Чтение 91–й страницы книги ~Виконт де Бражелон или десять лет спустя~

- Менвиль, что вы тут делаете?

- Дорогу, господин ДаАртаньян! Дорогу! - крикнул тот в ответ.

- В огонь, в огонь воров! Да здравствует Кольбер! - продолжала реветь
толпа.

Эти крики наконец вывели даАртаньяна из себя.

- Черт возьми, что за гнусность! - воскликнул он. - Сжечь живьем лю-
дей, приговоренных лишь к повешению!

Перед дверьми толпа зевак, притиснутая к стене, загородила путь Мен-
вилю с его отрядом. Менвиль выбивался из сил.

- Дорогу, дорогу! - кричал он, угрожая пистолетом.

- Сжечь их! Сжечь! - ревела толпа. - В кабаке разведен костер. Сожжем
воров вместе с кабаком!

Не оставалось больше сомнения: дом даАртаньяна был избран для зверс-
кой расправы с осужденными.

ДаАртаньян припомнил старый боевой клич, всегда оказывавший свое
действие, и крикнул громовым голосом, способным заглушить пушечную
пальбу, рев моря - и вой бури:

- Ко мне, мушкетеры!

Ухватившись рукой за косяк, он прыгнул в самую середину толпы, кото-
рая в испуге шарахнулась от дома.

В один миг Рауль также очутился внизу. Оба обнажили шпаги. Мушкетеры,
столпившиеся на площади, услышали призыв и, обернувшись, узнали даАр-
таньяна.

- Наш капитан! Капитан! - закричали они в один голос.

Толпа расступилась под их дружным натиском, как расступаются волны
перед кораблем. В этот момент ДаАртаньян и Менвиль очутились лицом к ли-
цу.

- Дорогу, дорогу! - кричал Менвиль, видя, что до двери осталось ка-
ких-нибудь два шага.

- Стой! - отвечал ДаАртаньян.

- Погоди же! - крикнул Менвиль, целясь в него в упор.

Но прежде чем грянул выстрел, ДаАртаньян шпагой толкнул руку Менвиля
и затем проткнул ему бок.

- Говорил я, чтобы ты вел себя смирно, - заметил даАртаньян Менвилю,
свалившемуся к его ногам.

- Дорогу, дорогу! - продолжали кричать товарищи Менвиля, которые
пришли было в замешательство, но ободрились, увидев, что у них всего
двое противников.

Однако эти двое оказались настоящими сторукими гигантами. Шпаги в их
руках сверкали, точно огненный меч архангела: с каждым взмахом на землю
падал человек.

- За короля! - кричал ДаАртаньян.

- За короля! - вторил ему Рауль.

Вскоре этот клич подхватили мушкетеры, присоединившиеся к даАр-
таньяну.

Между тем стрелки после временного замешательства пришли в себя и
ударили по бунтовщикам с тыла, сбивая и опрокидывая все на пути.

Толпа, видя сверкающие сабли и льющуюся кровь, шарахнулась назад,
увеличивая давку.

Послышались крики о пощаде, вопли отчаяния: то были последние возгла-
сы побежденных. Осужденные снова попали в руки стрелков.

ДаАртаньян, приблизившись к ним и видя, что они бледны и полумертвы
от ужаса, сказал:

- Успокойтесь, бедняги, вы не подвергнетесь ужасной казни, которой
угрожают вам эти негодяи. Король присудил вас к повешению, и вы будете
только повешены... Пусть их повесят.

В кабачке водворилась полная тишина. За отсутствием воды огонь был
залит двумя бочками вина. Заговорщики убежали через сад. Стрелки потащи-
ли осужденных к виселице.

С этой минуты дело быстро пошло вперед. Палач спешил кончить с казнью
и, не заботясь о соблюдении всех формальностей, в одну минуту вздернул
на виселицу обоих несчастных.

ДаАртаньяна обступили со всех сторон, осыпая поздравлениями. Он отер
пот со лба, кровь со шпаги и пожал плечами, глядя, как Менвиль корчится
в судорогах.

Рауль отвел глаза от тяжелого зрелища, а ДаАртаньян, указав мушкете-
рам на виселицы с казненными, проговорил:

- Бедняги! Надеюсь, они умерли, благословляя меня, что я избавил их
от костра.

Эти слова долетели до Менвиля в ту минуту, когда он сам испускал пос-
ледний вздох. Мрачная улыбка мелькнула на его губах; он хотел что-то
сказать, но это усилие стоило ему жизни. Он скончался.

- О, как все это ужасно! - произнес Рауль. - Уйдемте отсюда, господин
ДаАртаньян.

- Ты не ранен? - спросил его мушкетер.

- Нет, не беспокойтесь.

- Экий храбрец! У тебя голова отца, а руки Портоса. Эх, если бы Пор-
тос был здесь, ему было бы на что полюбоваться! Куда он мог запропас-
титься, черт побери! - пробормотал даАртаньян.

- Пойдемте же, господин даАртаньян, - настаивал Рауль.

- Одну минуту, мой друг. Я сейчас получу свои тридцать семь с полови-
ной пистолей и затем буду к твоим услугам... Дом действительно доходный,
- прибавил он, направляясь к кабаку, - но я предпочел бы иметь что-ни-
будь поспокойнее и в другой части города.

О ТОМ, КАК БРИЛЬЯНТ Д'ЭМЕРИ ПОПАЛ В РУКИ Д'АРТАНЬЯНА

Пока на Гревской площади разыгрывалась вышеописанная кровавая сцена,
несколько заговорщиков собрались у калитки, которая вела в соседний сад.
Вложив свои шпаги в ножны, они помогли одному из товарищей сесть на ожи-
давшую в саду лошадь, а потом, точно спугнутая стая птиц, разлетелись в
разные стороны: кто перелез через забор, кто проскользнул в калитку.

Всадник вонзил шпоры в бока лошади с такой силой, что она чуть не пе-
репрыгнула через стену; как молния, пронесся он через площадь Бодуайе,
затем по улицам, опрокидывая и давя встречных. Через десять минут он
очутился перед дверью главного казначейства, дыша так же тяжело, как и
его конь.

Услышав стук копыт по мостовой, аббат Фуке поспешил к окну и, высу-
нувшись, крикнул всаднику, еще не успевшему соскочить с лошади:

- Ну что, Даникан?

- Все кончено, - отвечал тот.

- Они спасены?

- Нет, напротив, повешены.

- Повешены! - повторил аббат, побледнев.

Внезапно отворилась боковая дверь, и в комнату вошел министр Фуке с
бледным, искаженным от горя и гнева лицом. Остановившись на пороге, он
прислушивался к разговору, который велся через окно.

- Негодяи! - вскричал аббат. - Так-то вы дрались!

- Мы дрались, как львы.

- Вернее, как трусливые псы!

- Сударь...

- Сто хорошо вооруженных бойцов стоят десяти тысяч стрелков, захва-
ченных врасплох. Где Менвиль, этот хвастунишка, уверявший, что он или
победит, или умрет?

- Он сдержал слово, господин аббат: он мертв.

- Мертв? Кто его убил?

- Какой-то демон в образе человека, гигант, у которого словно десять
огненных мечей в руках. В одну минуту он потушил огонь, усмирил бунт и
вызвал из-под земли сотню мушкетеров.

Фуке поднял голову, на лбу у него выступил пот.

- О, Лиодо! О, д'Эмери! - прошептал он. - Они умерли, и я обесчещен!

Аббат обернулся и, увидев брата в таком подавленном состоянии, сказал
ему:

- Полно, не следует так убиваться, сударь. Это судьба! Раз не получи-
лось, как мы хотели, значит, бог...

- Молчите, аббат, молчите! - воскликнул Фуке. - Ваши утешения - бого-
хульство... Прикажите лучше этому человеку войти и рассказать, как со-
вершилось это ужасное дело.

- Но, брат мой...

- Повинуйтесь, сударь!

Аббат сделал Даникану знак, и через минуту на лестнице послышались
его шаги.

В это время за спиной Фуке появился Гурвиль. Приложив палец к губам,
он старался удержать министра от слишком бурного проявления отчаяния.

Фуке, раздавленный горем, старался сохранить спокойствие.

В комнату вошел Даникан.

- Докладывайте, - обратился к нему Гурвиль.

- Сударь, - начал гонец, - нам было дано приказание похитить осужден-
ных и кричать при этом: "Да здравствует Кольбер!"

- Похитить, чтобы сжечь их живьем, не так ли, аббат? - прервал Гур-
виль.

- Да, таков был приказ, данный Менвилю, который понимал, что он озна-
чает. Но Менвиль убит.

Это известие скорее успокоило, чем опечалило Гурвиля.

- Чтобы сжечь их живьем? - повторил гонец, как будто сомневаясь в
возможности подобного приказания, хотя сам участвовал в его исполнении.

- Ну, конечно, чтобы сжечь живьем! - грубо оборвал его аббат.

- Так, так, сударь, - сказал тот, стараясь по выражению лиц своих со-