еще освещенные красноватыми угольями. - Самогаснущие пожары - это
что-то новенькое. Однако хотелось бы знать, как мы теперь отсюда
спускаться будем.
найдем, порасспросим, как это у него получалось. В самый раз
будет...
надтреснутый старческий голос. - Даже не пытайтесь!
Стоп! А кто это?!
юноши? Бродягу Агасфера? Или же бестелесный призрак хозяина
замка? Я - доктор Иоганн Георг Фауст, философ философов. Отец
премудрости.
именуемый правнуком лейтенанта Шмидта. А это и вовсе - Генрих,
король Наваррский, прозванный Бурбоном, за что - неизвестно.
сотрясаете воздух? Мне не нужно света, чтобы видеть лживость
ваших слов!
Знаешь? Ползут по Сахаре две черепахи, одна другой говорит: "Зря
все-таки мы, Василий Иванович, вчера на Хоттабыча оторвались!"
персонажей рассказанной им истории, но тут из темноты вновь
раздался надменный и вместе с тем жалостный голос великого
алхимика:
своим торговым делам. Там как раз были выборы Папы, и в один день
горожане узрели в небе три абсолютно одинаковых солнца. Тогда все
сочли это знаком великого правления и приветствовали нового
понтифика Александра VI, знаменитого Борджиа. Его власть была
неслыханно ужасна, невзирая на три солнца. Потом, много лет
спустя, изучая астрологию в университете Кракова, я узнал, что
это было всего лишь редкое небесное явление, когда тень солнца
воспринималась как само светило. С тех пор для меня не составляет
труда отличить одно солнце от его тени. Мне не нужно читать линии
на руке, чтобы определить, что передо мной не король Наварры, а
лишь его тень. Тот, о котором семь лет назад забредший сюда
Мишель Нострадамус предсказывал: "Но лишь тень льва его
освободит, чтобы, вернув, вернул себе удел людей он". Н-да, это
было семь зим назад. Я тогда попросил его уходя закрыть дверь,'
но он, кажется, забыл.
удивиться Рейнар.
наткнетесь на стол. Пошарьте, на нем должны быть и свечи.
за-ажгись!" - Спотыкаясь обо что-то, недовольно бросил Лис.
рассказывают! - попробовал было прошептать Лис, но его слова,
подхваченные предательским эхом, зазвучали неожиданно громко и
насмешливо.
лестнице? Лучше не рискуйте. Мне огонь повредить не может, а вот
вам... поэтому найдите свечи, огниво. Давайте обойдемся без
магии.
вставленные в надбитые горлышки пустых реторт, а запыленные
пергаменты были убраны на пол со столешницы, чтобы избежать
нечаянного пожара. Теперь мы наконец увидели древнего старца, чья
слава все еще гремела по Европе, но чьи дни были подобны чугунным
гирям, прикованным цепью к ногам каторжника. Обросший длинными,
давно не мытыми волосами и бородой, он полулежал на кровати меж
четырех резных столбиков, некогда покрытых балдахином. Когда бы
не движение его губ, не медленные взмахи полуистлевших ресниц,
можно было бы подумать, что он мертв.
Иначе все зловоние, скопившееся вокруг меня, обрушится на вас!
Дыхание обычного человека не в состоянии выдержать этого смрада!
воздух. - Ну, то есть затхлое, конечно, помещение. Стоило бы
проветрить. Но шоб вот так!
усилием шевеля губами. - Сядьте по ту сторону стола и слушайте! И
запомните: тот, кто решил пообедать с дьяволом, Должен запастись
очень длинной ложкой!
не забранных окон, выхватывало из темноты то длинные тощие руки
Фауста с огромными ногтями, то дырявое, почти сгнившее одеяло,
покрывавшее его тело, то морщинистое лицо, на котором и глубоко
запавшие глазницы, и тонкий рот казались лишь странными
морщинами. Густые сети паутины, обволакивающие скорбное ложе
старого мага, придавали окончательно мрачный вид этой
безрадостной картине.
губы старца.
никак не мог прийти раньше.
Лучше разузнай, чего это вдруг он тебя поджидает? Может, ему надо
хлебнуть пару литров твоей крови, шобы вновь обрести удаль
молодецкую?! Я их рецептики знаю!
магов с вампирами! Я жду вас, потому что только вы знаете рецепт
моей смерти.
несчастного, жизнь которого по странной прихоти все еще держалась
в мертвом теле. - Но я не знаю его.
Лис.
рикошетом угодит вам в голову,
так можно?
меня. - Вы не помните о том, что несет мне смерть, как не помните
и многое другое, Я помогу вам вновь обрести память, а вы, в свою
очередь, вернете мне удел людей,
тайного знания. - Ибо в наказание за свою гордыню я, увы,
бессмертен.
поинтересовался любознательно: - Ну и как ощущения?
не могу дать вам почувствовать, каково это. Я бессмертен, как
Бог, но беспомощен, как очень-очень старый человек. - Глаза
Фауста гневно сверкнули.
грубоват, но вовсе не желал вас обидеть.
проговорил Фауст. - Когда-то, когда я был так же молод, как и вы,
а мои познания в магии, астрологии и богословии не знали себе
равных, я пускался на все, чтобы только поразить учеников и
собутыльников, чтобы вызвать восхищение у девиц, и без того
обожавших меня. Тогда-то я и решил, что могу справиться даже с
демонами преисподней, ибо со времен Гермеса Трисмегиста ничьи
знания в подлунном мире не превосходили мои. Когда я впервые
вызвал в свое жилище падшего ангела по имени Мефистофель, тело
мое трепетало от ужаса И душа уходила в пятки при одной мысли,
что посланец ада сокрушит защитную пентаграмму и попросту утащит
меня с собой в пекло.
совладал с ним! На горе свое совладал. Много раз впоследствии я
Афанасьев Роман
Сапковский Анджей
Шилова Юлия
Лукин Евгений
Витковский Евгений
Флинт Эрик