девятнадцатого века в самом дремучем уголке Африки. Конечно, я вела себя
осторожно, но мне сказали, что общую картину событий нарушить очень
трудно, и, что бы я ни делала тогда - в пределах разумного, - все "всегда"
было - или уже стало - частью прошлого. А сегодня земля словно уходит у
меня из-под ног.
[Пунические войны - войны между Карфагеном и Римом] - Не торопитесь.
Соберитесь с мыслями. - Неожиданно для самого себя Эверард искренне
улыбнулся. - Мне и самому это не помешает. Послушайте, а что, если нам
расслабиться и поболтать на эту тему или какую-нибудь еще в другой
обстановке. Давайте выберемся поужинать и выпить, мы сможем отвлечься и
лучше узнаем друг друга. А завтра уже примемся за работу всерьез.
голову. Эверард вспомнил женщин древнегерманских племен, которые носили
волосы, не заплетая их в косы. Она словно почувствовала ту магическую
силу, которой, по преданиям всех народов, наделены волосы. К ней вернулась
бодрость.
ветром. Природа злилась, прорываясь к весне. Реки вздулись, луга и болота
переполнились влагой. Люди понемногу выбирали зерно, которое надо было
хранить для сева; забивали последний скот - тощих, дрожащих, жмущихся друг
к другу коровенок; выходили на охоту чаще и с меньшим успехом, чем обычно.
И все невольно задавались вопросом: не выдохлись ли боги во время
прошлогодней засухи?
и холодная. Может быть, это был добрый знак. Обрывки облаков мчались по
ветру, такие призрачные рядом с полной луной, плывущей среди них. Тускло
поблескивали редкие звезды. Деревья в роще казались сплошной черной
массой, только на самом верху скребли небо отдельные голые ветви. Их скрип
звучал, словно незнакомая речь в ответ на шум и завывание ветра.
добела сердца желтыми и красными языками. Искры взвивались вверх, бросая
вызов звездам, и умирали. Неровный свет едва достигал огромных стволов
вокруг прогалины, и казалось, они шевелятся, будто тени. Пламя высвечивало
копья и зрачки собравшихся мужчин, выхватывало из тьмы их мрачные лица, и
тут же свет его терялся в густых бородах и обтрепанных одеждах.
целых бревен. Уоен, Тив и Донар стояли серые, в трещинах, заросшие мхом и
поганками. Сияла под луной Нерха - поновее и свежевыкрашенная; вырезал ее
способный раб из южных земель. В дрожащем свете пламени ее можно было бы
принять за саму ожившую богиню. Дикого кабана, жарящегося на углях, убили
скорее для нее, чем для других.
последовали за своими вождями и пересекли Рейн прошлым летом, чтобы
сражаться с батавийцем Бермандом против римлян. Они все еще находились
там, и дома их очень ждали. Вел-Эдх призвала глав бруктерских кланов
собраться этой ночью на совет и выслушать ее обращение к ним.
серебристо-белое одеяние было оторочено темным мехом, на груди горело
ожерелье из необработанного янтаря. Ветер волнами колыхал юбку, а плащ
развевался, словно огромные крылья. Кто знал, какие мысли скрывались под
ее капюшоном? Она подняла руки - блеснули на свету, будто маленькие
змейки, золотые кольца. Копья склонились к земле.
костра, отдельно от других. Он вытащил свой нож, поднес лезвие к губам,
снова сунул в ножны.
сюда пришли, как ты велела, те, кто может говорить от имени своего народа,
- чтобы услышать, что боги сообщат им твоими устами. Начинай, прошу тебя.
ночные звуки. Что-то слышалось в нем иноземное, даже сильнее чем у
Хайдхина, - может быть, сам голос то поднимался, то опадал, словно прибой,
бьющийся о далекий берег. Видимо, от этого все относились к ней с
почтением и немного со страхом.
Поднят меч войны, волки и вороны поедают плоть, ведьмы Нерхи летают на
воле. Слава героям!
лишь вселить в ваши сердца радость. Но много прошло времени, в жилища
пришел голод, а враг все еще крепок. Многие из вас удивлены, почему мы
объединились с нашими сородичами за рекой. Да, нам нужно было отомстить,
но мы должны создать королевство вместе с ними и не сможем этого сделать,
если они потерпят поражение.
Да, Берманд разгромил убиев, этих псов Рима, но римляне заполонили земли
наших друзей гугернов [убии - дружественное Цезарю германское племя,
жившее на правом берегу Рейна; гугерны - германское племя, жившее на левом
берегу Рейна]. Да, мы взяли в осаду Могонтиак [ныне г.Майнц] и Кастра
Ветера [Кастра - начальное слово в названиях многих римских городов,
переводится как "крепость", "укрепленный лагерь"], но от стен первой
крепости пришлось отступить, а вторая месяц за месяцем держит оборону. Да,
мы одерживаем победы на поле боя, но бывают поражения и потери, иногда
очень тяжелые. И все-таки я снова говорю вам, что Рим будет разбит, кости
легионеров усеют наши поля, а красный петух прокукарекает над крышей дома
каждого римлянина - то будет месть Нерхи. Нам надо драться. И еще. Сегодня
по воле богов, конечно, прибыл ко мне всадник от самого Берманда. Кастра
Ветера, лагерь врагов, сдается. Легат Вокула, покоритель Могонтиака,
мертв, а Новезий, где он умер, тоже окружен. Колония Агриппины [Новезий -
укрепленное место убиев на левом берегу Рейна, ныне Нейс близ
Дюссельдорфа; колония Агриппины - ныне г.Кельн], чванливый город убиев,
спрашивает об условиях сдачи. Нерха помогает воинам, сыны Брукта. Свое
обещание она выполнит полностью. Рим падет!
с ними и тихо закончила:
и они станут отцами детей, которым суждено завладеть миром. Сейчас пируйте
в ее честь, а завтра принесите надежду вашим женам.
горящую ветвь, чтобы освещать себе путь, она скрылась во мраке.
они принялись поедать вкусное мясо. Пока шел разговор о чудесных новостях,
Хайдхин отмалчивался. На него часто находили приступы молчаливости, и люди
привыкли к этому. Достаточно того, что Вел-Эдх считала его своим
доверенным лицом. Кроме того, он был сильным и умным вождем. Гибкий,
узколицый, с серебряными прядями в черных волосах на голове и в коротко
остриженной бороде.
каждого попросил у богов доброй ночи. Мужчины принялись устраиваться
поблизости - им надо хорошо отдохнуть, прежде чем утром тронуться в
обратный путь.
заметной тропе, пока он не вышел из-под деревьев на широкую поляну. Там он
бросил факел, и тот погас сам собой. Луна мчалась между лохматыми облаками
над западным краем леса.
поблескивала изморозь. Внутри, насколько он знал, с одной стороны спал
скот, а у противоположной стены - люди среди своих припасов и домашнего
скарба.
возвышалась рядом; из массивных балок, скрепленных сталью, убежище было
возведено, чтобы дать ей возможность оставаться наедине со своими грезами.
вы, господин. Вы ищете место для ночлега?
сторожки, он домчит меня до дому. Но сначала я хочу повидаться с твоей
госпожой.
дверь башни. Девушка-рабыня проснулась и откинула задвижку. Разглядев его,
она поднесла сосновую лучину к глиняному светильнику, а потом от нее
зажгла другой - для гостя. Хайдхин поднялся по лестнице на верхний этаж.
на своем высоком стуле, уставясь на тени, отбрасываемые ее собственным
светильником. Тени, огромные и бесформенные, метались среди балок,
стропил, кож и шкур, колдовских предметов и вещей, приобретенных во время
многочисленных путешествий. Спасаясь от промозглой погоды, она куталась в
теплый плащ с капюшоном. Она смотрела, как он приближается, и Хайдхину
хорошо было видно ее лицо.
Шилова Юлия
Березин Федор
Белов Вольф
Свержин Владимир
Никитин Юрий
Суворов Виктор