на штабную работу. При этом он хвалил распространенный в армии обычай
оставлять полевых командиров на своих должностях до тех пор, пока им этого
хотелось, и намеренно противопоставлял эти традиции практике, принятой во
флотах империалистических государств. Рамиус подчеркивал необходимость более
глубокой подготовки кадров, продления срока службы призывников и улучшения
условий жизни личного состава подводных лодок. Одни его предложения нашли
сочувственный отклик у командования, тогда как другие были отвергнуты, и
Рамиус понял, что ему не светят адмиральские звезды. К тому времени это его
уже не интересовало. Он был влюблен в свои подводные лодки и не променял бы
их на командование соединением боевых кораблей или даже флотом.
испытывать подводные лодки. Теперь он был капитаном первого ранга и ему
поручали ходовые испытания первой подлодки каждого нового проекта. После
окончания испытаний Рамиус досконально знал все достоинства и недостатки
новой подлодки, разрабатывал оперативные правила и методы подготовки команд.
Он руководил ходовыми испытаниями первой "альфы", первых "дельт" и
"тайфунов". Если не считать одного невероятного происшествия на "альфе",
карьера Рамиуса представляла собой цепь непрерывных успехов.
голову мысль о том, что подумал бы дядя Саша, увидев его в роли учителя,
передающего навыки сложной профессии подводника. Многие из его учеников
сделались потом командирами, однако таких, у кого морская карьера не
состоялась, оказывалось больше. Рамиус был требовательным, но и заботливым
командиром, он в равной мере уделял внимание и тем, кто проявляли
способности и желание учиться, и тем, кто такими качествами не обладали.
Однако последних он отказывался продвигать по службе и давать им хвалебные
характеристики, даже если их отцы занимали высокие должности. В этом крылась
еще одна причина, почему ему не светили адмиральские звезды. Когда дело
касалось службы, у него не было любимчиков, и с десяток сыновей
высокопоставленных партийных деятелей получали неудовлетворительные
характеристики при всей своей активности на еженедельных политзанятиях.
Большинство из них в дальнейшем стали замполитами. Благодаря своей
неподкупной честности и порядочности Рамиус завоевал у командования
репутацию офицера, на которого можно положиться. И всякий раз, когда
требовалось решить особенно трудную задачу, первым называлось имя Рамиуса.
Натальей буквально усыновили. Молодежь заменяла им детей, которых у них так
и не появилось. Особое внимание Рамиус проявлял к молодым людям, у которых,
как и у него самого, возникали скрытые сомнения в правильности пути, по
которому партийное руководство вело страну. Если только Марк убеждался, что
перед ним свой человек, он открыто говорил на самые злободневные темы. Всем,
кто колебались в определении политической линии, кто были недовольны
положением в стране, он давал один и тот же совет: "Вступай в партию". Все
офицеры, разумеется, были комсомольцами, и Рамиус убеждал их сделать
следующий шаг. Такой была цена за карьеру морского офицера, и почти все
молодые офицеры, которых влекла романтика корабельной службы, платили ее.
Самому Рамиусу благодаря влиянию отца удалось вступить в партию в
восемнадцать лет - это был самый молодой возраст для члена партии. Его
выступления на партийных собраниях точно отражали линию партии. Это совсем
нетрудно, терпеливо убеждал он молодых офицеров. Нужно всего лишь повторять
то, что говорит партия, лишь слегка меняя местами слова. Это куда проще, чем
вести корабль, - достаточно только посмотреть на замполитов! Рамиус приобрел
известность как командир, подчиненные которого были отличными специалистами
и верными проводниками линии партии. Он лучше всех других на флоте умел
вовлекать молодых офицеров в партию.
на берегу, что не было особенно необычным для командира подводного
ракетоносца. У него была собственная дача в лесу к западу от Полярного, свой
автомобиль "Жигули", служебная машина с водителем и многочисленные
привилегии, полагавшиеся ему и по занимаемому положению и унаследованные от
отца. Словом, он принадлежал к партийной элите, поэтому, когда Наталья
пожаловалась на боли в брюшной полости, он, вполне естественно, обратился в
клинику Четвертого главного управления, обслуживающую исключительно
привилегированных больных, - и это оказалось роковой ошибкой. В народе на
этот счет говорят: полы паркетные, врачи анкетные. В последний раз он видел
жену на каталке, когда ее везли в операционную, - она ободряюще улыбалась
ему.
пришлось слишком долго дышать чистым кислородом, чтобы протрезветь, прежде
чем приступить к простой операции по удалению воспаленного аппендикса.
Воспаленный орган лопнул, как только хирург начал вскрывать наружную ткань,
чтобы добраться до него. Тут же стремительно развился перитонит, осложненный
неуклюжими усилиями хирурга исправить ошибку - в спешке он задел скальпелем
кишку.
препараты кончились. Обычно в системе Четвертого управления использовались
импортные антибиотики, чаще всего французские, а тут пришлось прибегнуть к
отечественным лекарствам. Советские антибиотики - "плановые" препараты. В их
производстве, как и во всей советской промышленности, широко распространена
практика перевыполнения плана с целью получения премии, и сверхплановая
продукция нередко минует отделы контроля за качеством. Так и партия
антибиотиков, произведенных сверх плана, не прошла необходимой проверки. На
следующий день Марк узнал, что ампулы, скорее всего, содержали вместо
антибиотика дистиллированную воду. Наталья впала в глубокий шок, затем
последовала кома и смерть.
торжественностью. На печальную церемонию собрались офицеры из команды его
ракетоносца и больше сотни других моряков, ставших друзьями за годы службы
Рамиуса на Северном флоте, родственники Натальи и представители местного
комитета партии. Известие об отцовской смерти застало Марка в плавании и не
явилось для него слишком тяжелым ударом - он представлял себе масштабы
преступной, как сознавал теперь, деятельности отца. А вот смерть жены стала
личной катастрофой. Когда-то, вскоре после свадьбы, Наталья пошутила, что
каждому моряку нужен человек, к которому ему хочется вернуться, как каждой
женщине надо кого-то ждать. Все было так просто и одновременно невероятно
сложно, потому что за пятнадцать лет совместной жизни два умных человека
узнали сильные и слабые стороны друг друга и стали от этого еще ближе.
катится в печь крематория, Марк ощутил желание помолиться за душу жены в
надежде, что бабушка Хильда права и что за стальной дверью и языками пламени
все не кончается. И лишь в этот момент он понял всю тяжесть утраты:
государство отняло у него нечто большее, чем жену, оно лишило его
возможности смягчить горе молитвой, лишило всяческой надежды - пусть
иллюзорной - когда-нибудь снова увидеть ее. Наталья, нежная и добрая, была
единственным близким ему человеком после того памятного балтийского лета,
проведенного с дядей Сашей. И теперь это счастье быть рядом ушло навсегда.
Проходили недели и месяцы, а воспоминания о ней продолжали мучить его: то
мелькнет на улице или в магазине Мурманска похожая прическа, то померещится
знакомая походка, то покажется родным смех - и за всем этим каждый раз
вставал образ жены, а когда он начинал думать об утрате, то терял волю,
столь нужную морскому офицеру.
во время дежурства, - на флоте такой попал бы под военный трибунал. Но здесь
Марк даже не мог привлечь его к суду, потому что хирург тоже был сыном
высокопоставленного партийного чиновника и имел могущественных покровителей.
Жизнь Натальи могли спасти лекарства, однако импортных средств не хватало, а
советские были ненадежными. Никто не поплатился за ее смерть - ни врачи, ни
фармакологи. Эта мысль неустанно стучала у него в мозгу, питая его ярость,
до тех пор пока он не принял решение, что заставит государство заплатить за
свершившееся.
План стал результатом многих лет профессиональной подготовки Марка и его
умения просчитывать нештатные ситуации. Когда после двухлетнего перерыва
строительство "Красного Октября" возобновилось, Рамиус знал, что будет
назначен его командиром. Он принял участие в разработке новой движительной
системы и в обстановке абсолютной секретности провел испытания уменьшенной
модели подлодки на Каспийском море. Он обратился с рапортом об освобождении
его от занимаемой должности, чтобы посвятить все время строительству и
оснащению "Красного Октября", набору и подготовке офицерского состава для
этой гигантской подводной лодки, чтобы как можно быстрее ввести ее в строй.
Командующий Краснознаменным Северным флотом, не лишенный человеческих чувств
и плакавший на похоронах Натальи, удовлетворил эту просьбу.
из них являлся выпускником "Вильнюсской академии", а многие были и
"сыновьями" Натальи и Марка. Все эти люди были обязаны Рамиусу своим опытом
и положением; все проклинали неспособность своей страны строить подводные
лодки, достойные настоящих подводников; все, вступив в партию, еще больше
разочаровались в советской власти, убедившись, что для дальнейшего
продвижения по службе нужно поступиться принципами, продать душу и тело
государству, превратиться в высокооплачиваемых попугаев в черных кителях,
для которых каждое партийное выступление было неотделимо от изнурительного
самоконтроля. Для большинства этих офицеров унизительное членство в партии
не принесло ожидаемых плодов. На флоте существовало три пути для успешной
служебной карьеры. Офицер мог стать замполитом и превратиться в парию,
презираемого остальными. Мог стать умелым навигатором и рассчитывать на
место командира подлодки. Наконец, мог приобрести техническую специальность,
что сулило положение и немалые деньги, но в этом случае командование
кораблем ускользало от него. Стармех на военном судне мог быть по воинскому
званию выше командира, но все равно оставался подчиненным.
Черепнин Владимир
Флинт Эрик
Афанасьев Роман
Круз Андрей
Сертаков Виталий
Каменистый Артем