распрягать и говорить:
въехали, и побежал. За вами дернулся, да разве догонишь. Верно, писатель,
а? Вот и писатель видел, Михалыч подтвердить может.
молодые наездники, работа закипела.
без году неделю, разбираются в лошадях слабо. Нина же понимает, мог Гриша
ударить человека или нет? Наверняка знает, не Гладиатор убил наездника,
человек убил. В прокуратуре она ничего не сказала. Мало того, утверждая,
что Рогозин находился на круге, она лгала. Лева вспомнил ее стройную
приподнятую на носки фигурку, мягкие законченные движения, в рыжих
блестках карие глаза. Ложь - противного, какого-то химического цвета, она
корявая, хромая, кособокая, если и округлая, то липкая, вонючая.
Представления Левы о Нине и лжи никак не сочетались. И все-таки, как
подсказывала ему интуиция, Нина лгала, Нина лгала в данной истории все
время, по крайней мере - много. Значит, неправильно он Нину видит, неверно
оценивает, красота ее лишь прикрытие.
данный возглас не отнес точно. Лишь когда повторили громче, Лева поднял
голову.
света к тени, остановился, затем поспешил за Рогозиным, который был уже в
дальнем конце, у комнаты Нины.
течение всего своего рассказа смотрел на клочок видневшегося в окне неба.
- Ты не отстанешь, мне же скрывать не дело. Было все так. Ехать в тот день
на Григории должна была она, - Лева уже отметил, что Рогозин Нину по имени
не называет, либо - она, либо ругательно. - Накануне предложила Лексеичу,
мол, ты давай, я прихворнула вроде. Точно врала, здоровая по конюшне
шастала. Лексеич, конешно, обрадовался, на Григории ехать всегда почетно.
Ну, день тот был как день, воскресенье, одним словом, сам теперь видишь.
Лексеич с утра пришел чистый, бритый, без вчерашнего духу, он на заезд
всегда такой являлся. "Маленькая" у него была и пиво, так то после езды.
Если бы ему каждый день ездить давали, он бы ее в рот, зеленую, не брал.
Леве все это мешало, но он твердо знал: перебивать вопросами нельзя. Может
замолчать Рогозин, тогда пиши пропало.
галстуком в жизни не видел и удивился. Он мне, точно не помню, вроде того:
мол, мы с тобой, Михалыч, покажем, кто мы такие есть. Подзабыли некоторые,
так можно им мозги прочистить. Сильно взъерошенный он был. Я молчу, знаю,
отойдет, сам расскажет. Промял он Григория, как положено, сам прогулял,
сам протер. Я ему подсобил, запряг, перед ездой он мне вдруг и шепни: "За
меня сегодня деньги в одинаре платить будут". Я понял, шутит. Он открытый
фаворит, цена ему по кассе рупь с гривенником.
последним ехал. Двухлетки (так Рогозин молодых наездников называл)
прихватили своих барышень и ушли. Она тоже переоделась, убралась на круг.
Мы с Колькой приборку кончаем. Слышу, шум у соседей, вернулись, значит.
Лексеич подкатил, смеется, как малый, таким веселым я после смерти его
Сани и не видал. Прямо заливается. Григория обнял, в морду поцеловал и
пошел, знаю, принять стаканчик. От Семеныча, сосед наш, приходят, говорят:
Лексей чудом, концом выехал. Молчу, не верю. Веселая - классная кобыла.
Гастролер - тоже слов нет, стоящий жеребец. Однако не с Григорием же им
равняться. Он таким фору завсегда даст. Лексеич здесь недолго пробыл,
вышел, глазки поблескивают...
помолодевшего Логинова.
порядок привел. Колька заявляется, гляжу, пьяненький. Где, думаю, хлебнул,
крепко хлебнул? Лексеич ему в жизни не даст. Чтобы припасти на конец дня,
- этого за Николаем не водилось. Ну, пьяный мне ни к чему. Говорю,
сматывайся, она увидит, выгонит. Колька топчется рядом, выпил, поговорить
ему охота, ведет со мной Григория на место. Тут как раз Лексеич вышел.
Кольку шуганул, меня просит: "Сходи в ресторан, возьми красненького. По
дороге глянь на табло, сколько нынче за Логинова платят". Я отказываюсь,
он - свое и дает мне двадцать билетов, все в одинаре, все на второй номер,
на Григория, то есть на себя, Лексеич деньги поставил. Удивился я, третий
десяток работаем тут, - Рогозин кивнул в окно, - каждый друг про друга все
знает, мне с ним говорить не надо. Он в жизни рубля не поставил, презирал
это. Вдруг такое! Видит, я рот открыл, объясняет: мне сегодня полагается,
жулье учить надо. Забрал я чертовы билеты, знаешь уже, по три за рубль
платили. Получил деньги, купил вина, назад тороплюсь, невтерпеж мне у
Лексеича все выведать. Не было меня, - Рогозин на секунду задумался, но
Лева видел, что у него все учтено заранее. Конюх все время в окно, в одну
точку смотрит, чтобы не отвлечься, не сбиться. - Ушел я без нескольких
минут шесть, вернулся к семи. Концы, видите, немалые, то да се. Уже наши
ворота видно, меня пацан у шестой конюшни перехватил, конюхом он там.
Вижу, она из конюшни вышла, спокойно вышла, руки за спиной держит. Она
меня не заметила и к полю пошла, в руке держит что-то, газету, кажется. Я
к конюшне тороплюсь, враз наперехват она, пацаны с барышнями своими, еще
кто-то. Кончилось, значит, идут, обсуждают, спорят, как положено.
Чувствую, мне с Лексеичем сейчас не поговорить, придержался, сравнялись,
вошли вместе. Остальное, как там, - Рогозин кивнул на окно, явно имея в
виду прокуратуру, - записано. Лексеич еще теплый лежал.
поднял глаза. Лева увидел в них и горе, и едва заметную насмешку.
подняться. Лева положил ему на плечо руку.
покрываете. Или жалко ее?
ногой, послышался глухой удар. За дверью кто-то стоял.
улыбаясь, потирал лоб. Рогозин уже находился у выхода, в светлом проеме
ворот виднелся силуэт лошади. Смешно взвизгнув, Коля опрометью бросился на
улицу, успел вовремя принять у подъехавшей Григорьевой лошадь. Началась
обычная работа. Лева в ней участия не принял, сел в сторонке на
перевернутую бочку, достал блокнот. Писать он ничего не собирался, помнил
все отлично. Из работников тренотделения алиби имели лишь молодые
наездники, или, как они здесь назывались, помощники. Один был с женой,
второй - с невестой. Где находились Николай и Рогозин, неизвестно,
Григорьева с круга ушла раньше, в какое время, тоже пока не ясно. Рогозин
отпадает. Лева убежден в этом, рассказанное им - правда. Оговорить Нину он
мог, очень уж не любил ее, а вот придумать такую историю ему явно не по
силам. Теперь Лева убежден, она приказала говорить следователю, что все
стояли вместе, что никто не уходил с круга. Она, безусловно, знает:
Логинов убит, конечно, не убивала, видела либо труп, либо убийцу. Может,
не мучиться, рассказать все следователю, пусть он всех официально
допросит? Как ни упрям Рогозин, показания в прокуратуре ему дать придется.
Коля заговорит обязательно. С Ниной сложнее, она может заупрямиться. Лева
прошел на трибуны, без труда отыскал ложу Крошина.
Александр Александрович Крошин состоял в элите завсегдатаев. Он
принадлежал к новой волне "корифеев", обладал хорошим зрением, поэтому не
пользовался биноклем и не щелкал секундомером. Зная резвость лошадей и
оценив посыл наездника, мог определить время на четверти с точностью до
секунды. Играл он расчетливо, не зарывался, не искал мешка с деньгами, то
есть на "темных" лошадей не ставил.
усвоил, что черненькая - Анна, а светленькая - Наташа, подшутили над его
вспыльчивостью. Получилось это у них очень мило, Лева даже не покраснел.
Сан Саныч, так девушки называли Крошина, сказал, что сегодня день
интересный, и Лева пришел исключительно вовремя, ему пора приобщаться, так
как настоящий мужчина должен получить зачеты на ипподроме, у стойки и за
карточный столом.
инструктируемый Сан Санычем, начал играть. Играть оказалось очень
интересно. Лева не считал себя человеком азартным, но, как и многие, он
ошибался в оценке своей персоны. Сан Саныч понимал в бегах. Лошади, на
которых Лева делал ставки, либо выигрывали, либо приходили в первой
тройке. Лева все время был близок к победе. Ставить Сан Саныч разрешил
лишь рубль. Проиграв пять рублей, Лева получил массу удовольствия. Вот
тогда Крошин сказал:
Санычу, а тот еще кому-то, вскоре им приносили билеты. Чтобы Лева не
заблудился, с ним пошла Аня. Высокая, изящная, даже хрупкая, она легко
двигалась среди многочисленной публики и быстро привела Леву в кассовый
зал. Узнав, что Ане восемнадцать, Лева занял очередь в восемнадцатую
кассу. Не ожидая вопросов, Аня быстро сообщила, что живет она с матерью,
Березин Федор
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Корнев Павел
Конюшевский Владислав
Перумов Ник