Чтение 10–й страницы книги ~Легавые~

- Господи, неужели вышел роман с таким названием?

- Да. Я имею право подать в суд?

- Я специалист по уголовным делам, - сказал Шабриер.

- Да, но...

- И не разбираюсь в делах литературных.

- Да, но...

- Роман-то хороший?

- Не знаю, - признался Майер. - Говорят, это книга о преподавателе
университета, он толстяк-коротышка...

- Сначала я должен прочитать роман, - сказал Шабриер.

- Ты мне потом позвонишь?

- Зачем?

- Чтобы дать совет?

- Какой?

- Подавать мне в суд или нет.

- Сначала мне придется выяснить, что сказано об этом в законе. Я что,
чем-нибудь тебе обязан?

- Да, - сказал Майер, с трудом сдерживая гнев. - Сколько раз, когда у нас
случались чрезвычайные происшествия, я, вместо того чтобы вызвать тебя в три
часа ночи, рисковал своей жизнью и держал подозреваемого до утра, чтобы ты
мог как следует отоспаться. Я же прошу тебя о совершеннейшем пустяке, Ролли.
Мне неохота тратиться на специалиста по авторскому праву. Просто хочу знать,
имею ли я право подать в суд на того, кто использовал мое имя, записанное в
метрике. Использовал как заглавие романа, во-первых, и дал его персонажу,
во-вторых, хотя это самое имя носит живой человек, а именно твой покорный
слуга.

- Ладно, не поднимай волну, - сказал Шабриер.

- А кто поднимает волну? - удивился Майер.

- Я посмотрю кое-какую литературу и тебе позвоню.

- Когда?

- Скоро.

- Обещаю, если к нам опять притащат убийцу во время твоего дежурства, я
плюну на Миранду - Эскобедо и продержу его до утра, чтобы ты спокойно
выспался на своем рабочем месте.

- Я позвоню тебе завтра, - сказал Шабриер, а потом, помолчав, добавил: -
Может, ты еще спросишь, в котором часу?

- В котором часу? - спросил Майер.

У хозяйки дома был артрит, и она ненавидела зиму, а также полицейских.
Она сразу заявила Коттону Хоузу, что с тех пор как укокошили большого
начальника, вокруг ее дома постоянно толкутся сыщики и лично ей это надоело.
Почему бы им не оставить ее в покое? Хоуз, успевший наслушаться подобных
заявлений от управляющих и домовладельцев по всей улице, терпеливо объяснил,
что он выполняет свой служебный долг и надеется на ее помощь в поисках
убийцы. На это хозяйка сказала, что город погряз в коррупции и, если
подстрелят еще кого-то из городского начальства, она лично горевать не
станет.

Хоуз уже обошел четыре многоэтажки, выходившие окнами на сверкавшее
стеклом и бетоном здание театрального комплекса. Здание прекрасно было видно
из четырех домов, особенно широкая белая лестница. Тот, кто дважды стрелял в
Каупера и смертельно ранил его, мог сделать это из любого дома. Полиция
искала место, откуда стреляли, в надежде, что там остались какие-нибудь
следы. В деле об убийстве лишних улик не бывает.

Первое, о чем спросил Хоуз хозяйку, - сдавала ли она квартиру или комнату
высокому блондину со слуховым аппаратом.

- Сдавала, - ответила хозяйка.

- Кто он? - спросил Хоуз. - Как его зовут?

- Морт Ореккио.

Хоуз вынул блокнот и стал записывать.

- Ореккио, - произнес он. - Морт. Это сокращенно от Мортимер?

- Просто Морт, - сказала хозяйка. - Он итальянец.

- Откуда вы знаете?

- Фамилии на "о" бывают только у итальянцев.

- Правда? А как же Шапиро?

- Вы шутник, - сказала хозяйка.

- Какую квартиру снимал у вас этот Ореккио?

- Комнату, а не квартиру, - поправила Хоуза хозяйка. - На третьем этаже.

- Окнами на здание театра?

- Да.

- Я могу посмотреть комнату?

- Конечно. Почему бы и нет? У меня ведь только и дел, что показывать
полицейским комнаты.

Они стали подниматься по лестнице. Там было холодно, окна на площадках
замерзли. Пахло мочой и помойкой. Пока поднимались на третий этаж, хозяйка
жаловалась Хоузу на свой артрит, сообщив, что кортизон ей ни капельки не
помог и вообще этим чертовым докторам верить нельзя, что бы они вам ни
обещали. Перед дверью с номером 31 она остановилась и стала искать ключи в
кармане фартука. Одна из дверей в коридоре чуть приоткрылась и снова
захлопнулась.

- Кто это? - спросил Хоуз.

- Вы о ком? - в свою очередь спросила хозяйка.

- Там в коридоре хлопнула дверь.

- Наверно, это Полли, - сказала хозяйка и открыла тридцать первый номер.

Комната была маленькой и мрачной. У стены напротив двери стояла
полутораспальная кровать под белым покрывалом. Над кроватью висел в рамке
эстамп - лесопилка на реке. Справа у кровати стоял торшер под грязным желтым
абажуром. На покрывале, возле подушек, виднелся след от виски или рвоты.
Напротив кровати - комод с зеркалом. Он был весь в черных пятнах от сигарет.
В раковине умывальника расползлось большое ржавое пятно.

- Долго он здесь жил? - спросил Хоуз.

- Он снял комнату три дня назад.

- Заплатил наличными или дал вам чек?

- Наличными и за неделю вперед. Я сдаю не меньше чем на неделю. Не люблю
сдавать на одну ночь.

- Я вас понимаю, - сказал Хоуз.

- Знаю, что вы хотите этим сказать. Вы думаете, у меня не бог весть какие
хоромы и нечего задирать нос. Может, и не хоромы, зато все чисто.

- Вижу.

- Я хочу сказать, клопов тут нет.

Хоуз кивнул и подошел к окну. Шторы были порваны и без шнура. Хоуз поднял
штору и выглянул на улицу.

- Вы прошлой ночью выстрелов не слышали?

- Нет.

Хоуз осмотрел пол. Стреляных гильз видно не было.

- Кто еще живет на этом этаже?

- Только Полли.

- Фамилия?

- Маллой.

- Я бы хотел осмотреть комод и шкаф.

- Пожалуйста. У меня полным-полно свободного времени. Я ведь работаю в
этом доме экскурсоводом.

Хоуз подошел к комоду и выдвинул все ящики. В них ничего не было, не
считая таракана, спрятавшегося в одном из углов.

- Там у вас жилец, - сказал Хоуз.

- Что? - не поняла хозяйка.

Хоуз подошел к шкафу, открыл дверцы. Внутри ничего не было, кроме пустых
вешалок. Хоуз уже собрался закрыть шкаф, как вдруг заметил, что на полу
что-то блеснуло. Он нагнулся, чтобы получше рассмотреть, вытащил из кармана
маленький фонарик и включил его. Это была монета в десять центов.

- Если это деньги, - заявила хозяйка, - то они принадлежат мне.

- Прошу, - сказал Хоуз и протянул ей монету. Он легко расстался с
находкой, потому что знал, что, даже если монета принадлежала жильцу, все
равно снять с нее отпечатки пальцев - дело столь же безнадежное, как
получить с городских властей компенсацию за бензин, который ты истратил,
разъезжая по служебным делам на собственной машине.

- У вас есть уборная? - спросил Хоуз.

- Дальше по коридору. Только, пожалуйста, закрывайте дверь.

- Я не к тому. Просто хотел узнать, есть ли на этаже другое помещение.

- Не беспокойтесь, там чисто.

- Кто же в этом сомневается? - сказал Хоуз. Он еще раз окинул взглядом
комнату. - Значит, так. Я пришлю к вам своего сотрудника, он осмотрит
подоконник.

- Зачем? Там все чисто.

- Я имею в виду, он выяснит, нет ли там отпечатков пальцев.

- А! - хозяйка уставилась на Хоуза. - Вы думаете, что этого типа
застрелили отсюда?

- Очень похоже.

- И у меня могут быть неприятности?

- Только если стреляли вы, - сказал Хоуз и улыбнулся.

- У вас есть чувство юмора, - отметила хозяйка.

Они вышли из комнаты. Хозяйка заперла дверь на ключ.

- Что вам еще угодно? - спросила она.

- Мне хотелось бы поговорить с женщиной, которая живет на этом этаже, но
ваша помощь тут не потребуется. Большое спасибо, вы и так мне очень помогли.

- Для меня это развлечение, - сказала хозяйка.

- Еще раз спасибо, - поблагодарил Хоуз и, когда она стала спускаться по
лестнице, подошел к двери с номером 32 и постучал. Никто не ответил. Он
постучал еще раз и сказал: - Мисс Маллой!

Дверь чуточку приоткрылась.

- Кто там? - услышал он.