социалиста, и то было "революционным".
кончались занятия в учреждениях и прекращалась торговля, улицу перед домом №
67 перегораживали морские стрелки. Останавливались трамваи, задерживались
пешеходы.
призрачную и очень опасную. Теперь главное, думал он, вовремя исчезнуть.
Меркулова. - Или еще какой карман неполон? Хочешь к большевикам в Чеку
угодить? Вместе с братом, с сыновьями и зятем? И мы вместе с вами?.. В такие
дни свару развели! Или понравилось тебе "превосходительством" называться?
Брось, слава - аки дым преходящий. Деньги! В них сила. Тьфу! - Он помахал
короткой ручкой, отгоняя дым. - Задушил.
одно горе. Из генералов давно боевой дух вышел, оболочка только одна...
Каждый хочет в своих делах оправдаться, другого обвинить, ну и хапнуть, если
может. Контрразведок в городе развелось пропасть... Своих щупают, а
партизаны да большевики по городу шныряют. - Меркулов вытер влажную шею. -
Наши полководцы уши прожужжали: для войны три вещи давай - деньги, деньги и
еще деньги...
потребовал на армию ни много ни мало - миллион золотых рубликов в месяц.
Двадцать тысяч ртов у них собралось да еще лошадки, а штыков-то всего шесть
тысяч. Выдай-ка полное жалованье армии - и в трубу вылетишь... На-ка,
дорогой, выкуси!
широким ногтем.
воевать не за что. Не за твою ли усатую ряшку? Раньше за царя, веру,
отечество люди на смерть шли... А тут кто пожелает собой жертвовать? Ты сам,
Спиридон Денисович, на дохлое дело деньги дашь?.. Ну, скажи! - примирительно
спрашивал Сыротестов. - То-то. Да еще не деньги, а жизнь положить надо...
Окромя того, большевиков народишко не боится. Вы ругаете, а он воевать
против них не хочет... Оголтелые - те, что всю Россию прошли против
Советской власти, - те из-за страха будут всем горло рвать. Однако на одном
страхе фронт не удержишь. А еще, Спиря, - Сыротестов понизил голос, - люди
видят, что правители с японцами у одного корыта, оттого и доверия вам нет.
Понял?
прошла даром довоенная выучка у местного генерал-губернатора Гондатти.
красные все равно в город не войдут.
и многих генералов и адмиралов. "Велика ты, Россия-матушка, - подумал он, -
много тебе нужно воевод, а здесь-то тесно им и голодно".
них не будет, - сказал с досадой Меркулов. Слово "клятва" он выговорил
по-своему, мягко.
полковничьей форме.
генералы.
Сыротестов. - Весь город обыскал, нет и нет. Неужто все тут сидишь? - Он
подался вперед и сощурил глаза. - Подружку, что ли, сменил? А? Кабыть не
время. Эх, Спиря, Спиря... Живи отец твой, показал бы он тебе кузькину мать!
невпроворот. Работать за нас некому. Если мы с братом не сообразим,
рассыплется все. - И он посмотрел на отполированную годами лысину
Сыротестова.
тех, что соболей для нас добывали, - Ванька Белов и Тимофей Шульга.
Рассказали, как и что Охрану обоза, два десятка солдат вместе с унтером,
пришлось похоронить.
оставили. Они сразу обратно повернули. Рады, что лошадей им отдали. Пушнину
на шхуне "Мария" отвезли в бухту Орлиную и спрятали в надежном месте.
неизвестные ему прежде огромные бриллианты в манжетах. "Еще дельце обкрутил,
- подумал он с восхищением. - Ну и жук!"
тоже опасно. Капитан - жулик, половину, не меньше, хапнет. Вот и решили
схоронить. Ну, а я, как договорились, все сделал. - Сыротестов с гордостью
посмотрел на Меркулова. - Вчера по твоей бумажке карателей в Императорскую
гавань отправил. Мой Сергей за главного.
настроение сразу испортилось.
японцами не сахар: большевики, будь они прокляты, постарались, разукрасили
нас - скоро Меркуловыми детей будут пугать".
Сыротестов. - А Шульга пропал. Ни слуху ни духу. Милиция по всем притонам
шарила.
наградить.
Пушнину на борт - и в Императорскую. Там он для отвода глаз одного-двух
человек пришибет - и поближе к дому, здесь сообразим, где выгрузить. А если
он, не дай бог, задержится и японцы уходить станут, тогда пусть прямо за
границу дует, там встретимся.
товарищ, а золото.
не все шло ровно и гладко. Николай Меркулов, министр и промышленник,
ревностно следил за коммерческими операциями Спиридона. Купца Сыротестова,
дружка своего братца, он считал мошенником из мошенников. Однажды Николай
случайно оказался невидимым свидетелем их разговора о махинации с мехами и
обозлился. Не кража народного добра возмутила его. Нет, Николай Меркулов
кровно обиделся, что его обошли.
слов японцу Тадзиме и американскому проповеднику. А когда узнал, что они
отправились в плавание, злорадно посмеялся в душе...
коварном шаге Николая. Сейчас Сыротестова беспокоило другое. Он сказал
Меркулову:
дотошный. Но власть пока здесь. - Он сжал волосатые руки в кулаки.
хохотнул Сыротестов и, понизив голос, добавил: - До самых кончиков, пока
некому будет в этом твоем кабинете заседать...
надеюсь в душе: а вдруг не уйдут от нас японцы? До октября далеко, кое-что
еще может случиться... Ну ладно. Пока что хорошо мы с тобой обстряпали:
карательная экспедиция и все такое... Кто догадается, в чем тут самый сок?
Партизаны на "Тюленя" своих подсылали вызнать: куда солдаты едут, кого
карать думают. На причале какие-то подозрительные колобродили. Пришлось у
парохода часовых ставить. Еще эти, из профсоюза моряков... Подбивали команду
не ходить в море... Так-то, друг. Выходит, палка о двух концах.
поужинаем вместе? Надоели мне министры, ну их!
Хрипло, неторопливо гудели пароходы, пронзительно вскрикивали портовые
буксиры. На Семеновском базаре сторожа били в медные доски.
трамвай, проплывавший размытой тенью по улице. В тумане кляксами
расплывались электрические лампочки, зажженные в окнах магазинов.
солнца погода стояла ясная. Потом, как всегда неожиданно, из гнилого угла
выполз край кисейного полога. Постепенно расширяясь, он наступал на город,
заполнял улицы, переулки, дворы. Туман заползал во все поры, в одежду, давил
на человека, затруднял дыхание.
Посняков Андрей
Березин Федор
Конан-Дойль Артур
Корнев Павел
Пехов Алексей
Афанасьев Роман