Чтение 92–й страницы книги ~Ксеноцид~

Тогда я подумал: ведь это намного важнее науки. Или политики. Какой
угодно конкретной профессии, свершения или... вещи, которую ты создаешь.
Тогда мне казалось: если бы я только мог создать хорошую семью,
научиться быть для детей, в течение всей их жизни, тем, кем был для нас
Эндрю, пускай даже и появившийся так поздно... Это имело большее
значение, чем что-либо, чего бы я достиг умом и руками.

- Ты выбрал карьеру отца, - догадалась Валентина.

- Который работает на кирпичном заводе, чтобы прокормить и одеть
семью. Не кирпичника, у которого тоже есть дети. Лини думает точно так
же.

- Лини?

- Жаклин. Моя жена. Своим путем она пришла к тому же самому. Мы
делаем все требующееся, чтобы заслужить место в обществе, но живем ради
тех часов, которые проводим дома. Ради нас двоих и наших детей. В
учебниках истории обо мне никогда не напишут.

- Ты был бы удивлен этим, - буркнула Валентина.

- Неинтересная жизнь. Не о чем читать, - возразил Ольхадо. - Но ее
интересно жить.

- Так вот какой секрет ты скрываешь перед своими замученными
родственниками: счастье.

- Покой. Красота. Любовь. Все эти великие абстрактные понятия. Может
я вижу их и в форме барельефа, зато вижу вблизи.

- И ты научился этому от Эндрю... Он знает об этом?

- Видимо, да. А хочешь узнать мою самую сокровенную тайну? Когда мы
одни, только он и я, или же я и Лини... когда мы одни, я называю его
папой, а он называет меня сыном.

Валентина даже и не пыталась сдержать слез, которые катились как бы
за двоих, за нее и за него.

- Выходит, у Эндера есть ребенок, - шепнула она.

- Он научил меня, как быть отцом. И вот теперь в этом деле я
по-настоящему хорош.

Валентина подалась вперед. Пора переходить к делу.

- Выходит так, что если нас постигнет неудача, то именно тебе,
гораздо больше, чем остальным, грозит утрата чего-то прекрасного и
замечательного.

- Знаю, - согласился с ней Ольхадо. - Я сделал эгоистичный выбор. Сам
я счастлив, но не могу помочь в спасении Лузитании.

- Ошибка, - резко заявила Валентина. - Просто ты этого еще не знаешь.

- Что же я могу сделать?

- Мы еще немножко поговорим и попытаемся это определить. И если ты не
имеешь ничего против, Лауро, твоей Жаклин давно бы уже пора кончить с
этим подслушиванием в кухне и присоединиться к нам.

Жаклина робко вошла и присела рядом с мужем. Валентине нравилось, как
они держатся за руки.. После стольких детей... Ей вспомнилось, как она
сама держится за руки с Яктом... и как это приятно.

- Лауро, - начала она. - Эндрю говорил мне, что когда ты был моложе,
то проявлял наибольшие способности из всех детей семьи Рибейра. Якобы ты
рассказывал ему о совершенно безумных философских рассуждениях. В этот
момент, Лауро, мой приемный племянничек, нам нужна именно безумная
философия. Или же после детских лет твой мозг уже не включался? А вдруг
тебе снова удаются необыкновенно глубокие рассуждения?

- У меня имеются собственные мысли, - ответил на это Ольхадо. -
Только я сам в них не верю.

- Сейчас мы разрабатываем полет со скоростью, быстрее скорости света.
Мы пытаемся обнаружить душу компьютерной программы. Мы хотим перестроить
искусственный вирус со встроенными механизмами самозащиты. Мы занимаемся
чудесами и магией. Поэтому я буду благодарна тебе за любые указания,
касающиеся сути жизни и реальности.

- Я понятия не имею, про что говорил Эндрю, - защищался Ольхадо. -
Физику я забросил уже...

- Если бы мне были нужны знания, я бы читала книжки. Я повторю тебе
то, что сказала одной весьма способной девушке китаянке, служанке с
планеты Дао: дай мне познакомится с твоими мыслями, а уж я решу, полезны
ли они.

- Но как? Ведь я же не физик.

Валентина подошла к стоящему в углу комнаты компьютеру.

- Можно включить?

- Pois nao, - ответил Ольхадо. Пожалуйста.

- Когда он начнет работать, с нами здесь будет Джейн.

- Личная программа Эндера.

- Компьютерная личность, душу которой мы пытаемся локализовать.

- Ага, - буркнул он. - Так может это ты должна начать мне
рассказывать.

- Я уже знаю то, что знаю. Поэтому, начинай говорить ты. Про эти свои
детские идеи, и о том, что с ними за это время произошло.

***

Квара реагировала враждебно уже с того момента, когда Миро вошел в
комнату.

- Не мучайся, - коротко бросила она.

- С чем не мучайся? - Не мучайся с напоминанием о моих собственных
обязанностях по отношению к человечеству или семье... Кстати, это две
совершенно различные группы.

- Разве я пришел за этим?

- Эля прислала тебя затем, чтобы ты вытащил из меня, как можно
кастрировать десколаду.

- Я же не биолог, - попробовал отшутиться Миро. - А разве такое
возможно?

- Не стой из себя дурачка. Исключить их способность передавать
информацию - это то же самое, что и вырвать у них языки, память и все,
что делает их разумными. Если Эле хочется научиться делать такое, пускай
изучит то же самое, что и я. Мне на это понадобилось всего лишь пять
лет.

- Приближается флот.

- Так ты все-таки прибыл для переговоров.

- А десколада может найти способ...

Она перебила его, сама закончив предложение:

- Обойти все наши методы контроля.

Миро рассердился, но он уже привык, что люди вечно перебивают,
раздражаясь его медлительной речью. Эта, во всяком случае, угадала, к
чему он вел.

- В любой день, - сказал он. - Эля чувствует, что у нее все меньше
времени.

- В таком случае она обязана помочь мне искать возможность
договориться с вирусом. Убедить его оставить нас в покое. Заключить
договор, как Эндрю с pequeninos. А она закрыла передо мной лабораторию.
Ну что же, это палка о двух концах. Она не дает действовать мне, а я не
даю ей. - Ты выдала pequeninos тайну.

- Ну конечно! Мама с Элей стоят на страже истины! Одни они имеют
право решать, кто и что обязан знать. Позволь уж, Миро, если я выдам
тебе одну тайну. Правды не защитишь, когда прячешь ее от других.

- Я знаю об этом, - отозвался тот.

- И по причине всех этих дурацких тайн мама полностью разбила нашу
семью. Она не вышла за Либо, поскольку ей хотелось скрыть секрет,
который, возможно, спас бы ему жизнь.

- Знаю, - сказал на это Миро.

На сей раз его слова прозвучали так резко, что изумленная Квара даже
застыла.

- Ну ясно, этот секрет подействовал на тебя больнее, чем на меня, -
начала она. - Но именно потому ты должен встать на мою сторону. Твоя
жизнь пошла бы намного лучше, жизнь всех нас пошла бы намного лучше,
если бы мама вышла за Либо и открыла бы ему все свои тайны. Наверняка он
бы еще жил.

Элегантное решеньице. Милое такое, маленькое "что было бы". И
фальшивое как сто чертей. Если бы Либо женился на Новинье, он не женился
бы на Бруксинье, матери Оуанды. Ничего не подозревающий Миро не смог бы
влюбиться в свою сестру по отцу, поскольку ее бы просто не существовало.
Вот только ему бы пришлось слишком много объяснять при его невнятной
речи. Поэтому Миро ограничился кратким:

- Оуанда не родилась бы.

Миро надеялся, что Квара поймет то, что нужно.

Та какое-то время размышляла и сделала правильные сопоставления.

- Ты прав, - согласилась она с братом. - Извини. Я тогда была еще
ребенком.

- Это уже прошлое, - ответил ей Миро.

- Вовсе нет, - запротестовала Квара. - Мы все время его повторяем. Те
же самые ошибки. Снова и снова. Мама до сих пор верит, будто защищает
людей, скрывая от них правду.

- Ты тоже.

Квара на секунду задумалась.

- Эле не хотелось, чтобы pequeninos узнали о ее работах над
десколадой. Эта тайна могла уничтожить все их общество, а ведь никто
даже не спрашивал их мнения. Им не разрешали защищаться. Но то, что
держу в секрете я, это... возможно... метод интеллектуальной кастрации
десколады, умерщвления ее наполовину.

- Чтобы спасать человечество, не уничтожая pequeninos.

- Люди и pequeninos совместно устраивают заговор по уничтожению
третьей, беззащитной расы!

- Ну, не совсем беззащитной.