продайте парикмахерскую и уходите. Хоть в Италию - дуче итальянских евреев
не считает евреями.
мне карточку на маргарин?! Слушайте, полковник, лучше поговорим о вас! Обо
мне и думать тошно, не то что говорить. Наши древние считали, что после
смерти темнота и пустота и мечтать надо только о наградах и счастье в этой
жизни. Ну так будет темнота! Как будто сейчас у меня очень много света!
Все нормальные люди открывают свои парикмахерские в шесть часов, а
Вайсфельд открывает в пять. Почему? Потому что, конечно же, этот старик
хочет побольше награбастать денег. А Вайсфельд спит со своей старухой на
двухэтажных нарах, и снизу на него пускает газ дед, а на кушетке дочка и
ублюдок зять, и я должен то и дело закрывать внучек одеялками, потому что
они беспокойные во сне... А здесь я царь! Здесь мое кресло! Здесь есть
окно с нарисованным красавцем. Я отдыхаю здесь. Человек - странное
существо, полковник. Он ищет страдание. Наверное, он думает, что страдание
угодно богу, потому что тот никогда не улыбался. Вы же видели его
фотографии - он всегда серьезен или чуть не плачет от любви к нам. Ну так
и я пострадаю. Пострадаю на свете, а успокоюсь в темноте. Бриллиантин
положим?
останется пустым. Сейчас, перед тем как пройти в управление, он поедет за
билетами в Швейцарию. А в ателье пусть живет Вайсфельд. Пусть проживет в
нем столько, сколько ему отпущено прожить.
Пантовчакова улица, семь. Третий этаж. Там только одна дверь. Документы на
квартиру вы найдете на столе. Приходите завтра утром. Можете жить там,
Янко,
старческой, собранной добрыми морщинками щеке. - Руки целовать должен, а
еще гадости бормочет.
оставлять. Так я просто несчастный еврей, а если я поселюсь в вашем доме,
я стану евреем, которого надо обязательно растоптать. Лучше я не буду
нервировать новую власть. Лучше я буду спать на двухэтажных нарах. Оттуда
спокойнее уходить в темноту, чем из вашей квартиры, где, я надеюсь, есть и
сортир и зад не обмораживается зимой, когда ветер продувает сквозь доски.
рассеянно-небрежно, с легкой улыбкой на лице. Он шел по коридорам,
опасаясь увидеть тот о с о б ы й в з г л я д сослуживцев, которым
отмечен обреченный, но по коридорам быстро пробегали офицеры, мельком
кивали ему, и никто не обращал на него внимания.
приходя в себя после изнурительной погони, и только потом обвел медленным
взглядом стол, шкафы, кресла и увидел, что сейф взломан, а стальная дверь
с набором секретных замков безжизненно и криво висит на одной створке,
словно символизируя бессилие брони перед силой слабых человеческих рук.
прямо здесь и бросить в подвал. Или отвезти в Керестинец. Или передать
Коваличу. Или вызвать "селячку стражу". Реши я остаться в Югославии, я
должен был бы прийти сюда, явиться к генералу, доложить ему о случившемся
и попросить санкцию на продолжение работы против немцев. А я бегу. Зачем я
здесь?"
отвечал.
- Это заставит вас поразмыслить, прежде чем решиться забрать меня".
заискивающим голосом. - Он скоро вернется.
он вернется скоро, я буду у себя в кабинете: 12-62.
Фрейндту и оберштурмбанфюреру Фохту. Они переглянулись, одновременно
вспомнив слова Веезенмайера: "Все наши наиболее явные контакты порвите;
компрометирующие изолируйте".)
отчаянной храбрости, - он пошел в картотеку "политических", в сектор,
занимавшийся коммунистами, и рассеянно, закурив сигарету, попросил:
квартиры, запасные явки...
уважения капитан Драгович, - все эти материалы затребовал подполковник
Шошич. Еще вчера утром.
предложил выпить:
прелесть.
документацию сконцентрировать в одном месте. Не у вас одного взломали
сейф. У майора Пришича нам пришлось провести точно такую же операцию.
у вас.
месте.
Или нет?
- Вы сговорились?
сговариваться. Так уж у меня выходит, что я в конце концов сговариваюсь,
особенно если обстоятельства сильнее меня.
срочного знакомства с картотекой на коминтерновцев, и, я думаю, он даст
указание...
сразу начали действовать, - понял Везич. - И этим получат гарантии для
себя".
кого должны взять, интересуюсь не только один я, - сказал Везич.
те, которые уже взяты, прошли мимо нас. Это делает нынешняя власть.
в "селячкой страже" мало интеллигентных людей.
Коминтерна должны представлять объект игры, а не пыток. Боюсь, что наши
конкуренты из "селячкой стражи" не смогут понять разницы между этими -
столь диаметральными - аспектами проблемы.
из кабинета Ковалича, полковника вытащили немцы. Значит, считал он, Везич
сторговался с ними. Значит, разговоры о том, что сюда придут усташи, -
пустые разговоры, значит, как он и предполагал, хозяевами положения
окажутся немцы, на них и надо ориентироваться. Иван Шох не звонит и не
появляется, а Мачек неожиданно уехал в Белград. Однако, по наведенным
справкам, Шох вместе с ним в столицу не отправился. Видимо, Шох сейчас не
та фигура, которая может быть нужна ему, Шошичу, в ближайшие дни. Либо Шох
переметнется к немцам (о давних его связях с Фрейндтом подполковник не
знал), но тем, считал он, Шох неинтересен вне и без Мачека; немцам куда
как интереснее полковник Везич.