знакомых, он дошел до мастерской на третьем этаже и, с неудовольствием
предвкушая предстоящее вранье, открыл дверь.
мастерскую.
своему рабочему месту и увидел прикрепленную к чертежной доске записку:
"Евгений Викторович! Прошу Вас срочно зайти в партком. Решмин".
что-нибудь натворил?
спускающие с крыльца длинные носилки, накрытые простыней. Невидящими
глазами он продолжал смотреть на записку, мысли его заметались и среди
них выделилась вдруг одна: "Бежать!".
Викторович как-то весною проговорился, тем более, что с Натальей его
бывшая возлюбленная была шапочно знакома - виделись однажды в кафе; од-
нако причину своего проживания вне семьи Демилле утаил. Жанна решила
просто - в очередной раз поругался с Ириной. Это ей было понятно. Сама
не раз удивлялась еще в пору их романа: "Как тебя терпят? Я бы никогда
не стала, выгнала бы тут же!"
что она имеет в виду. Жанна была ему сейчас неприятна. Как он мог свя-
заться с нею, бродить часами по улицам, говорить, говорить, искать воз-
можности для интимных свиданий?..
я тебя очень прошу, обо мне ни слова. Хорошо?
жила журнал и вышла из-за стола. По ее странной улыбке Демилле понял,
что Жанна вспомнила. Она иногда любила так вспоминать былые увлечения,
на один миг возвращая прошлое и снова купаясь в нем. Жанна приблизилась
к Демилле, положила руку на плечо, заглянула в глаза.
поцелуя.
и взгляда.
переходя на приятельский тон.
противен, запротестовал Демилле, все более отодвигаясь.
нала холодная фраза Жанны:
разведчик в неумелом фильме. Боялся, что заметят, поведут в партком,
начнут выяснять, откуда знает Безича и Кравчука, позвонят в милицию...
Слава Богу, никого из начальства не встретил.
толпой.
ровать? Припоминались разговоры с Безичем и Аркадием: Олимпиада, Мад-
ридское совещание... Письмо хотел написать! А что, если подозревают в
убийстве Кравчука? Неизвестно, как там все вышло, какую записку оставил
Аркадий перед смертью. Вряд ли стали бы так настойчиво разыскивать, если
бы не подозревали. Майор приходил. Не сержант, не лейтенант даже, а ма-
йор. Чин в милиции немалый...
Федоровны.
шиеся на голову заботы: Любаша в роддоме, она одна с Никой и Хуанчиком,
Шандор в лагере, как вам не стыдно, ни одного письма из Севастополя, хо-
тя бы позвонили... Да! Самое главное. Федя приехал.
удивляюсь. В отпуск приехал.
целое дело. Все вы хороши... - Анастасия Федоровна внезапно заплакала.
запно переставая плакать, сообщила Анастасия Федоровна. -Тебя спрашивал.
Что случилось? Я жутко переволновалась.
ответил Евгений Викторович, в то время как сердце опять провалилось. - А
что он говорил? Зачем я ему?
семьей. Как Егорка? Так давно его не видела.
купания...
как-нибудь заскочу. К Любаше заеду. Где она?
его собственная фраза - "Егорку в школу устраиваем". Сердце так и заще-
мило. В какую школу?.. Значит, и у матери его искали. Дело серьезное.
Выходит, туда нельзя. Остановиться у Федора - устанешь объяснять. Этого
им не понять после Ливии. Да и вообще, у родственников жить невозможно.
Найдут в два счета. Надо затихариться...
был закоренелым рецидивистом.
страх. Демилле стал сторониться милиционеров, свернул с шумного Невского
и пошел дальше по Садовой, пока не дошел до Летнего сада. Там он укрылся
в тенистой аллее и присел на скамейку. Горько было на душе. Совсем про-
пащий в таком огромном городе. Пойти не к кому: либо опасно, либо некс-
тати, требуются повод, приглашение.
раз осмотрел ее и прикинул в уме, как добираться до нужного адреса. Вре-
мени оставалось как раз, чтобы не спеша доехать туда к началу работы, то
есть к пяти часам.
окна трамвая знакомые "Жигули" вишневого цвета. Демилле зашел в здание и
поднялся на второй этаж.
ленном белыми круглыми столиками на гнутых ножках и такого же цвета
стульями с кружевными прорезными спинками, находились человек пять. В
дальнем конце, у пульта со сверкаюшей никелем аппаратурой, Демилле уви-
дел Зеленцова, помахал ему. Зеленцов сделал жест рукой: подходите...
сцены вырвались оглушительные звуки музыки. Демилле присел от неожидан-
ности, а Зеленцов весело расхохотался. Музыка оборвалась так же внезап-
но, как грянула.
их. Подошли невысокий толстый армянин с большой круглой головой и такого
же роста человек с бородкой. Демилле назвал себя; обменялись рукопожати-
ем. Армянина звали Алик Серопян, человека с бородкой - Алексей Христофо-
рович Малыгин. Первый, как вскоре выяснилось, был барменом дискобара
"Ассоль", второй, как и Зеленцов, - диск-жокеем. Обоим было лет по трид-
цать пять.
понять, что главный в этой компании - Серопян, приступили к делу. Перед
Евгением Викторовичем была поставлена конкретная задача: оформить поме-
щение дискотеки, исходя из имеющихся в наличии материалов - краски,
цветной бумаги, фольги, прессованных древесно-стружечных плит и прочего,
- и разместить в интерьере световое оформление, которое также имелось в
изобилии - от гирлянд цветомузыки до лазеров и милицейских мигалок. В
помощь ему приставлялись два подсобника, совсем молоденькие Шурик и Ва-
дик. Всю работу нужно было непременно завершить к первому сентября - дню
открытия дискотеки.
деть опытным "шабашником" и не имея ни малейшего понятия, сколько же в
Мацумото Сэйте
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Ковальчук Вера
Контровский Владимир
Никитин Юрий