густо-малиновым.
собой помещение, не оставляя места ни желаниям, ни суетным мыслям.
стали старше - все живущие на этой земле, - но вряд ли взрослее. Странно,
так бывало когда-то, еще в школе: мы съезжались после лета, все те же,
вроде, но уже другие, и казались себе очень взрослыми и познавшими многое, -
и вдруг оказывалось, что совершаем снова и снова глупые, наивные поступки,
продолжаем говорить пустые слова, мечтать о важном и несбыточном...
махнуть к самому Средиземному из всех морей, заплыть на середину - и
балдеть! Пижонство, конечно, но хочется.
затем, чтобы задуматься над самым обыденным вопросом: зачем ты? Да, и еше
нужно уединение. Чего-чего, а последнего у меня навалом... Уединения, плавно
переходящего в одиночество...
именно здесь и именно теперь, понять, в чем его долг перед Богом и людьми, и
поступать соответственно. Чего же проще. В Москве я уже второй месяц. И
сейчас мне здесь лучше, чем где бы то ни было. Здесь тоже все просто: я
очень люблю этот город и его людей.
кто-то - замотанной и равнодушной. Все это не так. Чтобы понять этот город,
как и любой другой, здесь нужно жить. И тогда эта огромная, неприветливая на
первый взгляд махина обернется вдруг уютом, чистотой и неспешностью
небольших двориков, очарованием старинных особнячков, стиснутых со всех
сторон "коробками" поздних времен, а потому незаметных и неброских,
бесконечно добрыми разговорами за чаем или за рюмочкой, за полночь, до
усталой сердечной приязни.
концы длинные, разговоры неспешные. Американцы или западники могут сколько
угодно обвинять нас в том, что много говорим и мало делаем, что говорим общо
и обо всем, а не только о деньгах, сексе и футболе, - все это муть. Просто
русскому человеку для делания дел суетных, повседневных необходим порядок в
душе, чувство гармонии не только с начальником на службе и боссом в офисе,
но и со страной, с народом, с миром, с Богом. Да и только ли русскому?
Просто у нас все это непосредственней, бесхитростней, проще. Нет мира в
душе, нет в ней и Бога, а значит, ни к чему деньги, дела, успехи... И все
люди на самом деле делятся вовсе не на русских и нерусских, славян - не
славян, евреев - не евреев, а, как и встарь: на добрых и злых.
столько понатворить, что потом десять злых умников не расхлебают... Чушь
это, для человека доброго есть один внутренний закон: не нанеси вреда
никому. Не сотвори зла. И сколько бы меня не убеждали в обратном, какие бы
ни строили теории - что есть добро и что есть зло, - каждый, даже пятилетний
ребенок, осознает, поступает он хорошо или скверно. И как ни прикрывай то
или иное деяние соображениями общего блага, выгоды, национальных интересов,
борьбы за счастье народа или всех народов земли, все в конечном итоге придет
к одному: добро это для людей и природы - или зло. И это последнее нельзя
оправдать ни правом первородства, ни достижениями высот мысли, - зло
сотворенное порождает только зло, и оно оборачивается против тех, кто
взрастил его себе на выгоду, - болезнями, гонениями, смертью.
по Ларошфуко, "признак недалекого ума". А только ежели спросите, кто умнее -
академик общественных наук, причем "национальный", да еще и дважды герой
умственного труда, или неграмотный мужичонка, считающий землю не то чтобы
плоской, но и не круглой, умеющий сладить погреб и истопить баньку и
завсегда выгадывающий от прижимистой жены на "чекушку", - так я не скажу.
Потому как не знаю. Мне для этого поговорить с человеком надо,
потолковать...
распить бутылочку-другую под хрустящие огурчики и сало, под разговор уютный,
московский...
меня можно понять. А значит - и простить.
смысле - рыть окопы полного профиля и искать свои координаты на
топографической карте, а в смысле - узнать, кто чем дышит в столице и дышит
ли вообще. На это нужны время и уединение.
некая Организация, имеющая компрометирующую и иную информацию на людей
бизнеса, политики, власти. Причем на людей самого высокого уровня или
близкого к нему. Некоторые полагают, что люди политики и люди власти - одно
и то же. Дудки! Политики лишь время от времени получают возможность влиять
на дела страны, и то опосредованно, через аппарат. А вот аппарат - это
реальные люди власти: они профессионалы, им непросто найти равноценную
замену, да и высокая корпоративность в любой сфере деятельности - будь то
дипломатия, военное ремесло, разведка и контрразведка, административные
структуры - позволяет людям политики менять только небольшую их часть.
и было им, у людей сформировалось ощущение, что политика, власть и
карательный аппарат - одно и тоже. Прямо по Вовочке; "Государство есть
аппарат насилия..."
людей власти с целью получения сверхвысоких прибылей. Это как минимум. Ну а
как максимум - "тихого" захвата этой власти на всех уровнях, включая самый
высокий.
хижинах моих - ни в приморской, ни в московский - нет никакого намека на
дверь в стене, даже завешенную старым полотном.
не вскрывая. Бед там не меньше, чем в ящике Пандоры.
сближает не только духовная общность - интерес к обитателям Изумрудного
города, но и страсть к экзотическим видам спорта вроде пэйнтбола или секса в
труднодоступных местах, а потому есть смысл встречаться для развития
упомянутых качеств. "Репетицио эст матер студиорум2" - констатировали
древние римляне и были правы.
Почти по-английски.
непередаваемо-восхитительный запах копченой грудинки. А когда сосед Толик
открыл дверь, я чуть не упал от тех ароматов, какими была наполнена
квартира.
отреагировал на канистру в моей руке, где плескалось еще литра три.
добродушно-озабоченный. - Ты прямо к обеду! Давай на кухню, Алка как раз
отбивные жарит.
себя почти дома. Почти - потому, что вся моя комната под завязку была
набита: медом, копченостями, полушубками, шерстяными носками грубой вязки...
Не было только пеньки и воска.
потолок...
накладывала мне на тарелку отбивные горкой.
впечатлением. Толик тоже сиял.
посмотрел на соседей. Никакой реакции.
баритоном, что рассмеялись все втроем.
стынут.
новой жизни. Мы дружно заработали челюстями.
денег хоть на одну акцию было...
Лукьяненко Сергей
Ильин Андрей
Лукин Евгений
Свержин Владимир
Афанасьев Роман
Шилова Юлия