лепешку; добрые новости пробудили у него аппетит.
улыбкой сказал Учитель. - Старые мои друзья, к слову и доброму совету
которых нужно прислушаться, ибо теперь они восседают у трона Подателя
Жизни. А потому сказанное ими - сказано самим Пресветлым.
персиком, потом быстро отдернула руку: негоже слушать слово божье,
наслаждаясь сладостью плода. Учитель, заметив ее жест, благожелательно
кивнул и отставил чашу.
г_д_е_ ты должен молить об искуплении, но _к_а_к_и_м_ оно будет, мне не
ведомо.
сосредоточенно жевать. Внезапно он почувствовал голод - может быть, виной
тому было волнение. - Куда же я отправлюсь, Учитель? - спросил киммериец,
покончив с лепешкой.
исцеление, либо... - наставник запнулся, - либо Владыка Света возвестит,
как ты должен его заслужить. Или то, или другое, Секира! Иди в храм и
молись, чтобы бог отвел от тебя свою карающую руку!
Митры... правда, там называют его Матраэлем, ну так что ж? Есть храмы
Светозарного в Селанде и в Аграпуре, а самые великие и знаменитые - в
Аквилонии и Немедии, где Митру чтят и простолюдины, и воины, и знать. Путь
туда в самом деле далек, но не слишком опасен, наставник.
виду жалкие строения, возведенные людьми, и каменные алтари, у которых
справляют службу жрецы Дамаста или Аквилонии. Есть лишь один истинный храм
Митры, и в него ты и отправишься! - Учитель помолчал, затем брови его
задумчиво сдвинулись, а отрывистый клекочущий голос словно бы сделался
мягче. - В давние времена, сын мой - такие далекие от нас, что прошедшее
время не исчислить людской мерой - мир принадлежал гигантам,
Первосотворенным детям Митры, любимцам его сердца... Они-то и воздвигли
святилище великому своему Отцу, храм, достойный Его могущества и силы!
Алтарь, что высится в нем, сияет ослепительным светом, колонны уходят
вверх на тысячи локтей, камни, из коих сложены стены, больше гор, двери
подобны пропасти, а крыша - куполу небес! Туда ты пойдешь, Секира, к этому
сверкающему алтарю, и преклонишь перед ним колени! Омм-аэль!
нарушило бы торжественность момента. Он покосился на Рину - глаза девушки
блестели одушевлением, губы едва заметно двигались, шепча молитву. Она
походила сейчас на светлого гения воздушных пространств, летящего впереди
солнечной колесницы Митры.
произнес наконец киммериец. - Но где оно? Где этот истинный храм
Пресветлого, где сверкающий алтарь, где колонны и стены, подобные горам?
На севере или на юге, на западе или на востоке? В каких странах, в каких
землях?
пустынях, ни на восходе, ни на закате солнца. Ныне храм древних гигантов
уже не высится на поверхности земли, а погружен в ее глубины - как и сами
Первосотворенные.
с Учителя.
плоть их, некогда теплая и живая, стала прочнее камня, крепче железа! И
там, у их коленей, в глубине, - Учитель направил палец вниз, - находится
истинный храм Митры и Его сияющий алтарь. Там, скрытый от глаз людских, он
и будет пребывать до самого конца, когда мир дрогнет на плечах гигантов и
боги соберутся на великий совет, чтобы решить его судьбу.
произнесла Рина. - Хотелось бы мне посмотреть на это, Учитель!
подобно дымчатым топазам.
ибо такие вещи трудно объяснить словами! - Руки наставника взлетели вверх,
словно отметая все вопросы. - Я видел святилище, но не дорогу к нему, хотя
знаю ее начало... начало пути ведомо любому из моих учеников - каждому, и
вам тоже. - Янтарные глаза старца устремились на Конана, а губы дрогнули в
легкой усмешке. - Каждому, Секира, - повторил он, повелительно кивнув. -
Ну, что скажешь?
вендийское зелье...
говорил тебе, и ты, конечно, не можешь вспомнить того, что не было
сказано... но можешь догадаться! Как ты думаешь, почему я живу именно тут,
на склоне древнего вулкана, чьи огни давно погасли, а раскаленное жерло
превратилось в огромный каменный колодец?
храм Первосотворенных и в нем замолишь свой грех! Это испытание посылает
тебе Митра.
раздумья. Впрочем, что еще он мог сказать? Он чувствовал себя букашкой в
длани бога.
прозрачные березовые слезы; казалось, в ее головке зрел некий план. Потом
она спрятала ладошки, зажав их между колен, и спросила:
храма?
кратера, с восточной стороны, есть подземные ходы, что ведут еще глубже, в
нижний мир. Опасный путь! - Глаза наставника на миг померкли. - Да,
опасный... В этих пещерах обитает неприятная тварь... И если она доберется
до твоей души, Секира, то сам Митра тебе не поможет!
мед. - Два меча!
возьмешь арбалет - вот этот, с бронзовой оковкой... запас стрел...
кинжал... веревку с крюком... мешок... словом, все, что найдется в наших
кладовых! Я не знаю, что ждет тебя в нижнем мире, но могу повторить одно:
путешествие будет долгим и опасным.
кроме арбалета, веревок и стрел, не взять с собой надежного спутника?
говорила о себе - не про Учителя же в конце концов! Отправиться вместе с
ней в это странствие? Такая идея даже не приходила ему в голову. Он хорошо
относился к Рине; она заботилась о нем и развлекала его, она была красива
и сильна - и не просто сильна! Она владела Силой Митры, драгоценным даром,
который он потерял... А это означало многое - выносливость и неуязвимость,
умение переносить холод и жару, голод и жажду, наблюдать за движением
астральных потоков, предвидеть опасность... Воистину, о такой спутнице
стоило призадуматься всерьез!
сокровищами, он искал не опасных приключений, а собственную душу, свой
разум, взятый богом в залог. То было личным делом, где никто не мог
посредничать между ним и Митрой, никто не мог стать свидетелем униженных
молитв, которые придется вознести в подземном храме. Существовало и еще
одно обстоятельство - арсайя, вендийское зелье, которое он предпочитал
вдыхать в одиночестве.
Рины. Он качнул головой.
Мое!
взгляд она не опустила.
обузой! И потом, в храме Митры, я могу услышать повеление Пресветлого
быстрее тебя! Не забудь - ведь со мной частица его могущества! - Рина
вытянула вперед руки с раскрытыми ладонями, ее розовые длинные пальцы
зашевелились, затрепетали, словно вбирая в себя потоки астральной
эманации.
Стигии, и в Аргосе - где бы я ни побывал? Везде одно и то же - споры,
споры!
неизбежным. В том, Секира, их сила и слабость... - Старик ответил улыбкой
на улыбку, потом, кивнув девушке, приказал: - Иди, дочь моя! Теперь нам
надо поговорить наедине. Прогуляйся в саду, побудь у яблонь... они вернут
тебе спокойствие.
лучи, струившиеся из широкого проема в пещерном своде, падали на лицо