формула семейного
счастья, уверенность в своей непогрешимости, полной зависимости от её
настроения этих двух никчемных существ.
свой скелет. В виде письма из знойной Одессы, написанного с раздражающей
самоуверенностью, пошлыми южными оборотами речи (так и тянется рука
подчеркнуть ошибки красным и выставить жирную единицу), обращёнными к ЕЁ
мужу! Софочка, их когдатошняя курортная квартирная хозяйка, судя по всему,
сама разыскала Юрия, когда он был в командировке, соблазнила и влюбилась как
драная кошка, стерва!.. В своей манере, Алла прокурорским тоном потребовала
объяснений. Юрий загадочно улыбался, читая письмо, и сказал, как-то странно,
с холодным любопытством глядя на Аллу: "Ты же знаешь, ЭТО не в моём вкусе. К
тому же она старше даже тебя..." "Что-о? - растерялась грозная учительница.
- Даже?.. Меня?.." "Да, она не заставляет уговаривать себя в постели, -
понесло вдруг Юрия, - но мне такие женщины, рыхлые, неопрятные, жирные,
скорее отвратительны." "Идиот, какое мне до всего этого дело? - задохнулась
Алла. - Как ты смеешь делиться со мной своими постельными впечатлениями о
другой женщине?" "А почему бы и не поделиться, - взорвалось что-то в
постоянно оскорбляемом холодностью муже. - Мы же с тобой давно не муж и
жена. Так, приятели по общежитию. Ты-то чего возникаешь? Какое у тебя-то,
фригидного бревна, право ревновать своего сексуально здорового мужа к
озабоченной самке? Что сверлишь глазами? Не ожидала?" "Юра... Что за обороты
речи?.. - совсем растерялся семейный педагог. - Ты хоть сам слышишь, что ты
говоришь?" "Я-то слышу. Я давно слышу, что пора тебя проучить." "Тогда...
Тогда - пошёл вон, мразь..." Юрий, всё так же неприятно улыбаясь, собрал
свои документы, кое-какие вещи, небрежно покидал всё в кейс и вышел,
оглушительно хлопнув дверью.
так неожиданно, что Алла без конца забывала о ней в крике школы, напоминая
себе по дороге домой, что надо в первую очередь рассказать Юрию о событиях
сегодняшнего дня. Но, приближаясь к закрытой двери, она, словно
споткнувшись, останавливалась. Словно за дверью стояли три гроба.
лицом в одну подушку на широкой тахте. Я ему не изменила ни разу! Я не дала
никакого повода для предательства... Нельзя любить того, кого боишься, -
возражал некто за её затылком. - Ты, ты сама убила свою семью...
Соню, спешащую от стола, где она вечно разделывала курицу с Привоза. "А-алё!
- в нос пропела одесситка. - Яка така Алла с Ленинграду? Юрка жинка, чи що?
Та що жинке треба от Софы? Мужа? Та бери его, он мне вже не нужен." "Я хочу
от вас узнать только одно, - задыхалась Алла. - Мне, понимаете, нужна
ясность..." "Так соби твой чоловик. Я ж казала. Я его бильш до себе не
пидпущу. Що ще тоби жинка с Ленинграду?" Зазвучали длинные гудки. Алла
представила, как Соня, возбуждённо поблёскивая красивыми на выкате глазами,
возвращается к столу, делая характерное движение руками, словно встяхивая
свою огромную низкую грудь, и снова принимается за отделение от
свежевыпотрошенной курицы лакомого пупочка...
помогал и молчал. Развод прошёл гладко. Юрий отказался от раздела имущества,
Алла - от алиментов. С сыном он попрощался по телефону. Серёжа не сказал ни
слова в ответ. И одной семьёй в огромной стране стало меньше. Наступила
удивительная пустота. Если бы он погиб в авиакатастрофе, можно было бы
воспитывать сына на памяти покойного отца. Если бы его посадили без права
переписки, можно было надеяться на амнистию. Но не было ни могилы, ни права
на память, только забытые на серванте его тикающие, зачем-то постоянно
оживляемые часы, скудная одежда в шкафу, папки с научными трудами.
командировка была без обратного билета. Начались неприятности на работе. При
общениях с Железной Гвоздёй, как называли директриссу, Алла словно
чувствовала себя провинившимся Юрием в её, Аллы, присутствии. Когда она
посмела возразить, Гвоздя буквально разорвала её в клочья своим криком. А
дома ждал дневник Серёжи с двойкой по поведению и горящая свеча - прегорели
пробки. Серёжа полез на табурет их чинить. Его трахнуло током, и он чуть не
слетел в лестничный пролёт. У Аллы подгорела до углей яичница на газе. Пока
она спасалась от пламени на сковороде, забытый утюг сжёг единственное
рабочее платье.
раснос Гвозди, обозвавшей несчастную Аллу публичной женщиной...
застала Серёжу курящим с соседским Кирюшкой. Бледно-зелёный, сын кашлял и
ругался. Дома, после того, как избитый сын наревелся и уснул, Алла зашла в
ванную и отпрянула: из зеркала на неё смотрела старуха с седыми висками. Тут
настала её очередь биться в истерике, пока Серёжа носился с водой и мокрым
полотенцем. Она не пошла на работу, Серёжа - в школу. Они не отвечали на
телефонные вызовы до самого вечера, пока не раздался длинный требовательный
звонок в дверь.
милиция." "Мама, честное слово, - заторопился Серёжа, лихорадочно роясь в
кармане папиного пальто. - Это был не я..." "Сволочь, - сквозь зубы сказала
мать, открывая дверь, и тут же утонула в медвежьих объятьях Юриного
единственного друга - профессора Иннокентия Негоды. - Кешка, господи!" -
разрыдалась она облегчённо.
самовольно бросила работу и вообще ведёт себя вызывающе. Это о тебе?"
Огромный рыжий и бородатый Кеша раскрыл свой старомодный зонтик-трость,
погрозил волосатым рыжим пальцем вытянувшемуся в дверях сияющему Серёже и
развалился в "своём" кресле, вытянув огромные ноги в мокрых неизменно
рванных носках, благодушно оглядывая замеревшую от неожиданности Аллу.
"Ну-с, как вы тут без хозяина? Я смотрю - не пропадаете? Молодцом, пардон,
молодухой смотришься, Аллочка." "Ну да! А это?" "Ерунда. Педагог просто
должен быть с седыми прядками над нашими тетрадками, верно? А Юрке так и
надо, пусть, пусть побегает, пусть узнает, каково жить без такой благородной
красавицы. Свежатинки, видите ли захотелось! Вот и получил. Верно, Серёга?"
послала?" "Привет, ваше почтение. Друг семьи..." "Не фиглярничай. Какой, к
дьяволу, семьи? Что ты тут мне паясничаешь?!." "Какой? - Кеша сразу стал
серьёзным. - Вашей, мадам. И моего единственного друга Юры. Что, я вас
первый год знаю, чтобы поверить справке о разводе? Что такое справка -
бумага! Дошло, девочка? Юра - дурак, поддался на провокацию. Попробовала бы
меня моя Клава приревновать! Я бы при ней эту Софу головой в унитаз и..."
чего?" - испугалась Алла. "Не надо в унитаз. Надо её руками в пробки, чтобы
она мед-лен-но горела..." "Идиот!! - истерически закричала мать. - Пошёл
вон, дурак!" "Да, - глухо сказал Кеша, когда закрылась дверь за мальчиком. -
Детям больнее всех. Так вот он мне написал, что..." "Меня не интересует, что
ОН тебе написал, - быстро сказала Алла. - Давай или о деле, или..."
огромные руки на плечи хрупкой Аллы. - Замолчи, милая, замолчи, бедная
моя... хорошая ты моя... Такой у меня вот тут гнёт. Так болит... Ну подумай
сама, ты же умница. Ну разве так бывает, как у вас? Да мужик, если захочет,
так обставит свой роман на стороне, что такая наивная как ты ни за что не
узнает..."
облегчение и неожиданную надежду. "А я что говорю? А я? Он - неопытный. Вот
она, от злости, что не получилось охмурить, напала на тебя, из чистой
зависти, как злая собака. А вы оба и попались в её зубы. Слушай меня теперь
внимательно. Я всё ждал, что обойдётся. Что вы одумаетесь. Потом сделал себе
командировку в Одессу и провёл расследование прямо на месте преступления.
Да, останавливался он у них, а где же ещё, когда в Одессе в гостиницах мест
никогда нет? Это же Одесса, общежитие, все друг о друге всё знают, всё
просматривается во дворе и прослушивается с балкона на балкон. Так вот
ничего у него с ней не было. Да, она действительно пыталась его соблазнить,
потом бесилась, плакала, жаловалась матери и подруге... Как вообще ты могла
поверить? Ну, мою Кланю сели бы он тебе предпочёл, я бы ещё понял. Подлец,
подумал бы я, но молодец, со вкусом парень. Но Сонька, мешок с... И вообще
зачем ему, доценту-то подобная краля? У него мало студенточек?"
Акунин Борис
Круз Андрей
Каргалов Вадим
Круз Андрей
Доставалов Александр
Андреев Николай