стремился. Ты свободен. Пользуйся своей свободой. Ты можешь делать все,
что хочешь. Так что же все-таки свобода: осознанная необходимость или это
пустота и одиночество?>
Возле телефонной будки остановился, поискал две копейки - их не было,
опустил гривенник.
дешево. Мы привыкли к чуду. Телефон - это чудо. Мы пресыщены чудесами. Мир
набит мудростью радиоволн, в которых заключена вся сумма знаний середины
двадцатого века. Это не может не влиять на хитрый и непознанный аппарат
мозга>.
хрипловатый голос на другом конце провода. - Это ты?
день начала первой мировой войны?
сказал:
владельцы разъехались. Я здесь живу неделю.
книжку и набрал последний раз.
для меня? Втроем? Нет, к черту! Я думал, посидим вдвоем. Я? Ничего. Ну,
пока.
знакомых и сотни телефонных номеров в записных книжках. Но попробуйте
отыскать хоть пяток тех телефонов, куда вы можете позвонить, если пусто и
ничего кругом не понятно. Отыщете - значит, вы счастливец.
сказал точно: <Вам надо любить его больше себя, и тогда вы будете
счастливы>.
собственно, - возразил он себе, - она должна меня любить больше себя? Что
я - Галилей? Или Шекспир? И потом, кто сказал, что жена Шекспира любила
его больше себя? Может, такая была стерва - что только держись... Любить
больше себя... Эгоизм или мания величия, Степанов? Или я начал
рефлектировать, как пореформенный либерал? А может, я во всем виноват -
пишу свою муру и требую к себе отношения как к богу...>
имел таких друзей, с которыми вместе зевал, но один сейчас сидел с милой
женщиной, другой улетел черт-те куда, третий разъехался с женой... Пусто.
Нет никому дела до свободного человека. Дьявольщина! Дай человеку свободу,
так он тюрьму попросит.
как же мы мельчим проблемы! Кто есть искуситель? Что есть искушение?
Почему сладок запретный плод? Где граница между нагромождением ханжеских
условностей и предательством самого себя? Человеку ненавистна тирания, но
сначала он обязан раскрепостить самого себя. Развитие наук так опережает
установившийся уклад, что в этом опережении и кроется вольтова дуга
современных конфликтов - во всем, начиная с философии и кончая любовью
мужчины и женщины. Разные поколения людей, говорящих на одном языке, все
равно нуждаются в переводчиках. Этими переводчиками являются писатели и
художники. Они - память века, они - толмачи настоящего. Не надо
поклоняться художнику, но обязательно следует понимать, что поиск - всегда
самое трудное. Геолог в дальней трассе получает дополнительное питание.
Тем, кто строит железные дороги, платят <дорожные> - за то, что они вечно
в пути. Кто подсчитал, сколько физической и духовной энергии расходует
художник, когда он в своем поиске? Чей герой кричал: <Милосердия прошу,
люди! Милосердия!>?
счастье и отчаянье, на день и на ночь, на ошибку и на прозрение.
была плетеная сумка с ландышами. Ландыши были свежие, только-только из
лесу. На них еще были следы росы. А может быть, недавнего дождя, но все
равно на острых зеленых листьях эти капли - продолговатые, прозрачные и
холодные - казались каплями росы.
встряхивают материалом продавцы текстиля, и на колени Степанова упали
холодные капли с тонких бледно-зеленых стебельков.
тоже. От меня, - он протянул ей цветы. - Ну, держи, держи, не бойся,
глупая.
маленькими черными глазами, подведенными синей краской.
хочу, и не звонить, когда вернусь, и ничего не объяснять, где я, и не
оправдываться, отчего задержался. Но какая все это, в сущности, мелочь - и
как она гадит то, что следует называть <затянувшимся диалогом>. Кто это
сказал: <Человеку надо жить в тюрьме, откуда выпускают на воскресенье>?
того, что слишком много работал? Может, я стал слепнуть, а она по-прежнему
видела все в том будущем, которое нам хотелось видеть тогда, восемь лет
назад?
восемь лет назад>. Он хмыкнул: <Ничего себе фразочка. Сплошной
плюсквамперфектум. По-моему, именно так - классический образчик. Обидно -
совсем я немецкий стал забывать...>
отцу, и наконец попал к нему. Это были первые мирные дни сорок пятого
года. Он тогда жил с отцом в Рансдорфе, вокруг были озера с песчаными
берегами и сожженными купальнями. Черные, обуглившиеся столбы трагически
смотрелись на светлом песке, возле прозрачной тихой воды. В доме, где жил
Степанов, каждый день к обеду подавали громадных сытых раков. Они лежали
красной горой на большом белом блюде. Однажды Степанов попросился поехать
со стариком немцем, который поставлял этих раков. Они долго плыли по
озеру, а потом остановились возле небольшого островка, и старик стал
ловить раков.
питаются падалью, поэтому они такие жирные, милый мальчик.
встретил Надю. Слишком много у него было всего до нее - дорог, разлук,
радости, горя. А у нее ничего не было. У нее появилось только одно -
любовь к Степанову, отчаянная и единственная, готовая на все, - другую
такую редко сыщешь. Она прощала ему все, что было раньше, до нее, и
принимала все то, с чем он шел к ней, а потом наступил какой-то день или
час, или минута, когда она не захотела ничего прощать - и даже того, чего
не было вовсе. А если так, то приходит крах. Вот он и пришел.
понимаешь? Я если обнимаю тебя, так я тебя вроде как Саньку обнимаю. А у
тебя все равно когти, это помимо тебя. Честное слово, нам то, что называют
благостью или как там еще, поосторожнее, нужно гораздо реже, чем вам. Ты
не верь книгам. Писатели-мужчины этого не знают, а писатели-женщины
стесняются писать про это правду, чтобы их не сочли сентиментальными, а
когда пишут так, как мужчины, - то, значит, врут на потребу современному
Афанасьев Роман
Андреев Николай
Контровский Владимир
Жюль Верн
Березин Федор
Суворов Виктор