опасения, если они у него и были, он запрятал как можно дальше, чтобы,
если понадобится, вернуться к ним потом.
Джону. Он безропотно подал ему отвертку. Джон был прирожденным лидером: об
этом свидетельствовали и тон его голоса, и решимость во взгляде, и еще
кое-что, о чем знал только он.
рассчитывая посмотреть по телевизору бейсбольный матч. Его бледное,
одутловатое лицо слегка припухло от сна, волосы были взъерошены. И вообще,
у него был вид опустившегося человека. До полудня еще далеко, и Тодд хотел
спокойно переварить завтрак. Увы, это оказалось невозможным.
мне.
ужасная привычна в самое неподходящее время громко сетовать на свои
несчастья, точно все так и жаждут послушать ее жалобы, а своими делами
занимаются только для вида.
все шло к тому, что Ховард Джонсон, известный среди болельщиков как "Хоу
Джо", должен был забить мяч.
полезное?
запахло жареным, со вздохом сказал:
более, что все остальное в идеальном порядке. - Он окинул взглядом
неприбранную гостиную.
уперев руки в бедра. Было время, он любил ласкать эти бедра. Только уж
больно быстро из их брака улетучилось наслаждение. После того, как
появился Джон, стало окончательно ясно, что их союз стремительно движется
к финишу. Тодд швырнул на пол панель дистанционного управления и
направился в гараж.
швырнул отвертку в ящик для инструментов. Тодд подошел к нему как раз
тогда, когда Джон двигал ящик для инструментов (его, Тодда, инструментов)
по заляпанному маслом бетонному полу.
мотоцикла. Джон завел мотор. Тодд заорал во все горло, стараясь
перекричать рев двигателя:
Тим едва удержался на сиденье. Тодд отскочил в сторону, и мальчишки
понеслись к шоссе.
вдогонку.
школьников.
так нравилось унижать отца, да еще в присутствии своих друзей. Но в
общем-то он испытывал облегчение. Джон уехал, а, значит, следующее
выяснение отношений откладывается до его возвращения вечером, поэтому Тодд
может вернуться к телевизору. Если повезет, удастся даже вздремнуть. Лишь
бы Дженелл помолчала.
вписывался в повороты, внимательно следил за тем, чтобы не налететь на
внезапно выскочившего на дорогу ребенка, не столкнуться со встречной
машиной. Ему нравилось рисковать - риск кружил ему голову, но это был
просчитанный риск.
дорожку, изгибавшуюся вдоль сточного канала. Проскочил через дырку в
изгороди, не только не сбавив, но даже увеличив скорость. Тим подогнул
колени, когда они летели сквозь ограду, изо всех сил стараясь не подать
виду, что душа у него ушла в пятки. Но ему не удалось справиться с ужасом,
когда Джон гнал мотоцикл по бетонной набережной канала. Казалось, этой
гонке не будет конца.
бетона своей личной автострадой, ибо здесь к нему не цеплялись
полицейские. Мотоцикл проносился в нескольких дюймах от отвесных бетонных
стен высотой в тринадцать футов, разбрасывая брызги грязной воды. Тим
издал вопль, стараясь скрыть свой страх. И хлопнул Джона по спине.
норовя съехать вниз. Джон небрежно тормознул ногой и выровнял мотоцикл.
Замерший от ужаса Тим попытался отделаться смешком. Но вышло какое-то
карканье. Чтобы скрыть смущение, он брякнул:
расслышал его слова.
стальной стеной. Тим собирался еще что-то сказать, но Джон вдруг поддал
газу, и машина рванулась вперед.
проехать по живописной Хэппи Кэмп Роуд через весь маленький район, где
только жилые дома, мимо парка аттракционов, и все равно не увидеть это
здание. Вам придется как следует поискать, прежде чем вы обнаружите
незаметную бетонированную дорожку, огибающую поросший дубами
куполообразный холм. Сзади холма вы увидите табличку с надписью:
"Пескадерская государственная клиника для психически ненормальных
преступников".
проволоки. С внутренней стороны тяжелой железной двери - вооруженный
охранник в будке. За оградой лепятся друг к другу большие здания. Все окна
зарешечены. Вылизанные дорожки объезжают машины частной охраны. Все вместе
выглядит не приветливее резиденции КГБ.
Продезинфицированные белые стены. Санитары в белой полотняной униформе
толкают кресла с пациентами по удручающе голым коридорам - обычная
прогулка. "Аллея инвалидных кресел" - так это здесь называется.
обоим концам. Первая напоминает дверь в тюремную камеру. В дальнем конце
коридора - прочная, огнеупорная, стальная дверь. Перед ней сидят два
свирепых стража, которые смотрят на экраны видеомониторов, укрепленных
перед ними, и перебрасываются репликами. На экране видно все, что
происходит за этой дверью.
поведение которых непредсказуемо и несет потенциальную опасность. Они
слишком буйны, чтобы позволять им общаться друг с другом, поэтому каждый
пациент содержится в отдельной камере. Здесь так же мрачно и сурово, как в
камерах одиночного заключения самой настоящей тюрьмы. И еда не лучше
тюремной.
врачей, за ними шли три суровых санитара, похожих на недавно ушедших из
профессионального футбола детин. Силберман чуть прихрамывал. При каждом
шаге повязка на ноге больно терла распухшую кожу. Он пытался забыть о боли
и сосредоточиться на том, что ему предстоит сделать. Это не так уж и
сложно. Здесь он как рыба в воде и может часами рассказывать о своей
работе, в которой чувствует себя настоящим профессионалом. Нелегко
подавить в себе желание щегольнуть своим выдающимся интеллектом перед
этими неоперившимися юнцами, но часто это ему удавалось. Только не сейчас.
выступающие по радио психологи:
выраженный шизофренический синдром. Симптомы обычные: депрессия,
беспокойство, буйное поведение, мания преследования.
Акунин Борис
Корнев Павел
Жюль Верн
Корнев Павел
Суворов Виктор