пока только самую верхушку... Интересно мне, по какому случаю могли поставить
подобный монумент?
- Первый-то человек, ученые говорят, чернокожим был. В Африке родился. Вот,
значит, это его яйцо и есть... от которого все мы произошли.
евонная откусила, когда убедилась, что у нее не обезьянство хвостатое
рождается, а человеческая ребятня.
он раздавил каблуком пучок травы, пробившийся сквозь трещину в бетонном
покрытии. Трава заскрипела, как сухой снег, и превратилась в мелкую пыль, но не
зеленую, а бурую.
неладно. Как подморозило...
трогая траву, хрупкую, как крылышки дохлой стрекозы. - Припоминаете, товарищ
Цыпф?
мозаично... Пятнами.
больше. - Сахара на карте тоже как пятно... А попробуй пройди ее из конца в
конец.
Цыпф. - Мало ли какая причина могла погубить траву. Вряд ли это как-то
отразится на нас.
ворчать Зяблик.
отточенная коса, врезаясь в массив густого травостоя. Такой звук могло
произвести только очень быстро движущееся тело, вылетевшее из зарослей,
окаймлявших дорогу слева, и исчезнувшее точно в таких же зарослях справа.
затихший вдали.
спросил Смыков.
Туз... Быстрый...
хреновина могла взяться? Ноги у нее или крылья?
сказал Смыков. - Поэтому спокойно продолжаем движение.
под порывами ветра издавала не шелест, а тихое дребезжание. Черное яйцо
вздымалось впереди, как гора.
Обочины, до этого составлявшие с бетонным полотном единую плоскость, вздымались
все выше. Груды земли, обвалившиеся с этих стен, оставляли для прохода совсем
узкое пространство. Многочисленные трещины разрывали дорожное покрытие вдоль и
поперек. Ватага уже шла как бы по дну ущелья.
я себя в этой канаве чувствую.
нависший над дорогой карниз.
будет плавать.
облажались! Опять куда-то не туда забрели!
поинтересовалась Лилечка.
полторы-две доберемся до Кастилии, - объяснил ей Цыпф. - А там уже и до дома
рукой подать.
отпечаток более четкий, чем чернильный штамп на казенном документе. Еще
несколько раз им довелось услышать шум, производимый какими-то неведомыми
массивными телами, - иногда это был уже знакомый стремительный посвист, а
иногда тяжкий грохот, сопровождаемый треском ломающихся деревьев.
задребезжавший при этом так, словно его покрывали не листья, а кусочки
металлической фольги, внезапно резко отпрянул назад. Из-за куста вспорхнула
целая стая пестрых птиц и, недовольно треща, расселась на ветках ближайших
деревьев.
пистолет. Никто и не заметил, когда он успел его выхватить. - Идите-ка
гляньте...
в прах, из земли торчали три человеческих торса. Лица людей уже были расклеваны
птицами, а вместо глаз зияли черные ямы. Определить их принадлежность по
одежде, покрытой запекшейся кровью и птичьим пометом, было сейчас невозможно.
троих, он категорическим тоном заявил:
закапывают по горло, а не по грудь. Да и руки снаружи не оставляют. Этот вот
даже нож сжимает... И этот тоже... Откопать себя пробовали, да не вышло.
Задушила мать-сыра земля...
Подсосёнье кто-то рассказывал, как в Агбишере быки погибли. Камень вроде жижи
стал, а когда скотина в нем по самые рога увязла, опять отвердел.
взрыхленного ножами погибающих аггелов. - Вера Ивановна, как, по-вашему, отчего
наступила смерть?
всегда бывает, когда дыхание по какой-нибудь причине затруднено. Птички их уже
потом клевали.
наружу, да не получилось - сидел он в земле плотно, словно успел там корни
пустить.
сдался?
доберемся, нашу миссию разыщем.
сюда, кажется, идет...
и прислушались.
быстро катилась по лестнице.
греха подальше.
момент опасности по ямам хоронятся, а не торчат на открытом месте.
перемалывая их на пути в труху, вылетело что-то серое, шарообразное,
стремительное. Трудно было даже определенно сказать, катится оно или летит, раз
за разом отскакивая от земли, наподобие брошенного ловкой рукой камня-голыша.
обрыва. На пути шара оказались только три торчащих из земли человеческих торса
с поникшими головами да замешкавшийся Зяблик.
столкновения. Зато Зяблик, совершив феноменальный прыжок (несомненно, ставший
бы чемпионским, если бы только в спорте фиксировались рекорды по прыжкам в
сторону), сумел избежать смертельной опасности. Конечно, благодарить за это
нужно было бдолах, который он, не откладывая в долгий ящик, отведал сразу же
после получения.
аггела), а в воздухе, в точности повторяя его путь, мерцало что-то вроде
призрачного туннеля. Цыпф осторожно сунул руку в этот иллюзорный шлейф и, не
ощутив ничего необычного, сказал:
место дважды не попадают. Так и тут...
это трамвай, который туда-сюда только одним маршрутом ходит? Здесь вашей
хваленой логике грош цена!
бардак повсюду творится, мы помрем не от скуки. Как бы не пришлось добрым