Чтение 91–й страницы книги ~Война мага. Дебют~

следовало перелететь, раз уж появилась такая возможность.

...Когда он окончательно выбился из сил и заледенел, пришлось
остановиться. Драконица впала в беспамятство, чудовищный рубец вспух и на ощупь
казался горячим, словно глина, под которой пышут жаром угли. Лицо Рыси вновь
стало белее снега, глаза закрылись. И - Фесс чувствовал, - как с каждым ударом
сердца из той, кого он уже привык называть дочкой, уходит жизнь.

Нелепо, билось в мозгу. До чего ж нелепо. Драконы невосприимчивы к
магии! Или... это относится только к настоящим драконам? А Рыся-то, она ведь
сама выбрала чуть ли не человеческую судьбу. Кто знает, каких сил ей не
хватило, чтобы молния лишь безвредно скользнула по её броне?

"Сфайрат! - в отчаянии безмолвно взмолился Фесс. - Если ты слышишь
меня, о дракон, о великий Хранитель, приди нам на помощь! Кровь твоего племени
нуждается в тебе. Приди, умоляю. И проси тогда от меня чего вздумается. Только
спаси ее. Спаси её, потому что ещё и эту смерть у меня пережить не хватит сил".

Молчание и ледяной ветер в спину.

Фесс заставил себя глотнуть морозного воздуха. Вновь растёр пальцы.
Положил ладони по обе стороны горячего бугристого рубца, направляя поток силы в
замершее тело драконицы.

...Это помогло, но теперь уже сам Фесс едва держался на ногах. Рысь
пришла в сознание, но уже ничего не говорила. На рубце быстро таяли падающие
снежинки.

Дорога кошмара. Фесс упрямо тащился сквозь ночь и пургу, не считая,
расходовал силы. Здесь удалось дотянуться до Тёмной Шестёрки, и старые боги
Эвиала, не скупясь, поделились с ним лежащей под спудом мощью. Вот только ни
одно целительское заклятье на Рысю не действовало. Видать, драконы и впрямь
иммунны к человеческой магии. Жаль только, не ко всей.

Себя некромант поддерживал тоже чародейством. Сейчас не время
думать о долгах и расплатах. Он рассчитался с Шестёркой один раз, рассчитается
и другой.

Погоня вновь, как и во время приснопамятного пути на север, висела
у него на плечах.

А вот дракон Сфайрат хранил полное молчание. Фесс не сомневался,
что гордый Хранитель знает о случившемся. Но не считает нужным вмешиваться.

Фесс не сомневался, что опытные маги Ордоса легко отследят его
заклятья, щедро расходуемую силу, но иного выхода не было. Рыся держалась
только благодаря этим вливаниям, а никакое другое лечение на драконицу, похоже,
не действовало.

Некромант не клялся отомстить, не произносил высоких слов, даже про
себя. Собственно, он чурался сейчас всяких чувств - и "высоких", и "низких".
Месть, кровь, Сущность и всё прочее - об этом он станет думать позже. Когда
девочка с жемчужными волосами тяжёлого шёлка окажется в безопасности.

Полярная ночь катилась над их головами, однако беглецы непреклонно
продвигались на юг, стараясь держаться морского берега. Мешок с провизией
пустел, несмотря на то, что Рысь вообще ничего не ела, а Фесс позволял себе
лишь по крошечному кусочку солонины и хлеба в день.

Мало-помалу Северный Клык отдалялся, а вот горная цепь, отделявшая
Море Ветров от Эгеста, Нарна и Вечного леса, делалась всё ближе. Погоня не
отставала, напротив, расстояние всё сокращалось и сокращалось. Счастье ещё, что
осаждавшие не взяли с собой конницу, бесполезную при штурмах.

Долгие часы Фесс брёл, когда проваливаясь в снег, когда выбираясь
на каменистые увалы, откуда ветер сдул белую пелену. Рысь больше не приходила в
сознание, но некромант всё равно разговаривал с ней.

- Ты знаешь, это ведь действительно было глупо. Бросить Долину,
семью, пусть даже и из одной тёти Аглаи. Пойти в Серую Лигу. Наделать
глупостей. Вернее, глупостей, это мягко сказано. Убивать людей по приказам
каких-то Патриархов... мне, магу Долины! Что это значит? Я испорчен до мозга
костей? Мне не нравилось убивать, но я любил побеждать. Неважно кого. И потом,
когда пошёл с Императором... это было первое настоящее в моей жизни, Рыся.
Потом была Рысь. Твоя тёзка. Которая погибла из-за моей гордыни. Вместе с моими
друзьями, лучше которых у меня не было и уже никогда не будет. Я предал их,
повёл на гибель. Старался сдержать своё слово, а сгинуть пришлось им...

Мы должны дотащиться до Пика Судеб. Пока я другой дороги не вижу.
Только дракон может поведать, как лечить дракона. Не волнуйся, я найду дорогу.
Я уговорю Сфайрата, пусть даже сейчас он мне не отвечает. А если не он, спрошу
совета у Эйтери, Сотворяющей, гномьей чародейки, - она тебе понравится, я не
сомневаюсь, и вы подружитесь. В Пик Судеб так просто не ворваться и в осаду не
взять. А кто ворвётся, тому придётся иметь дело со Сфайратом, и им я не
завидую...

Наш план теперь прост, Рыся. Вылечить тебя и избавиться от Этлау.
Любой ценой. А потом - идти навстречу нашей судьбе, прямо на закат. Туда, где
Сущность. Одним, или с армией. Неважно. Должно случиться то, что должно. Но для
этого ты должна жить!

Рыся не отвечала. Дышала редко и едва заметно, но хуже ей как будто
бы не становилось. Рубец оставался по-прежнему горячим, лицо драконицы -
абсолютно белым и бескровным.

Погоне тоже пришлось несладко. Магии на всех хватить не могло,
преследователи должны были жестоко страдать от холода. Этлау наверняка отправил
приказы перехватить беглого Разрушителя, но конные отряды из Эгеста добрались
бы сюда ещё нескоро.

...Громада Пика Судеб заслоняла небо. Пять полных седьмиц Фесс
тащился через белую пустыню. Тащился и тащил на себе полубесчувственную Рысь.
Казавшаяся бесконечной полярная ночь уступила место коротким и робким дням,
серый свет всё увереннее отвоёвывал пространство у безмолвного мрака. Вершина
молчаливого пика гордо возвышалась над окрестными горами, словно бы с
презрением оглядывая окружавшую её мелюзгу.

Фесс завидел погоню, когда успел подняться уже достаточно высоко по
пологому здесь отрогу. Далеко внизу на белом покрывале зачернел вдруг целый рой
крохотных точек.

- Опоздали, друзья, - губы некроманта шевелились с трудом. -
Опоздали. Эту крепость вы требушетами не разобьёте.

Скрываться Фесс даже и не думал. Рысь нуждалась в его силе, а это
маги Ордоса (или сам преподобный отец Этлау) смогут отследить. Конечно,
заманчиво было б исчезнуть на время, спутать преследователей, сбить их с толку,
но на такую удачу некромант не смел и рассчитывать. Они, конечно, узнают, где
он.

Несложное заклятье поиска указало одну неприметную щель в скале.
Пробираться пришлось чуть ли не боком и достаточно долго; и лишь когда потолок
и стены разошлись в разные стороны, Фесс позволил себе вздох облегчения.

Над головой его заплясал неяркий голубоватый огонёк. Осторожно
опустив Рысю на камень возле жерла круто уходившего вглубь тоннеля, Фесс пошёл
обратно к ведущей наружу щели. Быстро, грубо, кое-как набросал четырёхлучевую
звезду, острым камнем вывел символы стихий при вершинах. Дождался, пока
незримый образ фигуры не запылал зелёным. И - резко отпустил туго натянутую
тетиву.

Громыхнуло, затрещало, заскрипело со всех сторон. Щель, через
которую они проникли внутрь, закрылась. Разумеется, это не собьёт
преследователей, но, во всяком случае, задержит их на некоторое время.

- Идём, Рыся, - пробормотал Фесс, вновь подхватывая девочку на
руки. - Пойдём вниз. Повезёт - гномов встретим... уже совсем скоро.

Глава седьмая

МЕЛЬИН

Весна. Ранняя весна в Мельине. Год назад по местному счёту
Император ушёл в Разлом вслед за Белой тенью, похитившей его Тайде. Правитель
уже свыкся с фортелями, что выделывало время, если судьба заставит тебя
странствовать меж мирами. На востоке громадной державы начинали таять снега, и
крутые берега Суолле, несколько месяцев сдерживавшие натиск перешедших Селинов
Вал семандрийцев, очистятся от льда. Кручи станет возможно штурмовать. В
верхнем течении быстрая река и вовсе не замерзала, так что очень скоро можно
будет спустить плоты.

К восточным пределам один за другим отправлялись новые легионы:
Восемнадцатый, Девятнадцатый, Двадцатый... Им предстояло заткнуть дыры в
имперском строю. Раньше к подчинявшейся лично Императору панцирной и лёгкой
пехоте прибавились бы многочисленные отряды баронских ополчений. Но это раньше.
Некоторые из знатных фамилий остались верны престолу, справедливо полагая, что
перейти на сторону мятежников они всегда успеют.

Мало всадников, совершенно нет конных лучников, а внутренние моря
перекрыты пиратами и не пошлёшь на южное побережье за наёмной конницей.
Императору придётся наступать пехотой, бросать имперские когорты против лёгких,
подвижных верховых копейщиков и стрелков Семандры. Легионы умеют стоять под
стрелами, умеют нападать, подобно гномам, тесно сбив щиты, закрывшись ими со
всех сторон и выставив копья. Но догнать семандрийцев, во всяком случае, их
кавалерию, они не смогут. И тут не помогут даже взявшиеся за оружие гномы.
Остаётся только одно - навязать Семандре генеральное сражение. Заставить их
биться не на живот, а на смерть. С тем, чтобы легкая конница, составлявшая,
наверное, две трети вражеского войска, угодила бы в кольцо, оказалась между
несколькими легионами.

Легко сказать. Когда армии вторжения растянулись на две сотни лиг,
от Буревой гряды на севере до южного Сельме - как их стянуть в одно место?
Семандрийцами командуют не глупцы. Наверняка они заручились и поддержкой
мятежных баронов. Пока ещё легионам не ударили в спину, но этого следует
ожидать в любой момент.

Донесения с рубежей заставляли Императора в ярости стискивать эфес.
Лёгкая конница Семандры в последние недели зимы не стала биться лбом о политые
водой и скованные льдом кручи суолльских берегов. Притягивая к себе у Сельме,
Згабе и Саледре семь полных легионов, враг двинулся севернее, обходя левое
крыло армии, прикрывающей пути в глубь Империи. Там, в холмистых верховьях
Суолле, подле Лушона, следовало ждать главного сражения этой весны.

Кое-как обученный Двадцатый легион срочно выступил туда - в случае