воскликнула его прелестная нареченная.
понимаете, да и Пексниф тоже говорит - это ничего, что отец недавно умер; мы
можем обвенчаться и здесь, без всякого шума; а раз я остался совсем один, то
и соседи поймут, что надо было поскорее взять жену в дом, особенно такую,
которую отец знал. А старый хрыч (то есть мой дядюшка) не будет вставлять
палки в колеса, на чем бы мы ни порешили, он еще нынче утром говорил
Пекснифу, что если вам это по душе, то он не против. Так что, Мэл, - спросил
Джонас, снова отваживаясь ее обнять, - когда же это будет?
будущей недели?
подивилась вашему нахальству.
через неделю.
и вставая, - только не на будущей неделе. Этого не будет до тех пор, пока я
сама не захочу, а я еще, может быть, целый год не захочу. Вот вам!
Пинча, но сдержался и не ответил.
за меня, - сказала Мерри. - Вот вам!
до завтра; а если вам не нравится, то и никогда этого не будет, - сказала
Мерри, - а если вы не перестанете ходить за мной по пятам и не оставите меня
в покое, то и совсем этого не будет. Вот вам! И если вы не будете слушаться
и делать все, что я вам велю, то и совсем никогда этого не будет. Так что не
ходите за мной по пятам. Вот вам, чучело!
соломинку с такой силой, что она вся рассыпалась впрах, - я вам это
припомню, когда вы будете замужем! Сейчас еще ладно, как-нибудь потерпим
пока что, и вы это тоже понимаете, а потом я вам отплачу с лихвой. Ну и
скучища же адская сидеть тут одному. Я всегда терпеть не мог старых,
заброшенных кладбищ.
вперед, вдруг оглянулась.
предназначались не ей. - Пользуйтесь временем, пока оно не ушло. Убирайте
сено, пока солнце светит. Поступайте по-своему, покуда это еще в вашей
власти, сударыня!
ГЛАВА XXV
относительно того, как надо ухаживать за больными
лоне своего семейства и взирал на всех спокойно и благожелательно. День
стоял душный, окно было открыто, и потому ноги мистера Моулда покоились на
подоконнике, а спина опиралась на ставень. На блестящую лысину мистера
Моулда был накинут платок, в защиту от мух. Комната благоухала пуншем, и на
маленьком столике под руками у мистера Моудда стоял бокал этого
усладительного напитка, смешанный так искусно, что глаз мистера Моулда,
заглядывая в холодный прозрачный пунш, встречался с другим глазом, который
спокойно взирал на него из-за сочной лимонной корочки, мерцая, как звезда.
Моулда. Его гарем - иначе говоря, жилая комната, она же гостиная миссис
Моулд - был расположен над маленькой конторой, примыкавшей к мастерской, и
выходил окнами на небольшое тенистое кладбище. В этом внутреннем покое и
сидел теперь мистер Моулд, безмятежно глядя на свой пунш и на своих
домашних. А если на какую-нибудь минуту он отрывался от всех этих
приятностей для более широкой перспективы, чтобы потом вернуться к ним с
новым интересом, его влажный взор, подобно солнечному лучу, проникал сквозь
идиллическую завесу турецких бобов, которые вились перед окном по
веревочкам, - и тогда он созерцал могилы оком художника.
Каждая мисс Моулд была жирна, как перепелка, а миссис Моулд была жирнее
обеих мисс вместе взятых. Так округлы и пухлы были их завидные пропорции,
что могли бы принадлежать херувимам из мастерской в нижнем этаже, но только
во взрослом состоянии и с другими головками, более приличными для смертных.
Их персиковые щеки были круглы и надуты так, как будто бы они постоянно
трубили в небесные трубы. Бестелесные херувимы в мастерской, которые были
изображены вечно трубящими в эти трубы, не имея легких, надо думать,
полагались главным образом на слух.
содействовала ему в пунше-питии, как и во всех других делах. Обеих своих
ангелоподобных дочек мистер Моулд тоже одарял благосклонными взглядами, и
они тоже улыбались ему в ответ. Столько имущества было у мистера Моулда и
столь велик был запас его товара, что даже здесь, в семейном святилище,
стоял объемистый шкаф, хранивший в своем палисандровом чреве саваны, покровы
и прочие похоронные принадлежности. Хотя обе мисс Моулд выросли, так
сказать, на глазах у этого шкафа, однако его тень не омрачила их
застенчивого детства и цветущей юности. С колыбели резвясь и забавляясь за
кулисами смерти и похорон, обе мисс Моулд весьма здраво смотрели на вещи. В
траурных повязках для шляп они видели лишь столько-то ярдов шелка или крепа,
в могильном саване - лишь столько-то полотна. Девицы Моулд могли
идеализировать плащ актера, шлейф придворной дамы и даже парламентский акт.
Но гробовые покровы не могли ввести их в заблуждение: они сами их сшивали
иногда.
широких, больших улиц и ютились в тихом уголке, куда городской шум доходил
только сонным гулом, который то ослабевал, то усиливался, то совсем умолкал,
заставляя пытливый ум предполагать затор где-нибудь на Чипсайде. Солнце
играло среди турецких бобов, как будто кладбище подмигивало мистеру Моулду,
говоря: "Мы отлично понимаем друг друга", а из мастерской, где сколачивали
гробы, доносился приятный мерный стук молотков, и негромкое, мелодическое
рат-тат-тат равно способствовало дремоте и пищеварению.
в совершенном удовольствии. - По звуку напоминает одушевленную природу
где-нибудь в сельской местности. Как будто дятел стучит.
в популярную песенку название того дерева, которое обычно употребляется в
ремесле мистера Моулда.
придумаете ли еще чего-нибудь, миссис Моулд? По дуплистому вязу, а? Ха-ха!
Право, очень недурно. В воскресных газетах читаешь иной раз и хуже этого,
душа моя.
передала кружку дочерям, которые послушно последовали примеру своей матушки.
шутки слегка притопывая ногами. -
я ничего не слыхал! - Шутка до такой степени раззадорила его, что он никак
не мог успокоиться и двадцать раз повторял: - Так по вязу, а? Правильно.
Конечно, по вязу. Ха-ха-ха! А знаешь ли, это надо куда-нибудь послать,
пускай бы напечатали. Редко бывает, чтобы удалось так остроумно сказать. По
дуплистому вязу, а? Правильно. Очень даже дуплистому. Ха-ха-ха!
одышке. Кто бы мог подумать, что он был раньше первый весельчак! Войдите,
Тэкер.
щелку. - Я думал, что хозяин здесь.
дальше. - Вы ведь не согласитесь взять заказ на похороны без катафалка? Гроб
из некрашеного дерева, с жестяной дощечкой?
интересного.
занимаемся, - сказал мистер Моулд. - Хватает же наглости соваться. Кто это?
зять приходского надзирателя.
возьмусь, если приходский надзиратель пойдет за гробом в треуголке, но не
иначе. Мы можем принять заказ, если это будет иметь официальный вид, и то
будет очень по-бедному. Так в треуголке, не забудьте!
поговорить с вами.
Гэмп, что у вас новенького?
самое время по комнате ветерком пронеслось особое благоухание, словно
какая-нибудь фея икнула, пролетая мимо, по дороге из винного погребка.
Русанов Владислав
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Зыков Виталий
Эриксон Стивен
Пехов Алексей