Чтение 92–й страницы книги ~Пляска смерти~

считаю, что под уровнем писателя ужасов с моралью (ноги этого писателя, как
и ноги Генри Джекила, "всегда ступают по праведному пути") есть другое
существо. Скажем, что это существо живет на третьем уровне Джека Финнея -
резвящийся нигилист, который, если продолжить метафору Джекила - Хайда, не
удовлетворяется тем, что растаптывает девочку, а проделывает то же самое со
всем миром. Да, друзья, в "Противостоянии" у меня была возможность
уничтожить все человечество, и это было забавно!

И где же теперь мораль?

Что ж, поделюсь с вами своим мнением. Я думаю, что мораль там же, где и
всегда: в сердцах и умах мужчин и женщин доброй воли. По отношению к
писателю это может означать, что он начинает с нигилистической предпосылки и
постепенно усваивает старый урок о человеческих ценностях и человеческом
поведении. В случае с "Противостоянием" мрачная предпосылка в том, что
человечество несет в себе микроб - я представлял его себе символически
воплощенным вначале в САО, а потом в вирусе супергриппа, - который
становится все более и более жизнеспособным по мере усиления влияния
технологии. Супергрипп высвобождается в результате одной-единствен-ной
технологической ошибки (не такое уж беспочвенное предположение, если
вспомнить, что случилось в прошлом году на Тримайл-Айленд, или тревогу на
военно-воздушной базе Лоринг в моем штате, когда бомбардировщики и
истребители были уже готовы устремиться через полюс на русских в результате
небольшой ошибки компьютера, давшего сигнал, что русские уже выпустили свои
ракеты и Большая Война началась). Согласившись с самим собой, что будет
несколько выживших - нет выживших, нет истории, верно? - я смог нарисовать
мир, в котором все запасы ядерного оружия проржавели и в ту безумную
Вселенную, которую мы называем своим домом, возвращается некое подобие
морального, политического и экологического равновесия.

Но никто не знает, о чем думает - я даже считаю, что никто не знает и
то, что он знает, - пока мысли не выражены в письменной форме, и я осознал,
что скорее всего выжившие подхватят прежние ссоры, а потом и старое оружие.
Хуже того, в их распоряжении окажутся все смертоносные игрушки, и вполне
может начаться соревнование: кто первым из этих безумцев сумеет их
запустить. Мой собственный урок, который я вынес из работы над
"Противостоянием", таков: разрубая гордиев узел, мы не решаем загадку, а
уничтожаем ее, и последняя строка книги свидетельствует о том, что загадка
по-прежнему остается.

В книге я также попытался выразить лучшие аспекты нашей жизни: простую
человеческую храбрость, дружбу и любовь в мире, который кажется совершенно
лишенным любви. Вопреки апокалиптической теме "Противостояние" - это книга,
полная надежды, и она повторяет замечание Альбера Камю: "Счастье тоже
неизбежно".

Как постоянно повторяла мне и брату Дэвиду наша мама:

"Надейтесь на лучшее и ждите худшего"; это хорошо выражает сущность
написанной мною книги.

Итак, мы надеемся на четвертый уровень (тройной Оборотень?), который
замкнет круг и снова приведет нас к писателю, но уже не как к писателю, а
как к обычному человеку, мужчине или женщине, еще одному пассажиру на
корабле, еще одному пилигриму на пути в неизвестность. И мы надеемся, что,
увидев, как упал другой пассажир, он напишет об этом - но, конечно,
предварительно поможет упавшему встать, отряхнет его одежду и убедится, что
с ним все в порядке и он может продолжать путь. Такое поведение не может
быть результатом какой-то моральной позиции, оно существует потому, что
существует любовь - как движущая сила человеческих отношений.

В конце концов мораль - это кодификация того, что сердце считает
истинным, всего, что сердце требует от жизни, короче говоря, это называется
цивилизацией. И если мы уберем ярлычки "произведение ужасов" или "жанр
фэнтези", заменив их более простым словом "литература", нам легче будет
понять, что обвинения в аморальности не правомерны. Если мы говорим, что
моральность происходит от доброго сердца - что не имеет никакого отношения к
нелепой позе и счастливым последствиям, а аморальность - от недостатка
заботливости, от плохого пригляда и от проституции драмы и мелодрамы ради
какой-нибудь выгоды, денежной или иной, мы поймем, что достигли критического
состояния, одновременно пригодного и для работы, и для проявления
человечности. Литература - это истина внутри лжи, и к произведениям ужасов,
как и к любым другим, приложимы те же правила, которые существовали, когда
Аристофан писал свою пьесу ужасов о лягушках: мораль излагает истину, как
понимает ее ваше сердце. Когда Фрэнка Норриса спросили, не стыдно ли ему
грязи и низостей, которые он изобразил в своем написанном на грани столетий
романе "Мактиг" (McTeague), писатель ответил: "А почему я должен стыдиться?
Я не лгал. Я не раболепствовал. Я сказал правду".

Рассматриваемые в таком свете, произведения ужасов, по моему мнению,
скорее заслуживают вердикта "невиновен", нежели "виновен".

"17"

Вы только взгляните... Кажется, солнце всходит. Мы танцевали всю ночь,
как влюбленные в каком-нибудь старом музыкальном фильме МГМ. Но оркестр уже
прячет инструменты в футляры и покидает сцену. Все уже разошлись, кроме нас
с вами, и я думаю, нам тоже пора. Не могу передать вам, сколько наслаждения
доставил мне этот вечер, и если я был неуклюжим партнером (и иногда наступал
на ноги), прошу прощения. Я испытываю то же, вероятно, состояние, что и все
влюбленные, когда танец заканчивается: я устал, но мне хорошо.

Могу ли я, провожая вас к выходу, сказать еще кое-что? Мы стоим в
вестибюле, а тем временем сворачивают ковер и гасят свет. Позвольте помочь
вам надеть пальто', я вас не задержу.

Возможно, разговоры о морали применительно к произведениям ужасов
только затмевают суть. У русских есть поговорка: "крик вальдшнепа". Это
бранное выражение, потому что вальдшнеп по природе чревовещатель, и если вы
выстрелите туда, откуда услышали звук, останетесь голодным. Стреляй в
вальдшнепа, а не в его крик, говорят русские.

Поэтому давайте посмотрим, сумеем ли мы найти вальдшнепа - хотя бы
одного - в этих полных криками зарослях. Возможно, он как раз скрывается в
разделе "Не вымысел, а правда" "Книги списков", этого чердака клана Уоллес -
Валлечински, полного фантастического хлама и бесполезного мусора <"Книга
списков" Эми Уоллес и Дэвида Валлечински - справочник, в котором содержится
множество фактов, обычно никому не нужных. Такой справочник описан в одном
из рассказов О. Генри. Раздел книги "Не вымысел, а правда" - сведения о тех
фактах, которые считаются вымыслом, но на самом деле правдивы. Авторы книги
названы кланом, потому что они родственники и ими и их родичами написано еще
много аналогичных книг.>. Уходя, подумайте вот над чем:

"ТАЙНА МАЛЕНЬКОЙ МИСС НИКТО"

Б июля 1944 года цирк братьев Ринглинг, Барнума и Бейли давал
представление в Хартфорде, штат Коннектикут, перед более чем семью тысячами
зрителей. Начался пожар; в огне погибли 168 человек и 487 получили ожоги и
травмы. Одна из жертв, шестилетняя девочка, осталась неопознанной. Поскольку
никто ее не хватился, а лицо у нее не пострадало, фотографию девочки
поместили во всех американских газетах. Шли дни, недели, месяцы, но ни
родственники, ни друзья по играм - никто не явился на опознание. И вплоть до
настоящего дня она остается безымянной.

Я представляю себе взросление как явный случай развития ограниченности
мысли и постепенного окостенения воображения (а при чем здесь маленькая мисс
Никто? - спросите вы меня; потерпите - доберемся и до нее). Дети видят все и
думают обо всем; типичное выражение лица ребенка, если он сыт, сух и не
спит, - широко раскрытый взгляд, полный любопытства. Здравствуйте, очень рад
встрече, мне здесь очень интересно. У ребенка еще не выработались шаблоны
поведения, которые мы одобрительно называем "хорошими манерами". Он еще не
усвоил мысль о том, что прямая есть кратчайшее расстояние между двумя
пунктами.

Все это приходит позже. Дети верят в Санта Клауса. Ничего особенного:
просто избыточная информация на всякий случай. Точно так же они верят в
привидения, в кролика "Трикс" <"Трикс" - сухой завтрак, воздушная
кукуруза с сахаром и фруктами; на упаковке изображается забавный
кролик.>, в Макдоналдленд (где на деревьях растут гамбургеры и одобряется
умеренное воровство - свидетель чему замечательный Гамбурглар <Персонаж
рекламы ресторанов "Макдоналде, забавный воришка, который думает только о
гамбургерах и чизбургерах; его имя образовано соединением слов hiimburger и
bufglar (вор).>), в Зубную фею, которая забирает выпавший зуб и оставляет
взамен монетку.., все это считается в порядке вещей. Это популярные мифы;
существуют и другие, более специализированные, но столь же экстравагантные.
Дедушка теперь живет с ангелами. Мяч для гольфа набит самым ядовитым
веществом в мире. Наступишь на щель - загонишь мать в могилу. Если
заберешься в кусты падуба, твоя тень может зацепиться, и ты навсегда
застрянешь среди сухих листьев.

Постепенно, с развитием и укреплением логики и рационального мышления,
происходят перемены. Ребенок начинает гадать, как Санта Клаус может на углу
квартала звонить в колокольчик Армии Спасения и одновременно управлять
своими эльфами на Северном полюсе. Он начинает понимать, что, хотя наступил
уже на сотни щелей, с его мамой ничего не случилось. На его лице появляются
следы взросления. "Не будь ребенком! - нетерпеливо говорят ему. - У тебя
вечно голова в облаках!" И самое неизбежное: "Неужели ты так и не
повзрослеешь?"

И немного погодя, как поется в песне, волшебный дракон Пафф перестанет
заглядывать в дом на Вишневой улице, чтобы повидаться со своим другом Джеки
Пайпером <Дракон Пафф и Джеки Пайпер - персонажи песенки группы "Питер,
Пол и Мэри", хита 1963 года.>. Венди и ее братья расстанутся с Питером
Пеном и его дикими мальчишками. Больше никакой волшебной пыли, и лишь
изредка приходят в голову счастливые мысли.., но ведь в Питере Пене всегда