Чтение 10–й страницы книги ~Священный поход~

И был приведен к Нуре генерал Шеллиби. Как был, в рваной одежде,
снятой с убитого нурита (ибо своя давно истрепалась) стоял он на холодном,
несмотря на жару, полу дворца, в самом сердце столицы Хегаллу, куда так
стремился. И вышел к нему Нура, ступая бесшумно босыми ногами своими. На
вид был он юн, прекрасен и безумен, и рот его улыбался.

И подогнулись сами собою колени Шеллиби и пал он перед Нурой на лицо
свое. Долго глядел на него Нура, после же велел встать. Поднялся Шеллиби,
радуясь, что видит перед собою это лицо, озаренное сумасшедшими глазами. И
любовь к Нуре была столь велика, что залился Шеллиби слезами, и обильны
были те слезы.

Будто понимая, что творится в сердце пленного, протянул Нура ему свою
крепкую, в шрамах от давней террористической деятельности, руку, и припал
к ней губами Шеллиби, как умирающий от жажды припадает к животворной
влаге.

И засмеялся Нура. Погладил склоненную к его руке лысую голову
Шеллиби, а после, нагнувшись, поцеловал его в макушку. От этого поцелуя
сладостная судорога пронзила все тело Шеллиби, и вскрикнул он.

А Нура отнял у него свою руку и призвал слуг своих. И велел он слугам
своим оскопить генерала Шеллиби и выколоть у него глаза; после же, вылечив
и дав ему прислуги, сладостей, умащений, купален и цветников, сколько
захочет, облачить в чистые одежды, белые, исписанные изречениями из
Скрижалей Нуры. И в таком виде пусть читает лекции во вновь учрежденной
Академии Воинского Искусства, ибо высоко оценил врага своего Нура.

И было поступлено с Шеллиби по слову Нуры.

Остатки же священного воинства без следа расточились в раскаленных
песках Элама.

По столь бесславном окончании священного похода новые речи зазвучали
в Вавилоне. Снова надрывались голые рабы в позолоченных набедренных
повязках, нагнетая помпами давление по всему Великому Городу. На стихийных
митингах великий народ вавилонский требовал выдать на народную расправу
виновных в бессмысленной кровавой бойне, учиненной в песках эламских, от
которой не было городу ровным счетом никакой пользы.

Таким образом ультраправое правительство радикалов было смещено и его
место заняло ультралевое. Чтобы успокоить возмущенных горожан, на кол
публично были посажены министр иностранных дел, два его
секретаря-референта, советник правительства по делам добрососедских
отношений, председатель независимого профсоюза (за то, что недостаточно
активно выражал протест), атташе по связям с международной общественностью
(по той же причине) и Верховный Жрец Оракула - за недальновидность.

Однако ж виновных так и не сыскали. В самом начале священного похода
чудесным образом (сейчас в этом подозревали искусно организованный
террористический акт) взорвался головной компьютер Оракула, так что
погибла вся информация, касающаяся положения дел в Вавилоне на момент
подготовки и начала священного похода против Элама и пророка Нуры.
Верховный же Программист, который держал в памяти большую часть данных
головного компьютера, покончил с собой по распоряжению Верховного Жреца,
ныне также казненного. Многих жриц отыскать не удалось, а прочая обслуга
Оракула либо растворилась среди храмовых рабов по всей Вавилонии, либо
сгинула в священном походе.

Одно время работала инициативная группа по розыску ротмистра Шарру,
который один раз выступил по телевидению с разоблачениями и обличениями и
призывал народ вавилонский опомниться и прекратить кровавую бойню. Однако
поиски эти ни к чему не привели. Сам ротмистр и вся его родня, до седьмой
степени родства, исчезли бесследно, а на месте их дома высилось новое
бетонное строение, где помещался Пятый Градостроительный Банк, причем
управляющий банка уверял, что их учреждение находилось на этом месте в
течение последних ста пятидесяти лет.

Наконец вспомнили о глиняных табличках с подписями. И в самом деле!
Собирали же подписи с требованиями священного похода! Стало быть, никто
конкретно в этой кровавой бойне не виновен, коли требовал ее с такой
настойчивостью весь народ вавилонский в лице восьмидесяти тысяч своих
достойных представителей!

Стали разыскивать - где эти таблички? Ибо правительство, свергнутое
после бесславного поражения священного похода, желало оправдаться и
показать истинного виновника всех событий - волю вавилонского народа.
Долго искали и лишь случайно нашли.

Все таблички, что некогда едва на десяток телег уместились, весом
которых волы грыжу себе наживали, были свалены в безответственном
беспорядке на заднем дворе Оракула под открытым небом. И тут открылось,
что умельцы, налепившие их на скорую руку, налепили их плохо, без
надлежащего тщания. Да и глину брали некачественную, первую попавшуюся, с
вкраплениями земли, травы и каких-то палок. А дожди и прочая непогода
довершили то, что начала людская недобросовестность. И потому превратились
все эти документы в огромную неопрятную гору мусора; подписи же
рассыпались в прах.

Так и нашли ее члены правительственной комиссии, образованной для
розыска виновных в военном преступлении (ибо так отныне именовался
священный поход во всех средствах массовой информации).

А на самой вершине этой огромной кучи спал всеми забытый и теперь
вечно пьяный пророк Савёл - в грязной одежде, уродливый и искалеченный,
ибо протезы свои давно уже пропил.