чтобы пролезть внутрь.
лучами солнца, спускался вниз под углом в тридцать градусов и упирался в
обгоревшую, покореженную стальную пластину обшивки. Вонь стала невыносимой,
Питт едва дышал. Он попытался уйти от этого запаха и кинулся к изуродованной
огнем пластине. Тут он увидел, что проход идет параллельно обшивке еще на
десять футов и заканчивается открытым люком, изуродованным и разбитым.
"Какой же должна была быть температура, чтобы такое могло случиться?" --
подумал он.
фонарика на то, что осталось от стен после пожара. В какое он попал
помещение, догадаться было невозможно. После опустошительного пожара, здесь
ничего не уцелело. Питта внезапно охватил ужас. Несколько минут он стоял как
в столбняке, затем постарался взять себя в руки и вошел в темный коридор.
на нижнюю палубу. Если не считать оставшегося от ковра пепла, коридор был
пуст. Вокруг была жуткая тишина. Ни звона посуды, ни гудения машин, ни
плеска воды о траурную обшивку -- ничего, кроме абсолютной пустоты. Питт
минуту постоял перед дверью, не решаясь войти. Первая мысль, пронзившая его
мозг, была: что-то пошло совсем не так, как планировал адмирал Сандекер.
Похоже, что не к этому он стремился и не этого ожидал.
почерневшие стены, на покореженный и расплавившийся металл, на сплющенные
дверные петли, на которых когда-то держалась деревянная дверь. Вдруг он
стремительно бросился в дверной проем. Глаза его были полузакрыты, голова
тряслась, будто он находился в трансе.
друзья подобрали все, что могло остаться после огня.
мужских ботинок, оставшиеся на слое сажи. Они вели к выходу и обратно.
к соседнему помещению. Это была каюта радиста. И здесь трудно было
что-нибудь опознать. Вместо мебели остались только остовы от сгоревшего
дерева, радиоаппаратура превратилась в сплошную застывшую массу. Теперь уже
они немного привыкли к запаху, но никак не могли привыкнуть к тому, что они
видели внутри.
по палубе и осветил обезображенную человеческую голову с выступившими
скулами и зубами.
несколько минут мучился позывами к рвоте. Когда же он, наконец, повернулся к
Питту, то выглядел так, будто только что вернулся с того света.
сожженных трупов. У меня даже отдаленного представления не было о том, как
это выглядит. Я никогда и не задумывался над этим. Зрелище не из приятных.
Не так ли?
приступы тошноты.-- Если эта кучка пепла на полу каким-то образом указывает
на то, что нас ожидает, то мы должны отыскать еще четырнадцать таких же.
он достал из кармана записную книжку и осветив ее фонариком, начал
перелистывать.
всего пятнадцать человек,-- он полистал еще, отыскивая нужную страницу.--
Этот несчастный, должно быть, радист Свенборг -- Густав Свенборг.
точно.-- Питт глядел на то, что когда-то было живым человеком и пытался
представить, как наступил его конец. Раскаленные докрасна стены и оранжевое
пламя, короткий, страшный крик, жуткий болевой шок, ввергнувший его в
бессознательное состояние, и дикая пляска смерти, в которой дергаются и
извиваются все части тела. "Умереть в огне,-- подумал он,-- провести в
жуткой агонии последние секунды жизни -- самый страшный конец, который можно
представить как для человека, так и для животного".
от тела. Рот был плотно сжат, колени почти касались подбородка, а руки
вытянуты и плотно прижаты к бокам, приварившись к ним от страшного жара. Но
было еще кое-что, привлекшее внимание Питта. Он направил луч света на пол
каюты, слабо осветив покореженные стальные ножки кресла, вонзившиеся снизу в
обезображенное тело.
когда умер. Его кресло буквально выгорело под ним. Вам не кажется
удивительным,-- продолжал Питт,-- человека заживо сжигают, а он даже не
пытается сделать какое-нибудь усилие, чтобы встать или хоть как-то выбраться
отсюда.
охватило его, когда он работал с передатчиком, пытаясь послать сигнал о
помощи.
попытаемся разыскать остальных.
внутреннюю часть судна. Машинное отделение, узкий коридор, салон,-- всюду,
где они проходили, их взгляд наталкивался на ту же ужасную картину смерти. К
тому времени, когда они обнаружили в рулевой рубке тринадцатый и
четырнадцатый трупы, желудок Ханневелла постепенно вернулся в свое исходное
состояние. Еще несколько раз он сверялся со своей записной книжкой, отмечая
карандашом на некоторых страницах, пока не осталось только одно имя, не
перечеркнутое тонкой линией.
того, ради которого попали сюда.
может оказаться любым из них.
Его тело нетрудно идентифицировать, во всяком случае, мне.-- Он сделал
паузу.-- Я знал его очень хорошо. Вам известно это?
протер их носовым платком.-- Тот, ради которого мы рисковали своими жизнями,
и кто, похоже, умер,-- этот человек посещал мои лекции в Институте
океанографии шесть лет тому назад. Он был блестящим ученым.
Питт.
пальце, кроме больших.
идентификации.
труп, подлежащий опознанию, хотя уже обшарили весь корабль.
луч фонарика.-- Здесь примерная схема корабля. Я снял копию с оригинала,
когда работал в Морском архиве.
схемы. Узкая лестница ведет в каюту, как раз под ложной трубой. Это
единственный вход.
черту сгорела, правда остались некоторые перекладины, способные выдержать
наш вес.
иллюминатора, пострадала даже больше, чем другие, а стальная обшивка на
стенах выворочена так, как будто это были бумажные обои. Она казалась
пустой. Никаких следов того, что хотя бы отдаленно напоминало бывшую
обстановку. Питт стоял на коленях, рассматривая кучку пепла, пытаясь найти
что-то похожее на тело, когда Ханневелл дико закричал:
лишь кучка обуглившихся костей. Проглядывались только челюстные и тазовые
кости. Он наклонился еще ниже и аккуратно очистил место вокруг останков.
Когда он поднялся, у него в руках было несколько покореженных кусочков
металла.
абсолютно достоверные. Никогда не было более достоверных.
фонарика.
с вправленными полудрагоценными камнями исландского происхождения. На каждом
кольце было изображение древнего нордического бога.