АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ |
|
|
АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ |
|
|
|
- Вот это? - брезгливо поморщилась Войцева. - Это же несъедобно!
- Это дома несъедобно! - с нажимом прервал я ее. - Здесь выбирать не
приходится.
- Он почти прав, - неожиданно поддержал меня Сергей.
- Кроме того, паек придется урезать вчетверо! - сказал я, как в ледяную
воду бросился, даже дыхание задержал, ожидая ответных реакций.
- Это сколько? - напряженно спросил Валера.
- Это шестьсот калорий, - расшифровал я.
- Я калории в ложку не положу, - не удовлетворился он моим ответом. - Что
это - шестьсот калорий? Килограмм мяса? Стакан сметаны? Как это выражается
материально?
На такой вопрос ответа у меня заготовлено не было.
- Это ровно столько, сколько понадобится тебе, Валера, чтобы продлить
агонию на месяц, - мрачно пошутил Сергей.
- На три недели, - немедленно уточнил я.
- А что через три недели? - наивно спросила Войцева.
На "детские" вопросы отвечать труднее всего. Откуда я знаю, что будет через
три недели.
- Придумаем что-нибудь, - бодренько ответил я.
- А нельзя это придумать сейчас, а не через три недели?
- И вообще, на что ты надеешься? - продолжил Салифанов. - Не на манну ли
небесную?
- Во-первых, этих запасов при пайке, урезанном в четыре раза, хватит на три
недели, - повторил я.
- А почему всего в четыре? Давай в двенадцать, тогда их хватит на девять
недель. А если урезать еще, мы сможем питаться до Нового года. А там,
глядишь, море замерзнет, и мы пешком дойдем до берега, - Валера явно
издевался.
Я почувствовал, что меня тянет на грубость.
- Погоди, не мешай, - защитил меня Сергей. - Пусть выскажется. На рею мы
его всегда успеем вздернуть.
- Спасибо, - поблагодарил я и продолжил: - Во-вторых, за двадцать один
день, о которых я говорил выше, мы, надеюсь, встретим судно или берег.
- Сильно надеешься? - ехидно поинтересовался Васеньев.
- Здесь от берега до берега меньше полтысячи километров. Это десять ходовых
дней, даже если мы будем делать в сутки по пятьдесят километров, - объяснил
я.
- И от берега до людей еще пятьсот километров по пустыням, - негромко
заметил Сергей.
- Хорошо, тогда у нас есть третий вариант. Повернуть на сто восемьдесят
градусов и вернуться в Аральск! - выпалил я.
Все замолчали и, не сговариваясь, взглянули за корму. Возвращаться не
хотелось.
- Не получится. Ветер не тот, - неуверенно возразил Валера.
- Сбросим паруса. Будем дрейфовать до смены ветра, - нажал я. Главное было
сбить Валеру с мысли. Пусть он лучше ищет доводы, доказывающие
невозможность возвращения. Убеждая меня, он в первую очередь отрезает пути
отступления себе. Его задетое за живое самолюбие сыграло с ним злую шутку.
Он шел в атаку азартно, не удосуживаясь продумать до конца, чего я
добиваюсь. Главным для него было - не соглашаться со мной, чего бы это ни
стоило и чего бы ни касалось.
Если бы в тот момент я сказал, что Земля - шар, он бы непременно стал
доказывать ее блинообразность.
Пусть лезет на рожон, пусть орет, размахивает руками, а когда увязнет в
своей теории по самые уши, я поставлю его перед дилеммой: либо признать
полную несостоятельность своих выводов, попросту назвать себя глупцом, либо
принять мое предложение.
- Ну какой ветер? - горячился Васеньев. - Здесь преобладают северные ветры.
Пока мы дождемся чего-нибудь более подходящего, нас унесет черт знает куда!
Салифанов, кажется, раскусил мою тактику. Он хитро поглядывал то на меня,
то на Валеру, еле заметно усмехаясь уголками губ.
- Хорошо, тут ты прав, - легко поддался. - Но можно, пока мы в заливе,
подойти к любому берегу и отсидеться на песочке.
- Подождать у моря погоды, - вставил Сергей, подсовывая Валере кончик
следующей мысли.
Я даже испугался, что сейчас Васеньев разгадает мою комбинацию, и тогда с
ним будет не сладить. Но Васеньев зло взглянул на Салифанова и, не
задумываясь, словно безмозглый голодный ерш, клюнул, просто-таки заглотал
предложенную ему наживку, хотя она была несвежая и малоаппетитная на вид.
Им сейчас руководили только эмоции.
- Вот, вот! Сколько ждать этой самой погоды у этого самого моря?! - почти
закричал он. - День, два? А может, неделю или три? Что вы глупости
городите? К какому берегу выходить? А если мелководье? Мы уже раз сидели на
баллонах. Слава богу, откопались! - Валера громил нас, выстреливая
аргументы один за другим, как тяжелые стенобитные снаряды. Он был на коне!
Парил над полем брани, повергал в страх своих противников. Он уже видел
близкую победу, от чего получал немалое удовольствие.
- А если камыш, плавни? Как мы оттуда выберемся?
Вплавь? Я плавать не умею, - немедленно отозвалась Монахова.
- Она плавать не умеет! - трагически воскликнул Валера, ткнув пальцем в
сторону Монаховой. Он многозначительно замолчал, подчеркивая
несостоятельность наших предложений, а возможно, и их трагическую
направленность.
- Нет, я чуть-чуть умею плавать, - испугалась Монахова.
- Чуть-чуть не считается, - отмахнулся Валера.
- А знаешь, он прав, - задумчиво сказал я. - Нельзя поворачивать!
- Хорошо разложил, профессионально! - согласился Салифанов.
- Ну вот, я же говорил! - торжествовал Валера. Его противники лежали
поверженные и, подняв руки, из которых выпало оружие, молили о пощаде. Мне
казалось, что из его глотки сейчас вырвется победный вопль индейцев племени
команчи.
- Поворачивать нельзя, плыть надо, - повторил я. - А паек урезать!
- Зачем? - опешил Валера.
Он не хотел расставаться ни с лавровым венком победителя ораторского
турнира, ни с сытными обедами.
- Ты же сам говорил, что на берегу можно сидеть и неделю, и три, - напомнил
я. - Так уж лучше, рассчитав продукты на те же три недели, идти вперед.
Валера понял, что его поймали. Наглым образом заманили внутрь клетки
аппетитным куском и захлопнули крышку. Он беспомощно оглянулся, ища
поддержку. Но кто его мог поддержать? Он же только что одержал
блистательную победу. Это он, не кто-нибудь, обосновал невозможность
проведения в жизнь варианта ' 3 - возвращение в Аральск. Мы, Салифанов и я,
были его слабыми жертвами. Жалеть и морально поддерживать надо было нас.
Валера попался. Со всех сторон его окружали красные флажки. Податься было
некуда. Он должен был либо сдаться на милость победителя, либо погибнуть.
Он сдался.
- Конечно, можно и вперед, - трудно расставаясь с каждым словом, проговорил
он. - Но, наверное, мы встретим судно за две недели.
Сдавшись в главном, Васеньев начал торговаться в частностях. Он предпочитал
лучше один раз наесться до отвала, пусть даже с риском в дальнейшем
погибнуть от голода, чем немедленно, а значит, болезненно, перейти на
голодный паек. Русское "авось" убеждало не спешить с выводами.
- Нет, Валера, рассчитывать будем на три недели! На три! - твердо заявил я.
Васеньев пожал плечами. На обострение не пошел. Его самолюбие, по крайней
мере в собственных глазах, не страдало. Выиграв крупную битву, можно
позволить себе проиграть мелкий бой.
- Решение будем считать принятым коллегиально? - подвел я итог дискуссии.
- Подписуюсь, - кивнул Салифанов.
Васеньев что-то невнятно буркнул. Девчатам было все равно. К еде, равно как
и к ее отсутствию, они относились гораздо спокойнее сильного пола.
- Решение фиксирую в судовом журнале, - пугнул я. - После чего оно вводится
в ранг закона!
- А если кто-нибудь нарушит? - спросила Войцева.
- Будем наказывать! - сурово, без тени улыбки, ответил я.
- Как наказывать? - вновь спросила Войцева.
- Как-нибудь.
На том и порешили.
Глава 6
Через полтора часа показался берег. Желтым блином расползся он по линии
горизонта,
- Кокарал, - опустив подзорную трубу, уверенно заявил Салифанов, - больше
быть нечему.
Вытащили карту. Долго вертели ее, обмеряли, шевелили губами, переводя
сантиметры в километры. Действительно, все указывало на то, что лежащая
впереди земля была островом Кокарал. Осматривались больше часа. Берег
притягивал взгляды и мысли.
- А зачем нам Кокарал? - не к месту спросила Войцева.
- Может, там вода есть? - предположил Васеньев.
- По идее - должна, - поддержал его Сергей. - Говорят, там даже рыбацкие
поселки имеются.
Воды на Кокарале, конечно, не было. Да и поселки, где можно было ее взять,
давно занесло песком. Уровень моря падал с каждым годом. Сотни тысяч
кубометров воды из стока Аму- и Сырдарьи выбирались на орошение пустынных
земель. Земснаряды грызли дно, углубляя фарватер. Соленость воды
стремительно повышалась, рыба либо гибла, либо уходила в поймы пресноводных
рек и места, где били донные родники. Рыболовство хирело. Прибрежные
поселки, обычно оживленные во время летней путины, разрушались, приходили в
запустение. Люди перебирались на материк. Единственное, что мы смогли бы
обнаружить на Кокарале - это обветшалые глинобитные стены и сгнившие остовы
брошенных лодок. Делать там было нечего.
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 [ 10 ] 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
|
|