наблюдая за ней.
тебе стоило попросить меня об этом раньше.
все.
в какой-нибудь ресторан, где есть установка для искусственного охлаждения
воздуха, а потом в кино - в любое кино, лишь бы там было прохладно.
Несколько недель тому назад они высмеяли бы подобное времяпрепровождение,
сегодня же, сговариваясь по телефону, они решили, что дома слишком жарко.
Она молчала, потому что все это начинало ее раздражать. Но он решил ее
переупрямить.
хочется - пожалуйста.
говорила об этой работе несколько месяцев назад? Тогда ты считала, что это
- дело огромной важности.
стояла перед ним, строгая и привлекательная, теперь, когда она снова
уходила из его жизни, когда он знал, что не любит ее, его опять, как
прежде, неудержимо потянуло к ней. И она, видимо, поняла, что в нем
происходит, потому что выражение ее лица смягчилось, а в глазах
засветились жалость и раскаяние.
пойдем в кино.
Мэри, послушай, мне было очень хорошо. Я любил тебя, может быть, еще и
сейчас люблю. Но мне не нравится то, что между нами происходит. Мне даже
трудно разобраться, в чем дело.
можем вернуться после кино.
него времени.
собственной работой, и ты сам знаешь, как это бывает: все другие проблемы
кажутся тогда гораздо менее важными.
условлено, пошли в кино. Ни тот, ни другой не настаивали на возвращении.
Когда они вышли из кино, Мэри решила, что вернется домой одна. Они наспех
поцеловались, условившись позвонить друг другу на следующий день. И как ни
было им грустно, как ни терзали их сожаления о прошлом, оба разошлись по
домам, испытывая большое облегчение.
вокзал, и у входа на перрон они снова поцеловались. У нее в глазах стояли
слезы, у Эрика спазма сжала горло, но они молча подкали друг другу руки, и
она быстро пошла к вагону. Эрик долго смотрел ей вслед, потом медленно
отвернулся, ощущая глубокую печаль.
отвечает всем требованиям, он не только понял, что все худшее уже позади,
но ему казалось, будто гигантские качели, на которых он долго стоял в
полной неподвижности, вдруг пришли в движение, увлекли его вверх, и
теперь, стремительно рассекая воздух, он взлетает все выше и выше. Вся его
прошлая жизнь со всеми разочарованиями, неудачами и страданиями осталась
где-то далеко внизу.
математической теорией, проверил ее на опытах, облек эту теорию в плоть и
мускулы, потом создал свое детище, успешно применив проверенную теорию для
решения практической проблемы - и все это с помощью своего собственного
мозга, своих собственных рук; он самостоятельно совершил весь этот
творческий цикл. И сознание, что теперь он сможет довести дело до
успешного конца, наполняло его такой радостью, какой он никогда в жизни
еще не испытывал.
пятиминутное испытание при полной нагрузке и резец ни разу не заело.
секунд. Эрик высчитал, что за пять минут его станок проделал часовую
работу обычного фрезерного станка. Его резец имел еще одно преимущество:
он не давал стружки. Он просто вырезал сплошной кусок стали, который можно
было использовать для любой цели. Эрик был так взволнован, что в этот день
уже не мог продолжать работу. Он надел шляпу, пальто и вышел, даже не
пытаясь скрыть счастливую улыбку.
авеню. Станок работал пять минут; от этого недалеко и до четырех часов;
главное, трудный путь уже позади - огромный путь, приведший его от пустоты
к этим тремстам секундам, которые решали все.
ему не терпелось поделиться с кем-нибудь своей радостью. Он решил
отпраздновать этот день с Сабиной.
машину и, с трудом пробравшись сквозь предпраздничную толпу (близился день
Благодарения), купил два билета в партер на "Торг в Луизиане". Из театра
он позвонил в ресторан Вуазэна и заказал столик на двоих к семи часам
вечера. Затем он вернулся пешком на Мэдисон-сквер. Асфальтовый тротуар
казался ему мягче пуха. Зайдя в цветочный магазин, Эрик выбрал крупную
орхидею, потом передумал и купил целую связку мелких полураспустившихся
орхидей. Блаженная радость разгоралась в нем все больше и больше. Его
озарила еще одна мысль, которая заставила подпрыгнуть его сердце и быстрее
бушевавшего на улице ветра помчала в игрушечный магазин Шварца.
четырех-пяти. Продавщица удивленно поглядела на него - неужели он не знает
точно, сколько лет его сыну? Эрик купил трехколесный велосипед и хотел
непременно взять его с собой. Но оказалось, что сладить с ветром,
велосипедом и коробкой, где лежали орхидеи, довольно мудрено. Вдруг Эрик
сообразил, что денег не хватит, и снова помчался на такси в банк.
похожими на те рекламки, которые кладут в коробки с сигарами. Он небрежно
сунул их в бумажник - черт с ними, он не станет их пересчитывать и не
будет отмечать взятую сумму в своей чековой книжке. Этим вздором он
займется как-нибудь после - в светлом будущем, которое открылось перед ним
час назад, в том будущем, которое начнется после первого же
четырехчасового испытания станка - когда он, Эрик, станет главою фирмы
"Фрезеры Горина - филиал Американской машиностроительной компании".
"Однажды после бала..." - напевал он себе под нос, садясь в такси.
замысловатую фигуру, добавил: - Прямо, через парк, приятель, и домой!
запершило в горле. В четверть четвертого он шумно ворвался в свою
квартиру.
новенький блестящий велосипед. - А разве там не было двухколесного
самоката?
она. Он почувствовал в ее тоне скрытый упрек, но простил ей это. Простил
от всей души.
испытание, вот я и решил это отпраздновать и накупил всякой всячины. Мне
казалось, что велосипед я придумал сам, но, по-видимому, эта мысль засела
у меня где-то в подсознании. Что ж теперь делать? Вернуть в магазин?
она медленно открыла крышку. - Я купил билеты в театр, а обедать мы пойдем
к Вуазэну. Помнишь, как мы в первый раз были там с Тони и Дороти Хойл? -
Посняков Андрей
Махров Алексей
Херберт Фрэнк
Орлов Алекс
Беляев Александр
Кервуд Оливер Дж.