случались и раньше.
заработала топка, и все звуки потонули в волне поднявшегося из подвала
теплого воздуха. Пять минут назад, когда толпа снова утихла, отель
погрузился в полную тишину - только выл ветер, билась в стены и окна
снежная крупа да иногда стонала какая-нибудь доска.
крови.
разделки мяса. вот сейчас он поднимается наверх, идет по самому краешку
ступенек, чтобы они не скрипели.)
слова вслух. Но тишину ничто не нарушило.
что-то бормотало кошмарное белое лицо с темными кругами вокруг глаз, лицо
безумца, монстра, который с самого начала скрывался в этих стонущих
стенах...
Ей показалось, что на этот раз она вполне отчетливо расслышала доносящиеся
откуда-то звуки веселой болтовни.
утру ты созреешь для желтого дома.)
каким.
Заодно забрать со стойки администратора поднос. Омлет уже пропал, но суп
можно разогреть на плитке возле пишущей машинки Джека.
ножом)
пелену страха. По столику оказалась рассыпана горстка мелочи, лежала пачка
талонов на бензин для казенного грузовичка, две трубки, которые Джек
повсюду возил за собой, но курил редко... и связка ключей.
собой дверь спальни пришла ей в голову, но привлекательной не показалась.
Дэнни спал. У Венди промелькнула смутная мысль о пожаре и еще о чем-то,
что зацепило ее куда сильнее, однако это Венди из головы выкинула.
из кармана нож и сжала деревянную рукоятку.
промежутки на стенах ярко горели электрические светильники, выгодно
выделяя синий фон ковра и вытканный на нем извилистый узор.
ты сделала какую-нибудь бабскую глупость, чем ты сейчас и занята.)
не желая покидать Дэнни и безопасную комнату, но в то же время ей
обязательно нужно было убедиться, что Джек по-прежнему заперт и не
представляет угрозы.
страшная уверенность заставила ее двинуться вперед. Сбоку болтался нож,
лезвие ловило блики света и отбрасывало на шелковистые обои зайчики.
Тапочки шелестели по ворсу ковра. Нервы пели, как провода.
заглянула за угол. От предчувствия того, что там можно увидеть, рассудок
Венди оцепенел.
коридору. С каждым шагом к окутанному тенью колодцу лестничной клетки ужас
рос, а сознание того, что она оставила спящего сына одного, без защиты,
крепло. Ноги, обутые в тапочки, ступали по ковру все громче, так ей
казалось. Дважды Венди оглядывалась, чтобы удостовериться - не подползает
ли к ней что-нибудь сзади.
В вестибюль вело девятнадцать широких ступеней. Она достаточно часто
пересчитывала их, чтобы знать. Девятнадцать покрытых ковром ступенек и ни
единого Джека, который бы скрючился на одной из них. Конечно, нет. Джек
заперт в кладовке, за толстой деревянной дверью, на здоровенный стальной
засов.
приглашая войти и прокатиться.
лентами серпантина. Из двух взорвавшихся хлопушек разлетелось конфетти. В
дальнем углу лежала пустая бутылка из-под шампанского.
посмотреть на те девятнадцать ступенек, которые вели к площадке третьего
этажа, однако ничего не увидела. Тем не менее ее не покидало ощущение, что
краешком глаза она уловила, как в более глубокую тень коридора наверху
прежде, чем она сумела разглядеть их, отпрянули какие-то существа.
быстро переложила нож в левую руку, вытерла правую о розовый махровый
халат и перебросила нож обратно. Почти не сознавая, что рассудок
скомандовал телу начать движение вперед, Венди принялась спускаться по
лестнице: левой, правой, левой, правой; свободная рука легонько касалась
перил.
заплесневелых простынь! подумаешь, перепуганная баба с ножом! давайте-ка
чуть-чуть музыки! чуть-чуть жизни!)
Венди вспомнила, что следовало зажечь свет в вестибюле - либо у входа в
столовую, либо в конторе управляющего.
когда они с Дэнни уходили, погасила она свет или нет. Вспомнить просто не
удалось.
спинками. Стекла входных дверей белой казенной пеленой занавесил
наметенный снег. Латунные шляпки гвоздей в обивке дивана слабо
поблескивали - ни дать, ни взять, кошачьи глаза. Сотня мест, где можно
спрятаться.
Внутри что-то равномерно тикало, как адская машина. Венди оцепенела, потом
вспомнила про часы на каминной полке - часы под стеклянным колпаком.
Должно быть, их завел Джек... или Дэнни... а может быть, они пошли сами,
как все прочее в "Оверлуке".
них в контору управляющего и дальше, в кухню. Было видно, как поблескивает
серебром пресловутый поднос с их ленчем.
Бьет восемь часов, вот и все. Восемь часов.
дальше идти не следует.
заспешила обратно к лестнице, уже понимая, что опоздала. Но как же она
могла знать это раньше?
фанфар. Венди громко вскрикнула, но ее крик затерялся в реве, который
исторгали эти латунные легкие.
снова осталась одна.