распорядился о неделе национального траура. Флаги приспустить. Завтра
закрываются федеральные учреждения. Простой организации похорон
недостаточно. Он болтал еще что-то в течение нескольких минут,
по-прежнему глубоко опечаленный, даже потрясенный, очень человечный, но
тем не менее Президент и гражданин, четко несущий службу. Он вздохнул с
открытой улыбкой дедушки, полной доверия, мудрости и утешения.
пробелы в речи Президента. Полиция молчит, но, по-видимому, на данный
момент нет подозреваемых, как и не за что зацепиться. Да, оба судьи
находились под охраной ФБР, которое никак не комментирует это событие.
Да, ?Монроуз? - место, облюбованное гомосексуалистами. Да, много угроз
раздавалось в адрес обоих, особенно Розенберга. И может быть много
подозреваемых, прежде чем найдут истинного.
утренний воздух был более насыщенным.
Дженсен? Почему не Мак-Дауэл или Янт? Оба, несомненно, еще большие
либералы, чем Дженсен. Не вижу смысла. - Каллахан сел у дверей в
кресло-качалку и взъерошил волосы.
занятия. Я не в настроении.
Что означает восемь к девяти, т. е. выбор в пользу республиканцев.
другой суд, с абсолютным преобладанием консерваторов. Выборы в будущем
году. Розенбергу исполняется или исполнился девяносто один год. Мэннингу
восемьдесят четыре. Янту восемьдесят с небольшим. Они все скоро умрут
или же проживут еще лет десять. Демократ может быть избран Президентом.
Почему не воспользоваться шансом? Убить их сейчас, за год до выборов.
Это имеет смысл, если у кого-то были такие намерения.
уклоном влево. И он был назначен республиканцем.
смотрела, как солнце начинает освещать балкон.
назначения, политика и все прочее. Но не забудь и ожесточенность, и
радикалов, фанатиков, прожигающих жизнь и ненавидящих гомосексуалистов,
арийцев и нацистов, подумай обо всех группах, способных на убийство, и
обо всех угрозах в адрес суда, и тогда будет понятно, что наступил самый
лучший момент для неизвестной неприметной группы покончить с ними. Это
ужасно, но время самое подходящее.
Пойдем. Я подкреплю твои силы ?Кровавой Мэри?.
студентка и...
занятия и не выпьешь со мной. Я получил книгу с мнениями Розенберга.
Давай прочитаем их, потягивая ?Кровавую Мэри?, потом вино, потом
что-нибудь еще. Я уже пропустил немного.
пропустить их.
Тогда ты выпьешь со мной?
ликера.
Глава 6
телефонного аппарата, стоящего на столе в Овальном кабинете. Лампочки
трех линий мигали, поддерживая связь. Он медленно шагал взад-вперед
перед столом и слушал, одновременно просматривая двухстраничный доклад
Хортона из суда. Он совершенно не обращал внимания на Президента,
который припадал к земле перед окнами, хватая руками в перчатках
короткую клюшку для игры в гольф, сначала яростно глядя на желтый мячик,
затем медленно направляясь по голубому ковру к желтой лунке в десяти
футах от него. Коул прорычал что-то в трубку. Его слова были не слышны
Президенту, который слегка ударил по мячу и теперь смотрел, как тот
катится прямо в лунку. Щелчок - и мяч откатился на три фута в сторону.
Президент в носках прошагал к следующему мячу и вздохнул, наклонившись
над ним. Этот был оранжевого цвета. Он просто ударил по нему, и тот
вкатился прямо в лунку. Восемь в ряду. Двадцать семь из тридцати.
расстроен. Хотел встретиться с вами сегодня днем.
тридцать у вас заседание кабинета, а в одиннадцать тридцать приходят из
службы национальной безопасности.
следующему мячу.
обеда. Компьютер сейчас переваривает все, но он считает, что рейтинг
одобрения будет где-то пятьдесят два - пятьдесят три.
вернулся к игре.
предполагал.
наблюдая, как тот вкатывается прямо в лунку.
?Полета 402? в ноябре прошлого года. Это отличный критический момент,
шеф. Народ в шоке, хотя многие счастливы, что Розенберга убрали. А вы
человек серединки. Просто великолепно.
опустил ее. Поправил галстук и застегнул пиджак на все пуговицы.
дюйм вправо, и он скривился.
завтра. Я возьму с собой Войлса, но заставлю его помалкивать. Пусть
стоит рядом со мной. Я сообщу некоторые дополнительные подробности и
отвечу на несколько вопросов. Резонанс будет большим, вы так не
считаете?
типа мокасин фирмы ?Бэлли?. Как обычно, он шесть раз переодевался да
завтрака, и сейчас на нем был узкий двубортный пиджак из шотландской
ткани с красным в синий горошек галстуком. Одежда делового человека.
Куртка висела на крючке у двери. Он сел за стол и бросил сердитый взгляд
на какие-то бумаги. Кивнул вошедшим Войлсу и Гмински, но не встал и даже
не подал руки. Они сели наискось от стола, а Коул занял свое обычное
место, стоя подобно часовому, который не может дождаться команды:
?Открыть огонь!? Президент ущипнул себя за переносицу, как будто
напряжение дня вызвало мигрень.
фразу в надежде растопить лед. Войлс смотрел в окно.