наконец к югу. Какое там! Мужчины стремились перво-наперво разыскать своих
жен, а те - детей. Вот несколько воссоединенных семей направилось к
горам... но медленно, слишком медленно. И слишком поздно.
комете. Вился длинный хвост, когтистые лапы прижимались к брюху, а на
спине восседал Повелитель Верминаард, и солнце играло на позолоченных
рогах его шлема. Верминаард обеими руками держался за гриву дракона. Все
выше взлетали они в солнечное небо, бросая зловещую тень на людей,
метавшихся по двору...
- лишь цеплялись друг за друга, неотрывно глядя на чудовище и зная, что
смерть неизбежна...
молчаливой ярости взирал Повелитель Драконов на обреченных мятежников...
двоих людей, бежавших к выходу из крепости.
его, - кинулся за теми двоими. Танис побежал следом. Краем глаза он увидел
мелькнувшие алые одеяния - к нему присоединились и Рейстлин с братом.
догнали Стурма как раз в тот момент, когда тот схватил Эбена за шиворот и
швырнул наземь.
хотя бы это и стало моим последним деянием!
Стурму и перехватил его руку. Ахнув, рыцарь замер и едва не выпустил
Эбена. Ибо его глазам предстало нечто поистине невероятное.
из рудника. И там, посередине груди, прямо в живой плоти сидел сверкающий
зеленый камень размером с мужской кулак! Он горел на ярком солнце каким-то
недобрым, пугающим светом...
завороженно глядя на камень. Невероятное зрелище приковало друзей к
месту...
груди рубаху. Потом выпустил руку Стурма, повернулся и побежал к воротам.
Эбен вскочил на ноги и бросился следом.
остальных...
сперва медленно, потом все быстрее стали валиться исполинские гранитные
валуны. Со страшной силой врезались они в мостовую, дробя ее в пыль.
Сквозь грохот каменных глыб смутно слышался лязг тяжелых цепей,
приводивших в действие механизм...
подбежали к воротам. Эбен закричал от ужаса, вскинув руки над головой в
жалкой попытке заслониться. Его спутник поднял глаза и, казалось,
вздохнул. В следующий миг обоих похоронил под собой чудовищный камнепад.
Древний механизм намертво запечатал ворота Пакс Таркаса...
Грохот камней на время заглушил его голос, что, понятно, привело
Повелителя Драконов в еще большую ярость. - Вам была дарована возможность
потрудиться во славу Владычицы. Я отечески заботился и о вас, и о ваших
семействах. Но вы, упрямые глупцы, не цените ничего. И за это вы
поплатитесь жизнью! - Он высоко поднял Приносящую Ночь. - Я перебью
мужчин. Я сожгу женщин. Я уничтожу детей!
прыжком бросился в воздух. И широко раскрыл пасть на вдохе, готовясь
метнуть испепеляющее пламя в беспомощную толпу во дворе...
навстречу ему свечой взвилась Матафлер.
переживая утрату детей. Она снова видела перед собой рыцарей верхом на
золотых и серебряных драконах, со смертоносными Копьями, зловеще
блистающими на солнце. Тщетно умоляла она своих детей не ввязываться в
проигранную битву, тщетно пыталась убедить их: в этой войне надеяться было
более не на что... Можно ли удержать юных, рвущихся к подвигам? Прочь
умчались они, оставив ее лить слезы в опустевшем логове...
развернулась картина той последней кровавой битвы, когда она увидела своих
детей умирающими на Копьях, - тут-то и услышала она голос Верминаарда:
малышей.
увернуться от поломанных, но все еще смертоносных клыков, готовых вспороть
ему бок. Удар пришелся вскользь, болезненно рванув большую мышцу крыла.
Перевернувшись в воздухе, Пирос полоснул Матафлер когтистой передней
лапой, глубоко пропахав мягкое подбрюшье драконицы. Обезумевшая Матафлер
не заметила боли, но Пирос был моложе, крупней и сильней - его удар
отшвырнул ее прочь.
возможность выиграть высоту и время, чтобы напасть самому. Пирос забыл
лишь об одном - о своем седоке. Верминаард, пренебрегший боевым седлом, не
удержался на спине дракона и кувырком полетел вниз. На его счастье, высота
была небольшая - Повелитель отделался испугом да несколькими синяками.
шарахнулось прочь. Но не все. Быстро оглядевшись, Верминаард заметил в
углу двора четверых, не пожелавших обратиться в бегство.
охваченных паникой беглецов, побудило их к действиям. Падение же
Верминаарда, подобное низвержению какого-нибудь грозного Божества,
довершило то, чего никак не удавалось Элистану и остальным. К людям
вернулся разум, и толпа устремилась на юг, к горам, сулившим убежище.
одновременно отправил к армии крылана с приказом немедленно возвращаться.
посеять в их рядах панику. Но просчитались. Люди натерпелись уже довольно.
Ни сила, ни посулы мира и безопасности не могли заставить их еще раз
поступиться свободой. Они успели понять: не будет мира на Кринне, пока его
землю топчет нежить и нечисть. Мужчины, женщины, дети принялись яростно
отбиваться, пуская в ход и ногти и зубы...
Гилтанас пытался удержаться подле сестры, но толпа увлекла его прочь.
Сказать, что эльфийка была перепугана насмерть, значит не сказать ничего.
Она даже не подозревала, что бывает на свете подобный страх. Ее неудержимо
тянуло спрятаться, и она отшатнулась к стене крепости, судорожно сжимая в
руке меч. Прямо у ее ног, прижимая к животу окровавленные ладони, рухнул
мужчина. Глаза, остекленевшие в смерти, казалось, смотрели на Лорану,
кровь текла по камням. Лорана с трудом оторвала взгляд от лица
погибшего... и оказалась носом к носу с его убийцей.
легко справиться с нею. Выпростав длинный язык, он слизнул с меча кровь,
перескочил через мертвого и бросился на Лорану.
стремительный удар снизу вверх. Драконид оказался к нему не готов. Острый
эльфийский меч пробил латы и толстую шкуру и глубоко вошел в тело. Лорана
ощутила, как хрустнула под лезвием кость, услышала последний
захлебывающийся крик драконида. Мертвое тело обратилось в камень, рукоять
меча выбило из руки. Но Лорана вспомнила слышанное от воинов - стоит
немного повременить, и камень рассыплется пылью, освобождая клинок.
Вспомнила - и сама поразилась собственному хладнокровию.
ударов, вопли, лязг оружия... Лорана ничего этого не слыхала.
разгребла прах и, схватив меч, взметнула его над головой. Солнце блеснуло
на политом кровью клинке; враг лежал мертвым у ее ног. Она огляделась, но
Таниса нигде не было видно. Не было видно и остальных. Быть может, они уже
погибли. Быть может, и ее вот-вот убьют...
мир, который ей, вполне вероятно, предстояло вскоре покинуть, казался
только что созданным. Каждый камешек, каждый листок с потрясающей
четкостью запечатлелся в памяти. Душистый теплый ветер налетел с юга, гоня
прочь тяжелые тучи, надвинувшиеся на ее родину с севера. И дух Лораны,
освобожденный от страха, взвился выше облаков, и поднятый меч еще ярче
засверкал на утреннем солнце.
Адамов Григорий
Мережковский Дмитрий
Шилова Юлия
Быков Василий
Конан-Дойль Артур
Пехов Алексей