пантера Шита и дюжина громадных обезьян-самцов из племени Акута.
командой. Она должна была выйти отсюда в открытое море. Тарзан, Мугамби и
Акут сидели на веслах: воспользоваться парусом было нельзя, потому что
высокий берег задерживал порывы ветра.
подальше от других путешественников: малейшего повода было бы достаточно,
чтобы Шита набросилась на кого-нибудь из них. Только на белого человека она
смотрела с покорностью, как на своего господина.
Акут, а между Акутом и Тарзаном помещалось двенадцать волосатых антропоидов,
подозрительно озиравшихся по сторонам и с вожделением смотревших на родной
берег.
остался позади, ветер вырвался на простор, натянув с силою парус, и легкое
судно понеслось по волнам, колыхаясь, как маленькая щепка.
и реветь. С большим трудом Акут удерживал их в повиновении, но когда одна
особенно сильная волна приподняла судно, обезьянами овладело такое отчаяние,
что, вскочив на ноги, они чуть не опрокинули пирогу. Тарзану и Акуту еле-еле
удалось успокоить их. Но все-таки мало-помалу спокойствие было
восстановлено, и постепенно обезьяны стали привыкать к качке.
часового плавания Тарзан заметил темную полосу берега. Из-за ночной темноты
нельзя было определить, тут ли устье Угамби? На всякий случай Тарзан решил
причалить к ближайшему месту и там ждать рассвета.
опрокинулась, вывалив всю команду. Волны прибоя окатывали людей и зверей, и
лишь с большим трудом удалось добраться до берега.
стараясь согреться. Мугамби развел костер и лег около огня. Тарзан и Шита,
мучимые голодом, отправились в ближайший лес за добычей.
была достаточно широкой или гуськом, когда она суживалась.
подобрался он с Шитой к густым зарослям камыша близ реки и вдруг увидел там
крупную, неподвижную, темную фигуру. Это был огромный буйвол. Он спокойно
сидел в самой чаще тростника.
с правой стороны, а Тарзан -- с левой. Они часто так охотились вместе,
подбадривая изредка Друг друга тихим мурлыканьем.
прыгнула буйволу на спину и вонзила свои острые зубы ему в шею. Животное с
ревом вскочило, но Тарзан в ту же минуту бросился на него и несколько раз
всадил ему под левое плечо свой каменный нож, цепляясь другой рукой за
густую гриву. Бык бешено помчался в камыши, потащив его за собой. Шита
мертвой хваткой вцепилась ему в горло, стараясь перегрызть шейную артерию.
саженей, но скоро в сердце ему вонзился нож. и он с ревом упал на землю.
мяса, а затем улеглись на отдых в чаще леса, через несколько минут голова
человека покоилась мирным сном на темно-бурой шерсти пантеры.
остальных членов отряда к убитой вчера добыче.
реку Угамби. Пройдя не более пятидесяти саженей, они действительно достигли
широкого потока, и негр сразу признал в ней ту реку, по которой он со своими
злополучными товарищами пустился недавно в океан.
находилось на расстоянии меньше одной мили от того места, куда пристала их
лодка.
большой реке, они встретят туземцев, а от них он надеялся узнать что-либо о
Рокове и своем сыне. Он был убежден, что Роков не решался забраться далеко в
глубь материка, а постарался как можно скорее избавиться от ребенка после
того, как высадили Тарзана на необитаемый остров.
стараясь спустить ее в море. Им мешал сильный прибой, и только после долгих
усилий им, наконец, удалось протащить пирогу через бурун на глубокое место и
сесть в нее; и они отправились, наконец, вдоль берега к только что
найденному устью Угамби. Здесь опять они испытали большие затруднения:
сильное течение реки и наступивший отлив не давали им возможности войти в
реку.
более слабое, они смогли подняться вверх. И лишь вечером, в сумерки, они,
наконец, достигли места, где поутру оставили свою звериную команду. Крепко
привязав лодку к толстому суку, путники вошли в джунгли. Все двенадцать
обезьян были налицо. Они лакомились плодами. Но Шиты нигде не было видно. Не
вернулась она и к ночи, и Тарзан подумал, что пантера, повинуясь голосу
инстинкта, бросила своего хозяина и отправилась на поиски себе подобных.
дороге он несколько раз останавливался и пронзительно кричал. И вот,
издалека послышался ответный крик, и гибкая фигура Шиты выпрыгнула из кустов
на берег как раз в ту минуту, когда Тарзан, Мугамби и звери осторожно
влезали в лодку.
него своими боками; затем по одному слову обезьяны-человека Шита легко
прыгнула в пирогу и заняла свое прежнее место на носу судна.
хватало. Царь обезьян и Тарзан кричали и звали их целый час. Но ответа не
было, и лодка отплыла без них. Это были как раз те обезьяны, которых было
особенно трудно убедить покинуть родной остров. Они же проявляли особый
страх перед морским путешествием и наиболее беспокойно вели себя во время
качки. Поэтому Тарзан не без оснований решил, что они намеренно скрылись и
умышленно не откликались на призывы.
пищу.
береговой растительности и исчез раньше, чем кто-либо из зверей и людей его
заметил.
страшном возбуждении примчался в туземный поселок в нескольких милях выше
того места, где в это время охотился Тарзан со своей командой. Прибежав к
предводителю, который лежал у входа в свою круглую хижину, дикарь закричал:
воинов. Они приехали в большой военной пироге! Они убьют нас и ограбят, как
это сделал чернобородый!..
сердце было полно ненависти и злобы. В одну минуту загремел грохот боевых
барабанов, созывая охотников из леса и пахарей с поля. Быстро были спущены
семь боевых лодок. В них уселись воины с раскрашенными лицами и с перьями на
головах. Неуклюжие боевые суда, управляемые сильными мускулами лоснящихся
черных рук, ощетинились длинными копьями и бесшумно скользили по поверхности
воды.
в рог. Бесшумно хотел он напасть со своими семью боевыми судами на лодку
белого человека и победить врага численностью, раньше чем ружья последнего
могли принести смерть его воинам.
крутую извилину реки, почти столкнулось с плывущей навстречу лодкой.
лодки. В следующее же мгновение лодки столкнулись, и чернокожие вскочили со
своих мест, издавая угрожающие крики и потрясая длинными копьями.
командой управляется лодка белого человека, он отдал бы все свои бусы и все
украшения за возможность оставаться у себя в поселке как можно дальше
отсюда.
весь рост страшные обезьяны Акута.
волосатыми руками выхватили копья из рук чернокожих.
как защищаться.
перед ними, все, кроме одной, повернули обратно и быстро поплыли вверх по
реке. Только одно судно подошло близко к пироге Тарзана, и лишь тогда
находившиеся на этом судне воины заметили, что их товарищи сражаются не с
людьми, а с какими-то "демонами". Тарзан кивнул Шите и Акуту, и те, не давая
воинам возможности отплыть, набросились на них с леденящими душу криками. И
тут произошло что-то неописуемое.
кровью, а на другой стороне Акут впивался могучими клыками в горла воинов и
выбрасывал их одного за другим за борт.