слезах доказательство согласия и благодарности.
узнает он о своем беспредельном счастье и присоединит свои благословения
к моим.
кой поспешностью. - Я не совсем понимаю, чего вы от меня требуете. Вы
одобряете привязанность графа Альберта ко мне и преданность, выказанную
ему мною. Вы удостаиваете меня своего доверия, зная, что я не злоупот-
ребляю им. Но как я могу обещать вам посвятить всю жизнь такой странной
дружбе? Я понимаю, что вы рассчитываете на время и на мою рассуди-
тельность, чтобы поддержать душевное спокойствие вашего благородного сы-
на и охладить его пылкое чувство ко мне, но я не уверена, долго ли я со-
храню эту власть над ним; притом, если бы даже подобная близость и не
была опасна для такого восторженного человека, как граф Альберт, то я не
вольна посвятить свою жизнь этой славной задаче. Я не принадлежу себе.
Или вы меня обманули, сказав, что свободны, что у вас нет никаких сер-
дечных привязанностей, никаких обязательств, нет семьи?
цель жизни, призвание, профессия. Я принадлежу искусству, которому пос-
вятила себя с самого детства.
да. На этом бурном пути я испытала пока только ужасные мучения, но в то
же время я чувствую, что с моей стороны было бы слишком смело дать обе-
щание навсегда отказаться от этого поприща. Такова была моя судьба, и,
видно, нельзя избежать будущего, которое ты однажды себе наметил. Но,
вернусь ли я на подмостки, буду ли выступать в концертах или давать уро-
ки - все равно я остаюсь и должна оставаться певицей. Да и на что иное я
годна? Где еще я могу сохранить независимость? Чем займу свой ум, при-
выкший к труду и жаждущий этих ощущений?
что вы говорите, верно. Но я думал, что вы любите моего сына, а теперь
вижу, что вы его не любите.
быть самое себя, что сказали бы вы на это, граф? - воскликнула Консуэло,
теряя терпение. - Значит, вы считаете, что никакая женщина не может влю-
биться в графа Альберта, если просите меня остаться при нем навсегда?
вы принимаете меня за безумного. Разве я не просил вашей руки и сердца
для моего сына? Разве я не поверг к вашим стопам этот законный и бесс-
порно почетный союз? Если бы вы любили Альберта, то в счастливой жизни с
ним, конечно, нашли бы вознаграждение за потерю вашей славы и ваших три-
умфов. Но вы не любите его, раз считаете невозможным отказаться ради не-
го от того, что называете своей судьбой!
запоздало. Не без ужаса и смертельного отвращения жертвовал старый арис-
тократ ради счастья сына всеми своими взглядами на жизнь, всеми убежде-
ниями своей касты. И когда после долгой и мучительной борьбы с Альбертом
и самим собой жертва, наконец, была принесена, - окончательное утвержде-
ние этого страшного акта не могло перейти без усилия из его сердца на
уста.
Христиану показалось, что он не в состоянии добиться ее согласия на этот
брак, лицо старика озарилось невольной радостью, к которой примешивалось
какое-то странное смятение.
колько эгоистичная, возбудила в ней неприязнь к предлагаемому браку.
еще ошеломленная таким предложением. - И вы согласились бы назвать меня
своей дочерью, согласились бы, чтобы я носила ваше имя, согласились бы
представить меня вашим родственникам и друзьям?.. Ах, граф, как вы люби-
те своего сына и как ваш сын должен любить вас!
чит, вашему сердцу оно недоступно или сам предмет кажется вам недостой-
ным его.
руками, - я точно во сне. Гордость невольно возмущается во мне при мысли
о тех унижениях, которыми будет полна моя жизнь, если я осмелюсь принять
жертву, приносимую вашей отеческой любовью.
вас под защитой брака и семьи?
разве она могла бы смотреть на это без краски негодования?
пить. Не требуйте от человеческой натуры того, что превышает ее силы: и
возлюбленный и отец могут вынести унижение, горе отказа, - моя сестра не
справится с этим. Но, уверившись в успехе, мы приведем ее в ваши
объятия, дочь моя.
граф Альберт говорил вам, что я люблю его?
что препятствие именно в вашем сердце. Он сто раз повторял мне это, но я
не мог ему поверить. Вашу сдержанность по отношению к нему я объяснял
вашим прямодушием и вашей скромностью; и все же я думал, что, освободив
вас от ваших сомнений, я добьюсь того признания, в котором вы отказали
ему.
средство узнать, гордость или отчуждение закрывают для меня ее сердце".
этого не знаю?
ный мой сын! Как ужасна его судьба! Единственная женщина, которую он
смог полюбить, не любит его. Только этого несчастья нам недоставало.
жет противиться моя гордость, раз вы жертвуете своею. Вам кажется, что
для гордости такой девушки, как я, гораздо меньше оснований, а между
тем, поверьте, в эту минуту в сердце моем происходит борьба не менее
жестокая, чем та, из которой вы вышли победителем.
ломудрие, прямодушие и бескорыстие, чтобы не суметь оценить гордость,
опирающуюся на такие сокровища. Но то, что смогла победить отцовская лю-
бовь (видите, я говорю с вами совершенно откровенно), я думаю, сможет
победить и любовь женщины. Ну что же, предположим даже, что вся жизнь
Альберта, ваша жизнь и моя были бы борьбой со светскими предрассудками,
от чего пришлось бы долго и много страдать и нам троим и моей сестре с
нами. Да разве наша взаимная любовь, чистая совесть, преданность друг
другу не помогли бы нам стать сильнее всего светского общества? Для ве-
ликой любви ничтожны все те беды, которые так страшат вас и за себя и за
нас. Но вы с тоской и страхом ищете в глубине своей души эту великую лю-
бовь и не находите ее, Консуэло, потому что ее там нет.
эло, крепко прижимая руки к сердцу, - все остальное пустяки. У меня тоже
были предрассудки. Вы подаете мне пример того, как я должна отбросить
их, чтобы сравняться с вами в величии и героизме. Не будем больше гово-
рить о моих чувствах, о моем ложном стыде; не надо даже касаться моей
будущности и моего искусства, - добавила она со вздохом. - Я смогу и от
этого отречься, если... если... если я люблю Альберта! Вот что нужно мне
знать. Выслушайте меня, граф. Сто раз спрашивала я себя об этом, но ни-
когда у меня не было того спокойствия, какое дает мне теперь ваше согла-
сие. Как могла я раньше серьезно думать о чем-либо, когда даже самый
этот вопрос казался мне безумием и преступлением? Теперь же, мне кажет-
ся, я сумею разобраться в себе и решить. Дайте мне несколько дней, чтобы
собраться с мыслями и понять, есть ли моя безмерная преданность ему,
безграничное уважение, внушаемое мне его достоинствами, эта огромная
симпатия, эта странная власть его слов надо мной, - есть ли все это лю-
бовь или восхищение. Ведь все это я чувствую, граф, но с этим борется во
мне невыразимый ужас, глубокая печаль и (скажу вам без утайки, мой бла-
городный друг!) воспоминание о любви, менее восторженной, но более мяг-
кой, более нежной, совсем непохожей на эту.
Христиан. - Сколько мудрости и своеобразия в ваших словах и мыслях! Вы
во многих отношениях похожи на моего бедного Альберта, а тревожная неу-
веренность ваших чувств напоминает мне мою жену, мою благородную пе-
чальную красавицу Ванду. О Консуэло! Какое сладкое и вместе с тем го-
рестное воспоминание будите вы в моей душе! Знаете, я хотел было сказать
вам: победите свою нерешительность, справьтесь со своими опасениями, по-
любите этого несчастного, обожающего вас человека, полюбите из чувства
добродетели, величия души, сострадания! Быть может, он и не даст вам
счастья, но, спасая его, вы заслужите награду на небесах. Однако вы на-
помнили мне его мать, отдавшуюся мне из чувства долга и дружбы. Она не
могла любить меня, простого, добродушного, робкого человека, той востор-
женной любовью, которой жаждала ее душа. До конца она была верна мне и
великодушна, но как она страдала! Увы! Для меня ее любовь была и отрадой
и мукой, а ее постоянство - гордостью и укором. С горя она умерла, а мое
сердце было разбито навеки. И если сейчас я - существо ничтожное, неза-
метное, мертвое, не слишком удивляйтесь этому, Консуэло. Я выстрадал то,
чего никому не понять. Ни одному человеку никогда я не говорил об этом.
Вам первой с трепетом открываю я свою душу. Нет, нет, пусть глаза мои
Флинт Эрик
Нортон Андрэ
Лукин Евгений
Шилова Юлия
Махров Алексей
Сертаков Виталий