Чтение 91–й страницы книги ~Офицеры и джентельмены~

минных постановках в Ла-Манше. С этого времени они находились на флотских
казармах практически под строгим арестом. Денщик Триммера, давно
проявлявший явное неповиновение, улучил момент и дезертировал. В штабе
особо опасных операций реакция на это была весьма скверной:

- Конечно, сэр, строго говоря, - доложил офицер по планированию, -
операцию "Пугач" следовало бы отменить. Секретность операции, возможно,
нарушена, поэтому ее безопасность поставлена под угрозу.

- У нас нет времени для разговоров, - огрызнулся командующий
сухопутными частями для проведения особо опасных операций. - К чертям
собачьим безопасность!

- Совершенно верно, сэр. Я только хотел сказать, что Мактейвиш будет
выглядеть довольно глупо, если окажется, что противник поджидает его.

- По-моему, он уже сейчас выглядит достаточно глупо.

- Так точно, сэр.

В конечном счете группу "Пугач" снова разместили на подводной лодке. В
ее состав вошли Триммер, сержант, пять солдат и Йэн. Даже в таком
поредевшем виде их казалось слишком много.

Они вышли в море в полдень. Подводная лодка погрузилась, и сразу
полностью исчезли всякое ощущение движения, все переживания, связанные с
пребыванием в море. "Как все равно в вагоне метро, остановившемся в
туннеле", - подумал Йэн.

Ему и Триммеру предложили устроиться поудобнее в тесном отсеке, который
подводники называют кают-компанией. Сержант находился в старшинской
кают-компании. Солдат разместили между торпедами.

- Мы не сможем всплыть до наступления темноты, - разъяснил командир
подводной лодки. - К этому времени вам, возможно, покажется здесь
несколько душно.

После второго завтрака командир минно-артиллерийской боевой части
раздал всем специальные таблетки против отравления углекислотой.

- На вашем месте я бы попытался поспать, - посоветовал он Йэну и
Триммеру.

Они улеглись на обитые чем-то жестким диваны и вскоре уснули.

Когда офицеры корабля собрались к обеду, Йэн и Триммер проснулись с
головной болью.

- К вашему острову мы подойдем приблизительно через четыре часа, -
сообщил им командир.

После обеда моряки возвратились в центральный пост и машинный отсек.
Йэн лениво потягивал виски. Триммер сочинял письмо. Писал он всегда с
трудом, а сегодня это казалось особенно трудным.

"Я оставляю это письмо для отправки вам на тот случай, если не вернусь.
Как видите, мои слова "смерть или слава" - это вовсе не шутка. Я хочу,
чтобы, вы знали: я думал о вас до последней минуты. С первой нашей встречи
я понял, что нашел настоящего человека. Пока мы были вместе, нам было
хорошо..."

Триммер исписал три страницы своего блокнота для донесений. После
долгих раздумий он подписался: "Густав". Перечитывая письмо от начала до
конца, он вызвал в памяти образ той Вирджинии, какой видел ее в день
своего бегства из Глазго и какой увидел ее снова в Лондоне, даже не
столько такой Вирджинии, какой увидел ее он, сколько такой, какой, как ему
показалось, она увидела его. Он перечитывал письмо, чувствуя на себе
воображаемый презрительный взгляд ее широко раскрытых глаз, и в нем
заговорила таившаяся в глубине души мизерная крупица мудрости. Ничего не
выйдет. Вирджинии такое письмо ни к чему. Он сложил листки письма
несколько раз, порвал их и дал клочкам упасть на стальную палубу.

- Глоток виски и мне, пожалуй, не помешает, - обратился он к Йэну.

- Нет, нет. Позже. Вам предстоит ответственное дело.

Время тянулось медленно. Неожиданно на лодке все оживились.

- Что это?

- Свежий воздух.

Вскоре в кают-компанию вошел командир и сказал:

- Ну вот, по времени мы должны уже подходить.

- Пойти и разбудить моих ребят?

- Нет, оставьте их в покое. Я сомневаюсь, сможете ли вы высадиться
сегодня.

- Почему же нет? - спросил Йэн.

- Кажется, я потерял ваш проклятый остров.

Командир вышел.

- Что он там еще придумал? - воскликнул Триммер. - Возвращаться теперь
нельзя. Если нас снова запрут в казармах, все солдаты дезертируют.

В кают-компанию вошел командир минно-артиллерийской боевой части.

- Что происходит? - спросил Йэн.

- Туман.

- Неужели вы со всеми вашими приборами не можете отыскать остров?

- Возможно, вы правы. Может, мы еще найдем его. Он должен быть где-то
поблизости.

Подводная лодка находилась в надводном положении с открытым рубочным
люком. Ночь для высадки была выбрана с участием лучших синоптиков.
Небольшой необитаемый остров должен был поблескивать в сиянии луны в фазе
между второй четвертью и полнолунием. Но ни луны, ни звезд в эту ночь
видно не было. Все застлал туман.

Прошло полчаса. Словно что-то вынюхивая в спокойной воде, подводная
лодка осторожно тыкалась носом то в одном, то в другом направлении. В
кают-компанию еще раз заглянул командир.

- Сожалею. Похоже, что нам придется закругляться. Видимость - ноль.
Туман может, конечно, подняться так же быстро, как опустился. Время у нас
еще есть.

Йэн наполнил стакан. Вскоре он начал зевать. Затем дремать. Очнувшись в
следующий раз, он обнаружил, что в кают-компании снова появился командир.

- О'кей, - сказал он. - Нам везет. Ясно, как днем, и ваш остров прямо
по носу. По моим подсчетам, в вашем распоряжении полтора часа для всех
ваших дел.

Триммер и Йэн проснулись.

Матросы вытащили на палубу четыре резиновые лодки и надули их сжатым
воздухом из баллонов. В лодки погрузили подрывное имущество. Члены группы
"Пугач" расселись по двое в каждую их четырех слегка покачивавшихся у
борта корабля лодок. Перед ними на расстоянии сотни ярдов виднелись
невысокие холмы. Затем члены группы "Пугач" вооружились веслами и начали
подгребать к берегу.

Приказания отдавались подробные и четкие. Два человека - береговая
партия - останутся у лодок. Сержант должен выгрузить взрывчатку и ждать,
пока Триммер с Йэном проведут рекогносцировку башни, которая, судя по
макету, расположена в самой высокой части острова в полумиле от берега.
Все это время они должны находиться на дальности связи с помощью
сигнальных фонарей.

Когда Йэн неуклюже перевалился через резиновый планшир и оказался по
колени в воде, в которой мягко покачивались густые водоросли, он
почувствовал, как в его жилах приятно взыграло виски. Он никогда не питал
слишком большой привязанности к кому-нибудь. До этого момента Триммер не
очень-то нравился ему. Его раздражала искусственно создаваемая атмосфера
популярности, которой обволакивали Триммера на Итон-терэс. Но сейчас он
ощущал братские чувства к товарищу по оружию.

- Держись, старина! - громко, сердечным тоном сказал он, когда,
споткнувшись, Триммер растянулся во весь рост.

Йэн помог ему подняться. Взявшись за руки, они вдвоем вступили на
вражескую территорию. Оперативная группа "Пугач" высадилась на берег.

- Как насчет того, чтобы продолжать курить, сэр? - спросил сержант.

- По-моему, можно. Не вижу никаких причин, почему бы нельзя было. Я и
сам не прочь затянуться.

На берегу замелькали слабые огоньки.

- Так, сержант, действуйте по плану.

Прибрежные скалы были преодолены без особого труда. Триммер и Йэн
спотыкались и несколько раз падали, но вскоре идти стало легче - скалы
сменились поросшими травой склонами. Они быстро пошли вперед по полого
поднимающемуся склону.

- Мы, вероятно, увидим очертания этой башни на фоне неба, - довольно
неуверенно сказал Триммер. - Местность здесь, кажется, более плоская, чем
на макете острова.

- "Очень плоская, Норфолк", - сказал Йэн напыщенным тоном.

- Это еще что такое?

- Виноват, это я прочел строку из моей любимой пьесы.

- Какое отношение она имеет к нам?

- Собственно говоря, никакого.

- Слишком хорошо все получается, что-то здесь нечисто. Дело серьезное.

- Только не для меня, Триммер.

- Вы пьяны.

- Еще нет, старина. Но должен сказать, что буду пьян прежде, чем
настанет утро. Я проявил мудрую предусмотрительность, захватив с собой
бутылку.

- Ладно, дайте и мне глотнуть.

- Еще рано, старина. Я забочусь исключительно о твоих интересах. Пока
нельзя.

Пошатываясь, он стоял в обманчивом лунном свете. Триммер озабоченно
осматривался вокруг. Слабые звуковые эффекты, сопровождавшие операцию
"Пугач": шорох волн у берега, тихий говор, доносившийся из расположения
подрывной партии, тяжелое дыхание двух офицеров, возобновивших движение
вверх по склону, - все это внезапно было нарушено вызывающим ужас
чужеродным звуком, пронзительным и не слишком отдаленным. Оба офицера
замерли на месте.