ящик вместе с парашютами. Он будет сам пищать, что надо. Придет вертолет, и
вас заберут. Ночью - вдруг такая оказия получится - даете сигнал зеленой
ракетой. Если с вертолета не дадут в ответ три красных - не выходите. Если
плюхнетесь поблизости от населенного пункта - ищите отделение милиции,
любого участкового, предъявляйте удостоверения и называйте число 237, Если
этот вариант пойдет, то мы кого надо оповестим.
пустой башкой. - Предположим, что все нормально, и мы долетели до места. Что
делаем?
выпускать. С Лопухиным будут солдаты. Он надежный, но все может быть. Будешь
сам решать, как грузить Кармелу и куда. Хочешь - в "БТР", хочешь - в
трейлер. Само собой, куда погрузишь, там и сам поедешь. Этот участочек самый
сложный. Вот карта, - Чудо-юдо расстелил армейскую двухверстку, - примерно
тридцать километров, из них три по аэродрому, пять по полигону. На этих
восьми мало что может произойти, но на всякий случай - бдите. Сразу после
аэродрома четыре километра лесом. Дорога проезжая, асфальтовая, машины идут
максимум через пятнадцать-двадцать минут. Тот же уровень бдительности, но и
здесь, я думаю, никого не будет. Следующий участок. Два с половиной
километра по косогору, дорога такая же, интенсивность движения не меньше,
местность открытая, тоже не очень вероятно, но за левой стороной, гребнем
холма смотрите получше... Дальше полтора лесом до развилки, ведущей на
полигон. Ну, тут то же самое. А вот дальше - за развилкой - четырнадцать
километров особого внимания. Грунтовка разбита бронетехникой, колея глубокая
- не вывернешь, лес совсем близко, кроме того - на тринадцатом километре
мост, а за мостом довольно крутой подъем в гору. В дождь заюзить -
элементарно. БТР может подтянуть, но все-таки. Если бы я хотел нас
подловить, то ловил бы именно здесь.
засаду поставить... Или у тебя на роту денег не хватит?
подстерегут, - сказал Чудо-юдо. - Спугнем! А мне ведь мало только Кармелу не
отдать. Мне надо еще разобраться, кто ее ищет и кто в наших стройных рядах
стучит...
хохотнул, но уж больно зловещим вышел этот хохот. Даже мороз по коже пошел.
Чудо-юда. Многое мне казалось продуманным, а многое не очень. Хороша обманка
с перстеньками, но что будет, если я проболтаюсь не сутки, а больше, по
причине вышеупомянутых метеоусловий? Вылезут ведь перстеньки... Обратно
глотать неаппетитно. И потом, не шибко ли рискованно их вообще помещать в
желудок? Все-таки это не золото, не платина и даже не наркотики. Это
НЕИЗВЕСТНО ЧТО. От ношения перстней на пальцах вроде бы никто не помирал,
хотя все три известных мне последних владельца четырех перстней: дед
Бахмаченко, фермер Толян и экстрасенс Белогорский (насчет последнего были
сомнения, правда) уже не числились живыми.
кто-нибудь глотал. Каким образом они там себя поведут - наверняка не знал
даже сам Чудо-юдо, который, вероятнее всего, в настоящее время был главным
во всем цивилизованном мире специалистом по этим штуковинам. Во всяком
случае, считал себя таковым и намеревался ставить эксперимент, который,
вообще говоря, попахивал авантюрой. То, что перстеньки он доверил мне, а не
кому-то еще, было, конечно, очень почетно, но весьма стремно. Риск -
благородное дело, но - для дураков. Я очень был бы благодарен родителю, если
б он мне не доверял. Вот например, Мишеньке-братику он не доверяет - и
Мишенька летает себе по свету, подмахивает "Паркером" хреновые договора,
которые потом сводят с ума даже налоговую инспекцию, ибо, по ее данным,
Мишина "Барма" давным-давно числится в полном прогаре, но тем не менее
существует и даже своего референта со свободным графиком посещения не
увольняет.
горящих домов со второго этажа, езди к экстрасенсам, которые не то помирают,
не то тебе мозги заполаскивают, глотай перстеньки, неизвестно из чего
сделанные...
животе ощущалось лишь подсознательно. Я думал о них, побаивался, а потому
мне все время мерещилось, будто они катаются у меня по кишкам и тихонько
позванивают. Но чем ближе Лосенок подвозил нас с Чудо-юдом к вертолетной
площадке, тем меньше я думал о перстеньках и тем больше - о предстоящей
командировочке. - Так, - сказал Чудо-юдо Лосенку, когда тот притормозил у
вертолетного круга, - постоишь здесь, Юрочка. Пошли, Дима!
подвал, прошли метров двадцать вдоль рядов стеллажей с какими-то грузами,
свернули в проход и оказались у двери, охраняемой эсбэшником. Нас он
пропустил тут же.
одновременно. Здесь же сидели уже одетые в полную экипировку четыре молодца.
Рожи я их, может, и видел, но ни имен, ни фамилий не знал. А вот они, я
думаю, наверняка меня знали, потому что по-военному встали при появлении
Чудо-юда и даже вытянулись.
крепкие толстокожие ботинки на липучках, прапорщицкие погоны с двумя
звездочками вдоль осевой. Бронежилеты, каски-сферы с обтяжкой из углеткани,
пятипалые противоножевые перчатки. На груди "лифчик" с магазинами. Шесть,
связанных по два. На ремне два стандартных брезентовых с одинарными
магазинами по три штуки. Еще пара была прищелкнута к автомату. У всех были
"АКС-74", приклады откинуты, на каждом подствольники. Дальше я рассмотреть
не успел, потому что отец сказал:
"прапорщиков", только погоны аж майорские.
хотелось брать разнокалиберное, но уж больно экзотическим и хитреньким
выглядел складной "ПП-90". На всякий случай он мог сгодиться. Но и "АКС-74"
я взял - для большого боя. Нашел я место и для "дрели", и для четырех ручных
гранат, и для четырех подствольных, и для очень хорошей "выкидухи" - может,
и до резни дело дойдет. Магазинов набрал штук двадцать, из них десяток к
"ПП-90".
понимая в тонкостях обмундировки и экипировки, а затем вытащил из
внутреннего кармана некую ксиву, которую вручил мне. Согласно ксиве я
превратился в майора внутренней службы товарища Котлова Дмитрия Сергеевича.
Кроме того, Чудо-юдо вручил мне командировочное предписание на ту же
фамилию, из чего следовало, что я выполняю задачу по сопровождению особо
ценного научно-исследовательского оборудования.
были липовые, к тому же почему-то украинские: Пилиленко, Гриценко, Тарасюк и
Бойчук. Максимум у одного из них чуть-чуть слышался в речи украинский
акцент, а все прочие скорее всего были великороссами. Я не поручился бы и за
то, что, находясь на настоящей службе, они не имели майорских или
подполковничьих чинов, но здесь им платили не за погоны и должности, а кроме
того, гораздо больше, чем в армии, КГБ или милиции, где они обретались до
этого.
беспрекословном подчинении напоминать не буду. Все опытные, все
проинструктированы...
фотографиях. Они не задавали вопросов, а открыли створки грузового отсека,
куда наши грузчики аккуратно внесли ящики. Здесь нам пятерым досталось лишь
смотреть за тем, как споро и ловко заполнялся вертолет. Ящик с Кармелой
внесли одним из последних, Затем я попрощался с отцом, махнул рукой Лосенку
и последним влез в аппарат.
вертолета в "ЗИЛ-131". Ничего особенного не случилось и тогда, когда
солдатики под нашим безмолвным наблюдением поставили ящики в "Ан-12". В
просторном салоне этой довольно большой машины наши полторы тонны смотрелись
как скромный багаж туристов, не берущих с собой лишнего.
корабля, когда я объявил ему о тех полномочиях, которые имею, только кивнул.
Правый летчик, довольно сопливый летеха, похоже, совсем недавно прибывший из
училища, смотрел на меня и моих подручных обалдевшими глазами - должно быть,
суперменов никогда не видел. Ему очень хотелось что-нибудь спросить, но
мрачноватые рожи моих очень крутых подчиненных его отпугивали. А ко мне,
хоть я и не выглядел чудовищем, обращаться было все-таки страшно. Штурман,
радист и бортинженер - последний и за борттехника работал, были ребята очень
покладистые, серьезные и неразговорчивые. Никто из них ничего не проворчал
насчет "ментов", не стал утверждать, что ефрейтор авиации приравнивается к
майору милиции, а тем более возмущаться, когда после закрытия аппарели и
бортового люка мы облазили всю внутренность самолета. Никого и ничего
подозрительного мы, конечно, не нашли.
Афанасьев Роман
Прозоров Александр
Шилова Юлия
Афанасьев Роман
Афанасьев Роман
Афанасьев Роман