что неплохо было бы пойти вместе с ней, но... Пожав плечами, он решил
утешиться коктейлем и бутербродами с икрой и севрюгой. Потом он опять
взялся за книгу, но поймал себя на том, что читает, ничего не понимая.
Тогда он решительно прогнал мысли о девушке и начал читать ту же страницу.
пятидесятимильным снижением над западным побережьем Ирландии, он прочитал
уже четверть книги. Зажглось табло "Не курить. Пристегнуть ремни".
Самолета коснулся бело-зеленый луч прожектора аэропорта Шэннон, и вот уже
навстречу самолету, рванулись красные и желтые огни посадочной полосы, а
затем - изумрудные огни, окаймляющие наземные дорожки, по которым
"Стратокрузер" покатился к месту стоянки. Потом - обед. Бифштекс,
шампанское и прекрасный горячий кофе с ирландским виски и со сливками.
Пробежка по торговой галерее: поделки, игрушки, сувениры по полтора
доллара, отвратительные твидовые пиджаки, куколи и салфетки. Обычная
аэропортовская дребедень. Потом динамики разнесли что-то
нечленораздельное, сказанное по-ирландски, и ухо Бонда уловило лишь два
знакомых слова - "ВОАС" и "Нью-Йорк". Повторное объявление, но уже
по-английски. Последний взгляд на Европу, и вот они уже на высоте четырех
тысяч метров, на пути к следующей встрече с земной твердью, куда их
направляют позывные кораблей "Джиг" и "Чарли", передающих откуда-то из
центра Атлантического океана необходимые летчикам данные о погоде,
скорости ветра и т. п.
южным берегам Новой Шотландии. Он пошел в туалетную комнату, побрился,
прополоскал рот и вернулся на свое место среди помятых, спящих в неудобных
позах пассажиров. Настал момент, который всегда производил на него
огромное впечатление: из-за горизонта появилось солнце, и его красные лучи
затопили салон кровавым светом.
шести километров, дома казались крупицами сахарного песка, просыпанного на
коричневый ковер. Кроме тоненькой струи дыма от паровоза, белого перышка,
плывущего через гавань рыболовного судна и блестящих в лучах солнца
хромированных частей кажущегося игрушечным автомобиля, на земле не было
никакого движения. Однако Бонд почти физически ощущал, как под одеялами,
там, внизу, начинают ворочаться люди, и как из домов, где над трубами уже
заструился дымок, вьется в прозрачном утреннем воздухе запах горячего
кофе.
который авиакомпания называла "Английским дачным завтраком". Старший
стюард разнес американские таможенные декларации - среди них и форму N
6063 министерства финансов, - и Бонд прочитал написанное мелким шрифтом:
"...умышленный отказ внести в декларацию имеющиеся ценности... влечет за
собой штраф или тюремное заключение..." Улыбнувшись, он вписал в графу
слова "личные вещи" и поставил подпись.
лишь колеблющиеся на стенках салона солнечные зайчики говорили о том, что
он все-таки движется. Наконец внизу широко раскинулся Бостон, за ним,
похожая сверху на клевер, - развязка автомобильной дороги в Нью-Джерси. По
мере того, как самолет начал снижаться, направляясь к покрытым дымкой
пригородам Нью-Йорка, у Бонда опять заложило уши. Но вот раздалось шипение
гидравлических механизмов, самолет выпустил шасси, резко наклонился
вперед, колеса коснулись посадочной полосы, двигатели начали торможение, в
иллюминаторах показались строения аэропорта, машина замерла, открылся люк.
Они прилетели.
Бонд, ленивой походкой направлялся добродушный на вид таможенник, с
брюшком и мокрыми от пота подмышками, в серой форменной рубашке. У
следующей стойки стоявшая там девушка вынула из сумочки пачку "Парламента"
и извлекла оттуда сигарету. Бонд услышал, как она несколько раз
неторопливо щелкнула зажигалкой, а затем резким движением застегнула
сумочку на молнию. Бонд ощутил на себе ее внимательный взгляд и пожалел,
что ее имя не начинается хотя бы с буквы "З": тогда она стояла бы подальше
от него, была бы ее фамилия Заратустра, Захариас, Зофани и что-то в этой
роде!
и наклеил ее на чемодан. То же от проделал и с атташе-кейсом и перевел
взгляд на сумку для гольфа. Не оторвав квитанцию, он посмотрел на Бонда.
набиваете? Сколько десятков?
американизм.
сказал таможенник. Он, наконец, оторвал долгожданную квитанцию и наклеил
ее в нескольких сантиметрах от того кармана сумки, в котором лежала
огромнейшая партия контрабанды когда-либо провозившаяся через "Айдлуайлд".
последнему барьеру на границе - полицейскому инспектору, стоявшему у
выхода из зала прибытия. Полицейский нагнулся, проверил наличие квитанций
на багаже и махнул рукой.
лицом, на котором выделялись противные маленькие глазки. Он был одет в
темно-коричневые брюки и кофейного цвета рубашку.
теплое утреннее солнце. Бонд заметил, что задний карман брюк незнакомца
сильно оттопырен, причем, судя по форме, там мог лежать лишь один предмет
- автоматический пистолет небольшого калибра. "Типичная вещь, - подумал
Бонд. - "Все как в боевиках про Майка Хаммера. От этих американских
гангстеров за версту отдает отсутствием профессионализма. Начитались здесь
всяких комиксов, да фильмов дурацких насмотрелись". "Машиной" оказался
черный "Олдсмобиль-седан". Бонд не стал ждать указаний и сел впереди,
предоставив носильщику право загрузить его багаж на заднее сиденье, а
человеку в коричневом - расплатиться с носильщиком. После того, как из
пустынной прерии, окружавшей Айделуайлдский аэропорт, они оказались в
потоке машин на автостраде Ван-Вайк, Бонд почувствовал, что неплохо было
бы что-нибудь сказать. И сказал:
редко бывает.
минут.
ряд. Примерно четверть мили он занимался обгоном медленно ехавших машин.
Наконец они вырвались на свободный участок дороги. Бонд повторил свой
вопрос:
интерес. Он попытался прикинуть, когда же ему удастся поиграть мускулами,
но решил, что еще не скоро. Задание заключалось в том, чтобы проникнуть в
цепочку и пробраться как можно ближе к ее концу. Любая попытка
самостоятельных действий или неподчинения с его стороны, и задание
окажется невыполненным. Так что ему надо быть как можно незаметней.
Придется свыкнуться с этой идеей.
до сороковых улиц. Затем - поворот, и вниз почти до середины 46-й улицы,
нью-йоркского "хаттен-гардена". Водитель припарковал машину во втором
ряду, поблизости от ничем особым не выделяющегося подъезда. Место их
назначения было зажато с одной стороны непритязательным магазинчиком, где
продавали бижутерию, а с другой - элегантным магазином, облицованным
черным мрамором. Табличка с мелкими серебряными буквами, висевшая на
фасаде здания, была столь ненавязчивая, что не знай Бонд заранее названия
этой фирмы, он не смог бы, наверное, его прочитать. Надпись гласила:
"Бриллиантовый дом, инкорпорейтед".
торопясь, подошел к ней со стороны водителя.
Березин Федор
Посняков Андрей
Володихин Дмитрий
Херберт Фрэнк
Шилова Юлия
Соломатина Татьяна