делается в саду ночью?
открывался. В сарае есть дверца, она ведет во дворик, сообщающийся с
коллежем; у меня ключ от этой дверцы, и я могу входить в нее, когда мне
заблагорассудится. Нынче я в нее вошел и застал вас спящею в классе; а
вечером я снова воспользовался своим ключом.
обернуться!
сигару и стал дымить ею, привалясь к стволу и устремив на меня спокойные,
смешливые глаза, свидетельствовавшие о ровном расположении духа. Я же сочла
за благо продолжить свою проповедь. Он отчитывал меня часами, так отчего и
мне хоть однажды не высказаться? И я пустилась толковать о том, как я смотрю
на его иезуитскую систему.
потайные ходы унижают ваше собственное достоинство.
пекусь о своем достоинстве? Это вы ведете себя "достойно", мисс Люси! Да я
не раз в вашем присутствии позволял себе удовольствие топтать то, что вам
угодно было назвать моим достоинством; я топтал его, плевал на него,
издевался над ним с увлеченьем, которое вашим высокомерным взорам
представлялось ужимками захудалого лондонского актеришки.
вредите лучшему в своей природе. Таким образом изучать сердце человеческое -
все равно что тайно и кощунственно объедаться яблоками Евы. Жаль, что вы не
протестант.
Затем довольно неожиданно он произнес:
мгновенье.
за нами, не правда ли?
ночь и не умел этого разгадать.
вздрогнула.
мне только сперва на один вопрос.
небо, и дождевые капли застучали по листве. Я надеялась, что он это заметит,
но он был слишком сосредоточен и не сразу обратил внимание на дождь.
сверхъестественное?
сверхъестественное, другие не верят, - ответила я. - Но отчего вы меня
спрашиваете, мосье?
предметах. Тем более не люблю, что...
соответствие меж нами. Вы терпеливы, я вспыльчив; вы покойны и бледны, я
смугл и неистов; вы строгая протестантка, я - мирянин-иезуит. Но мы схожи -
меж нами существует сродство. Разве не замечали вы его, глядясь в зеркало?
Вы не подумали о том, что у вас в точности такой же, как у меня, лоб, тот же
разрез глаз? Вы не расслышали в своем голосе кое-каких моих ноток? А знаете
ли вы, что часто глядите с тем же выражением, что и я? Все это я осознал и
думаю, что вы рождены под моей звездой. Да, под моей звездой! Трепещите! Ибо
если такое случается со смертными, нити их судеб плотно сплетены, станешь
распутывать - сделаются затяжки, зацепки и вся ткань расползется. Но
вернемся к вашим "впечатлениям", как вы обозначаете их со своей английской
сдержанностью. У меня тоже были кое-какие "впечатления".
про этот дом и сад?
погребли живую монахиню, ее предали той самой земле, которую мы с вами
теперь топчем.
среди бела дня, бродит по дому ночами. Я бесспорно видел его не однажды. А
монастырские покровы мне говорят больше, чем кому другому. Монахиня!
остается, когда иссякнет кровь и иссохнет плоть, ей от меня и от вас чего-то
нужно. Я намерен докопаться до истины. Долго я ломал себе голову, но пора
раскрыть эту тайну. Пора...
голову и я; оба мы посмотрели на одно и то же - на высокое дерево,
затеняющее окно старшего класса и покоящее ветви на его крыше. Оттуда
донесся какой-то неизъяснимый, странный звук, будто дерево само согнуло
ветви, словно руки, и зашелестело листвой по мощному стволу. Да... В воздухе
не пронеслось ни ветерка, и легкие кустики стояли недвижно, а могучее дерево
заколыхалось. Оно трепетало еще несколько минут кряду. В кромешной тьме мне
представилось, что нечто, еще плотней ночных теней, налегло на ствол и
вычернило его. Наконец, дерево перестало дрожать. Что родилось ценою его
судорог - какая дриада? Мы смотрели туда неотрывно. Вдруг в доме раздался
колокольный звон, и вот на аллее явилась черно-белая фигура. И быстро, будто
в гневе, мимо нас, чуть не задев, метнулась сама монахиня! Никогда еще не
видела я ее так ясно. Она была высока ростом и стремительна в движеньях. Она
ушла, и тотчас завыл ветер, хлынул холодный ливень, будто она растревожила
всю ночную природу.
взаимоотношения с роскошным домом на улице Креси? Взаимоотношения наши на
время прервались. Мосье и мисс де Бассомпьер путешествовали несколько недель
по французской провинции, наведываясь то и дело в столицу. По счастливой
случайности, как только они воротились, я тотчас об этом узнала.
апрельскому солнышку, предавшись легким мечтам, и вдруг увидела перед собой
троих всадников, кажется, только что повстречавшихся и остановившихся для
приветствия посреди широкой, обсаженной липами аллеи. То были седовласый
господин и девушка, с одной стороны, а с другой - молодой красавец. Девушка
выглядела очень мило, ее внешность, поза и снаряжение радовали глаз. Все
трое сразу показались мне знакомыми, а подойдя поближе, я разглядела, что
это граф де Бассомпьер с дочерью и доктор Грэм Бреттон.
сдерживаемой радостью! Все сошлось, все будто сговорилось пленить и покорить
доктора Джона. Перл, его обвороживший, и сам по себе сверкал чистотой и
поражал драгоценностью, но не такой человек был Грэм, чтобы, любуясь камнем,
забывать об оправе. Встреть он Полину, столь же юную, нежную и прекрасную,
но одну, пешком, в бедном платье, простой работницей или горничной, он бы,
разумеется, счел ее премилым созданьем и ласкал взором ее стан и черты, но
она не завоевала бы его сердца, не стала бы его кумиром, он не сложил бы
добровольно к ее ногам свое достоинство. Доктор Джон зависел от общества;
ему не довольно было живого суждения сердца, он хотел, чтобы свет восхищался
его предметом, иначе он не доверял собственным чувствам. В своей владычице
он желал видеть все то, в чем судьба не отказала Полине, все то, что диктует
прихотливая мода, покупает щедрое богатство и изобретает тонкий вкус; душа
его требовала этих условий и только на этих условиях сдавалась вполне;
наконец, он встретил все, чего искал, и, гордый, пылкий и робкий, он чтил
Полину как свою госпожу. У нее же в глазах играла улыбка, скорее
свидетельствовавшая о нежности, чем о сознании власти.
вокруг не видя. Он был очень красив в ту минуту.
милая, идите же сюда!
поцеловала меня.
к нам приходите.
Суворов Виктор
Андреев Николай
Шилова Юлия
Конан-Дойль Артур
Посняков Андрей