Чтение 10–й страницы книги ~Семеро праведных в раю Хозяина~

Девочка уселась поудобнее, вцепилась ручками в жесткие стрижены волосы
Ангела.

- Мы прямо Мария с Младенцем и плотник Иосиф, - хмыкнул Хозяин и
ущипнул Аглаю за ногу. - Как думаешь, малявка?

- Я не младенец, - важно возразила Аглая, - а маму зовут Пиф. Пиф, не
Мария.

- Когда я впервые оказалась здесь, - заговорила Пиф, - я думала, что
"тот свет" похож на обыкновенную свалку. Свалку, откуда не возвращаются.
Да - не ад и не рай, а просто свалка ненужных вещей и выброшенных душ.

- Отчасти так и есть, - заметил Хозяин.

Пиф огляделась вокруг, показала на цветущие кусты, на пестрые клумбы.

- А это все? Разве это тоже ненужный хлам?

- ...А отчасти нет, - невозмутимо заключил Хозяин. - Все зависит от
взгляда на вещи. Например, ваша тусовка создала растения, птиц, маленького
человека... Вы незатейливо повторяете акт творения.

- Так это - райский сад? - тихо спросила Пиф.

- Разумеется, - вполне будничным тоном отозвался Хозяин. - Больше
скажу. Это ваших рук дело. Вы неплохо поработали. И ты тоже. И мне уже не
хочется надавать тебе по ушам, как последней истеричке и дуре, и трахнуть
посреди банальной помойки.

Пиф хихикнула, провела рукой по платью.

Хозяин покосился на нее:

- Мне хочется оттрахать тебя на кровати под балдахином.

- Ого! - сказала Пиф и потрогала штаны Хозяина, где должны были
располагаться его внушительные гениталии. Пальцы встретили пустоту.

Хозяин оглушительно расхохотался.

- Я отпустил дружка погулять, - сообщил он. - Пасется на лужку,
кушает маргаритки и пугает пастушек. Не хочу вводить тебя в смущение, дочь
человеческая.

- Говнюк, - сказала Пиф. Она обиделась.

Райский сад был полон благоухания и пения птиц. И маленькая девочка
на плечах у ангела что-то щебетала, деловито озираясь по сторонам.

- Бог мой, а это что?

Пиф остановилась у деревянного сруба, почерневшего от времени. Это
был старый брошенный колодец. Журавель утыкался в пустое не-небо черным
пальцем, ведра здесь давно уже не было, только тонкая ржавая цепь еще
болталась - вроде тех цепочек, что использовались при устройстве
общественных уборных.

Пиф заглянула в колодец.

Сначала ей показалось, что она видит сплошную темноту, но потом глаза
привыкли, и она разглядела ползающие во мраке голые человеческие тела.
Люди копошились в темной слизи, они карабкались друг другу на голову,
хватались бледными руками за скользкие стены колодца. Их было там,
наверное, больше сотни. Они были истощены, их ребра торчали, позвонки и
лопатки взывали о милосердии.

Пиф смотрела, и минула вечность с того мгновения, как она заглянула в
колодец.

...шевеление голых тел в тупом стремлении выбраться...

...покряхтывание, хлюпанье...

...зловоние...

Пиф отпрянула, приложила ладони к горлу.

- Что там, мама? - осведомилась Аглая.

Ангел снял ребенка со своей шеи, и они оба, мужчина и девочка,
держась за руки, тоже заглянули в колодец. Потом одновременно повернулись
к Пиф, которая все еще давилась ужасом.

Аглая была теперь очень серьезна; Хозяин ухмылялся.

- Что это было? - спросила Пиф.

- Это чей-то ад, мама, - сказала девочка.

- Но ведь здесь рай, - сказала Пиф.

- Для праведных, - уточнил ангел.

- Но кто праведен?

- Вот уж не мне решать, - ответил ангел и пожал плечами. - Сами
разбирайтесь.

Первый вопрос таков: какой была Пиф?

Ответ. Первой вошла она в рай Хозяина и показался ей рай похожим на
свалку. Невысокого роста была она, с черными волосами. Умерла же от
собственной руки, в отчаянии и одиночестве, оплаканная впоследствии
друзьями.

Второй вопрос: каким был Комедиант?

Ответ. Вторым вошел он в рай Хозяина и показался ему рай похожим на
расселенный дом на окраине большого города. Высокого роста, худой был он,
с темными волосами и безгласный. Голос сидел у него на плече, имея могучую
силу и самовольный нрав. Умер же Комедиант оттого, что разделился с
Голосом.

Третий наш вопрос звучит: каков был Карусельщик?

Ответ. Третьим вошел он в рай Хозяина, и предстал ему рай ярмаркой в
захолустном городке. Среднего роста был он, костлявый, с фурункулами по
всему телу, лицом нечист, плотью немощен, душу свою носил в шарманке.
Отравился плохой водкой, купленной у спекулянтов, отчего и умер, найденный
утром у карусели в луна-парке.

Четвертый же вопрос: кем считать Аглаю?

Ответ наш. Четвертой появилась она в раю и можно считать ее
избранной, ибо Хозяин принес ее на руках и сам положил на колени к Пиф. И
когда вошла она в рай, показался он ей колыбелью.

Пятый наш вопрос: каким назовем мы Беренгария?

Ответ. Воистину, назовем мы его безумным и отважным. Красив и
подвижен лицом он, светел волосом, ростом высок, худощав, хорошего
сложения. Сгорел на пожаре, не принеся своей гибелью ровно никакой пользы.
Пятым вошел он в рай Хозяина, и раем предстало его глазам то, что увидел
он.

Шестой вопрос: какова Мирра?

Ответ: бела лицом, черна волосом, красива телом, а душу свою потеряла
и сама заблудилась. И монастырем показался ей рай Хозяина, когда вошла она
туда.

Седьмой вопрос же таков: каким был Упрямец?

Ответ. Седьмым и последним вошел он в рай, обуянный духом
противоречия, и показался ему рай психушкой. И кричал Упрямец, что не
верит, и бит был, и не поверил. Ростом же высок, сложением крепок, а убит
был случайно, в пьяной драке.

Вот семеро праведных, собранных в раю Хозяина.

- Они гонят меня, - бормотал Мэтр, захлебываясь слезами, - они
смеются надо мной...

- Я пролился как вода, - сказал Пастырь. - Все кости мои рассыпались;
сердце мое сделалось как воск...

- Они кричат мне вслед поносные слова, - жаловался Мэтр.

- Сила моя иссохла, как черепок, - сказал Пастырь.

- А этот демон, скользкий, как студень!.. И Комедиант носит его на
плече... Они говорят отвратительные вещи, - плакал Мэтр.

- Можно было бы перечесть все кости мои, - сказал Пастырь, - а они
смотрят и делают из меня зрелище.

- Спаси меня, святой отец! - закричал Мэтр, прижимаясь головой к
грязной коричневой рясе Пастыря. - Защити меня, прошу тебя, уведи меня из
этого места! Почему я никак не могу уйти отсюда?

- Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, - сказал
Пастырь. - Господь - мой пастырь.

- Есть тут кто? - горланили под окнами. - Эй, люди!.. Есть кто живой?

Беренгарий приподнял голову. В матрасе, на котором он лежал,
хрустнула солома.

- Живых нет, - сказал Беренгарий приветливо. - Входи, жмур.

- Нечего пускать кого попало, - прошелестел Комедиант и сердито
отвернулся.

Дверь внизу грохнула, по ступенькам затопали, и, окутанный пыльным
солнечным светом, показался в дверном проеме рослый парень в черных
сатиновых трусах и рваной майке с красной розой на животе. Была эта роза
оставлена разбитой бутылкой, на которую напоролся животом, когда по
пьяному делу дрался с лучшим другом, не поделив девицу.

- Зря мы из-за Надьки сцепились, - сказал он сумрачно. - Хватило бы
Надьки на двоих. Да и водка была дрянь.

- Забудь про свою Надьку, - отозвался Голос. - Ты всё, подох. Сюда
всяким надькам вход закрыт.

Парень прищурился, выглядывая, кто там вякнул в полумраке.

- Ну, ты, - проговорил он с угрозой, - ты того...

- Это ты того, - развеселился Голос. - Помер ты. Собутыльники-то твои
как увидели, что из тебя кровь течет, бросились бежать. Тебя оставили. Так
и подох один на полу, истек кровью. Вот и вся тебе любовь, Упрямец.

- Не верю, - упрямо сказал Упрямец. - Это ты мне в пьяном бреду
чудишься.

Он оглянулся и увидел, что в комнату входит врач в белом халате.

- Доктор! - крикнул он, бросаясь к фигуре в белом. - Доктор, опять!..

- Делириум, - удовлетворенно произнес знакомый голос Хозяина. - Белая
горячка. Что ж, дело известное.

Он вытащил шприц и приблизился к Упрямцу. И вдруг глаза Хозяина
загорелись.

- А ты, пожалуй, братец, мертв, - сказал Хозяин и отбросил шприц. - И