АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ |
|
|
АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ |
|
|
|
звездолете. Как и тогда, некоторые фразы приходилось переводить очень
сложным способом.
В доме, где жили гости Каллисто, постоянными посетителями стали все члены
экспедиции к Солнцу, всеми силами старавшиеся помочь работе.
Каждая фраза считалась правильно переведенной, если Синяев, лучше
Широкова разбиравшийся в этих вопросах, заявлял, что она ему ясна.
- Я прохожу курс новейшей ядерной физики, - шутил он.
За все время этой работы люди почти не видели света "солнца", и их
домашние врачи - Гесьянь и Синьг - были очень довольны таким дополнительным
карантином. Облака над Атилли постепенно становились все тоньше, и к концу
работы над городом снова было безоблачное небо.
- Если все время держать над вами облака, - говорил Гесьянь, - вы никогда
не привыкнете к лучам Рельоса. А вам надо познакомиться со всей Каллисто.
- Никаких тревожных симптомов нет, - отвечал Широков. - Мне кажется, что
Рельос для нас безвреден.
Он умалчивал при этом, что несколько раз у него и у Синяева появлялось
недомогание, считая его причиной переутомление от напряженной работы. Он
хорошо знал повышенную мнительность по отношению к ним каллистянских врачей,
испытав это на самом себе после случая с камнем на Кетьо.
"Скажи я об этом, и они, чего доброго, вернут нас на Кетьо или на Сетито
без всякой нужды", - думал он.
Пока шла работа над переводом, теси-установка со спутника Каллисто
ежедневно посылала сигналы на Землю. По глубокому убеждению всех - людей и
каллистян, слова "Петр Широков" не могли остаться незамеченными. Точность
расчета и надежность автоматического управления лучом не вызывала сомнений.
- Вспышки появляются над Москвой, - говорил Синяев, когда Широков снова
начинал сомневаться. - Или, во всяком случае, близко от Москвы. Между
Рельосом и Солнцем нет ни одной звезды, и луч не может уклониться.
- А само Солнце? - спрашивал Широков.
- Влияние гравитационного поля Солнца учтено при расчете.
- Но Земля вращается.
- И это учтено. Теси-луч движется, правда, абсолютно незаметно для самых
точных приборов в сторону вращения Земли. Сигналы вспыхивают на одном и том
же месте.
- И ты уверен, что нет ошибки?
- Уверен.
- Почему же тогда мы передаем сигналы на трех языках?
- На этом настаивают каллистяне. Они хотят обеспечить успех на сто
процентов. А вдруг луч не совсем точно направлен?
- Значит, это все-таки возможно? - разочарованно спросил Широков.
- Разумная осторожность, не более.
- А основной текст тоже будем передавать на трех языках?
- Да. По три раза каждую фразу. На русском, английском и французском.
- Тогда уж лучше не на французском, а на латинском.
- Ты его так хорошо знаешь?
- Не хуже, чем русский.
- Какой ты у меня умный. - Синяев провел пальцами по лбу Широкова. -
Значит, английский и латинский. Ты будешь переводить; это не трудно, раз
есть русский текст. А я зашифровывать азбукой Морзе. Латинские и французские
буквы одинаковы.
Но, несмотря на все усилия, к пятнадцатому октября перевод не был
закончен. Синяев предложил Зивьеню, руководившему всей работой, отложить
начало передачи основного текста, продолжив вступительные слова.
- Мы считаем, что можно начать, - ответил тот. - Зачем заставлять ждать
людей Земли? Им это, вероятно, будет тяжело. Мы начнем, а вы продолжайте
работу. Я уверен, что никаких затруднений больше не встретится. В оставшейся
части текста нет новых для вас слов.
На том и порешили.
И через день дежурный звездолет совершал рейс на спутник Каллисто,
доставляя туда очередную партию металлических пластинок, на которых по
особой системе наносились знаки, соответствующие точкам и тире азбуки Морзе,
выполненные на бумаге рукой Синяева.
Эти пластинки закладывались в теси-установку, которая автоматически
отправляла "телеграмму" на Землю.
- Вы можете передавать триста знаков в минуту, - сказал Синяев Зивьеню. -
На Земле есть операторы, которые могут принять текст при такой скорости.
- Это облегчит работу, - ответил Зивьень. - Но будут ли использованы
такие операторы?
- Несомненно. Если только слова "Петр Широков" были увидены и поняты.
Кроме того, на Земле могут снимать вспышки на киноленту.
Прошел еще один земной месяц, и работа по переводу была успешно
закончена.
- Теперь, - сказал Широков, - я не буду иметь покоя, пока мы не получим
ответа.
- Придется ждать год.
- А может быть, раньше?
- Мьеньонь считает, что двенадцать наших месяцев - это наименьший срок.
- Удалось ли? - с тоской в голосе сказал Широков.
- Они решили через полгода, по-нашему, повторить передачу.
- Как радостно будет получить весточку с Земли!
- Еще бы! - сказал Синяев.
Для него и Широкова неудача была бы тяжелым ударом. Как это ни странно,
но свои надежды на счастливый результат они возлагали на... чуткость и
внимательность к ним каллистян. Вряд ли они предложили бы провести опыт,
если бы не были уверены в успехе. До сих пор все доказывало, что хозяева
прекрасно понимают психологическое состояние своих гостей. А если каллистяне
были уверены... Широков и Синяев верили в их технику и знания.
Но место для сомнения все же оставалось. Если техника Земли еще не может
доставить на Луну все, что необходимо для теси-установки, ответа не будет.
Хотелось сократить время ожидания. Ничто не помогает в этом так надежно,
как напряженный труд.
- Мы пробыли на Каллисто довольно много времени, - сказал Широков
Гесьяню. - Мне кажется, что пора прекратить затворничество. Настало время
свободно знакомиться с вашей планетой.
- А разве вы не свободны? - удивился Гесьянь.
- Конечно нет. Вы не позволяете нам даже походить по городу. Какая же это
свобода?
- Мне странно слышать это от вас. Вы же врач. Мы действуем в ваших же
интересах. Впрочем, - прибавил Гесьянь, пожимая плечами, - делайте, как
хотите. Вы были, есть и всегда будете совершенно свободны в своих поступках.
Широкову показалось, что Гесьянь обижен. Он ласково провел пальцами по
лбу каллистянина.
- Очень хочется поскорее увидеть все, - сказал он извиняющимся тоном. -
Тяжело ничего не делать.
- Это, конечно, трудно. Но в последнее время вы много работали.
- Я понимаю ваши опасения, - продолжал Широков. - Проведем опыт. Завтра
утром как следует покажите нам Атилли. Ведь мы почти не видели города. А
потом тщательно обследуйте нас.
- Хорошо, - без видимой охоты согласился Гесьянь. - Пусть будет завтра.
Рано или поздно, но это все равно придется сделать. Но не советую сразу
начинать с пешеходной прогулки. Лучше всего слетать куда-нибудь на обычной
олити, например на вельдь. Завтра как раз соревнование по фетимьи.
- Что это такое?
- Спортивное соревнование. Финальная игра на первенство Каллисто.
- Чудесно! - воскликнул Синяев.
Он был страстным болельщиком футбола и в Москве не пропускал ни одного
матча. Но, кроме футбола, он вообще любил спорт.
Каллистянское слово "вельдь" означало открытый стадион.
- Почему финальная игра проводится в Атилли? - спросил Широков,
предчувствуя, какой последует ответ. Он знал, что город, в котором они
поселились, был далеко не из больших.
- В надежде, что вы захотите посмотреть игру, - как и ожидал Широков,
ответил Гесьянь.
Что было сказать на это? Не знающее границ гостеприимство каллистян
проявлялось решительно во всем.
- А как насчет мест? - спросил Синяев. - Вельдь, по всей вероятности,
будет переполнен.
- Да, эти соревнования всегда вызывают большой интерес. Но для вас...
- Сколько на вельде мест?
- Точно не знаю. Кажется, около двухсот тысяч.
- Выдаются билеты? - увлекшийся Синяев чуть не сказал "продаются".
- Нет. Никаких билетов не требуется. Тут уж кто успеет. Надо сообщить
дежурному первого сектора, что вы хотите посмотреть соревнование, и он
скажет номер места. Когда все места заняты, прием заявок прекращается.
Синяев посмотрел на Широкова. Петр Аркадьевич увидел в глазах друга
лукавый огонек и понял его мысль.
- У них такого случая произойти не может, - сказал он по-русски.
- Могу себе представить, что бы получилось, введи администрация наших
стадионов такой порядок, - сказал Синяев и рассмеялся. - Ну и мир! Это
просто удручающая честность.
Как всегда, на лице Гесьяня не отразилось ни малейшего любопытства. Он
слушал - вернее, не слушал - непонятный ему разговор, глядя в окно. Синяев
поспешил объяснить ему причину своего смеха.
- При системе оплаты это еще более непонятно, чем если бы случилось у
нас, - сказал каллистянин. - Идемте в большую комнату. Я спрошу дежурного о
наших местах.
Дежурный первого сектора, на котором, очевидно, помещался вельдь,
ответил, не задумываясь и не посмотрев ни в какую запись, что для людей
Земли оставлена кабина номер один.
- В ней десять мест, - предупредил он.
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 [ 92 ] 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106
|
|