Несмотря на ранний час - еще не было восьми - возле приемного отделения
стоял "рафик" скорой помощи, несколько поодаль разворачивалась вторая
машина с красными крестами на бортах.
дежурств младшего медперсонала, стенгазета, расписание дней и часов
посещения больных. У двери приемного отделения прямо на полу стояли
носилки, на которых лежал человек с окровавленным лицом и стиснутой
плоскими шинами ногой. Одной рукой он прикрывал глаза, другой показывал на
бок:
говорил он склонившемуся над ним врачу.
рядом санитарам. - У него, должно быть, внутреннее кровотечение. Пусть
сразу кладут на стол. Я буду оперировать. Быстрее! - А раненному бросил
сердито: - Долихачились, молодой человек!
бородкой, окликнул рослую санитарку:
работать.
простоволосую женщину в домашнем халате.
ошпаренный. Места живого нет. Не хотела я. Так вышло: кастрюлю с плиты
снимала, а он под руку подвернулся. Ой, мамочка, он же теперь меня совсем
бросит!
дело придется заводить.
Ляшенко.
женаты и все пять лет дерутся. Правда, до кипятка еще не доходило...
в боковое ответвление коридора, они по служебной лестнице поднялись на
второй этаж.
следователя Кандыбу, судебно-медицинского эксперта Сторожука - красивого
мужчину лет сорока пяти, профессора Пастушенко - степенного,
неторопливого, в массивных роговых очках, придававших его крупному,
ухоженному лицу внушительность, монументальность, лечащего врача,
дежурившую всю ночь медсестру - полную блондинку с настороженными глазами.
Пастушенко сидел за столом завотделения, листал историю болезни, то и дело
подзывал лечащего врача, молча тыкал пальцем то в одну, то в другую
запись. Врач почтительно склонился к нему, что-то объяснял полушепотом.
Кандыба беседовал с медсестрой, а Сторожук, расположившись на застеленном
простыней топчане, просматривал материалы следственного дела,
прихваченного с собой Кандыбой. Потом пришел еще один врач, показал
Пастушенко рентгеновские снимки, которые они стали смотреть на свет, о
чем-то советуясь...
понадоблюсь, буду в отделе кадров.
многолюдно. Пастушенко продолжал разглядывать снимки, удовлетворенно
кивал, несколько раз повторил так, чтобы слышали все:
мозга.
следователю полная блондинка. - Он был в сознании, разговаривал с ней.
Когда она ушла, уснул. А в половине четвертого наступило резкое ухудшение:
он захрипел, стал дергаться. Санитарка позвала меня, я вызвала дежурного
врача, позвонила на дом лечащему врачу - доктору Самсонову. Но Самсонов
приехал, когда он уже был мертвый...
книгу. Я сказала, что нельзя, и велела его сестре забрать книгу.
сумел заглянуть в нее. В разделе "анамнез", где фиксируются
обстоятельства, связанные с началом заболевания, была такая запись:
подбородок, в результате чего он упал, ударился спиной и затылком о
бетонированное покрытие площадки, на некоторое время (приблизительно до
минуты) потерял сознание..."
в нокаут. Но опытному противнику не так-то просто нанести такой удар, да и
об пол ринга не расшибешься. А тут был вышедший из себя парнишка, едва
знакомый с боксом, а под ногами - бетонированная площадка. Учитывал ли это
мужчина в темно-серой рубашке?
соскочил с мотоцикла, - отложив следственное дело и бегло просмотрев
историю болезни, сказал он.
Кандыба.
таких обстоятельствах... - Сторожук сделал неопределенный жест. - Учитывая
ваше нетерпение тянуть не буду: после обеда постараюсь дать
предварительное заключение.
Сторожук.
телефон, весьма недвусмысленно посмотрев на Ляшенко и следователя.
оперирует без телефона, - не очень почтительно отозвался он о Пастушенко.
Профессор Яворский в таких случаях шел на риск.
И человек прекрасный: простой, отзывчивый. В него верили, как в бога и
больные, и врачи...
выходу. С ними пошел Кандыба.
застал его непринужденно беседующим с двумя кадровичками: дородной
женщиной неопределенного возраста и востроносенькой смешливой девушкой.
Когда бы не записная книжка в руках Алексея, можно было бы подумать, что
он треплется от нечего делать.
хмыкнул:
пряча книжку в карман. - Пока ты беседовал с титулованными докторами, я
вот о чем подумал: а не является ли Дон ассистентом кафедры Пастушенко?
Кафедрой-то раньше заведовал Яворский.
кафедрами.
Сторожуком, я немного посплетничал с кадровичками. Младшая говорит, что
ассистент Боков одно время претендовал на роль жениха Ларисы Яворской,
хотя старшая утверждает, что по возрасту и замашкам он больше подходит
Ларисиной мачехе. Но последнее суждение, на мой взгляд, чересчур
субъективно - уж очень хмурилась старшая кадровичка, когда младшая пела
дифирамбы Бокову.
собой.
ресторана "Сосновый бор", то есть позавчера, ушли в отпуск сразу три
ассистента: Боков, Гаркуша, Новицкий.
ординаторами больницы.