работать буду.
специальности?
неизвестной женщиной.
милости прошу и вас с дядей. Я теперь не в Медео, правда, но это я ему
позвоню, лично объясню. Меня звать Мариетта Ивановна.
- ну да я еще позвоню. Праздновать-то там будем, - трубка совсем
успокоилась и сейчас просто ворковала. Наверно, там уже пили.
столом и зубным порошком чистила ножи.
далеко?
последней и слезешь. Дальше они не идут. А что это за Мариетта? Я ровно
такой не слышала. Не та, что книгу приносила?
сказала Ниловна. - Там и перекусить, и отдохнуть, и заночевать есть где.
Там, не доезжая три остановки, у вас ведь дом отдыха, меня раз туда Мария
Саввишна возила, кто-то приезжал, так надо было залу убрать, посуду
помыть...
Волга, они на нее все летают да к морю. А туда - нет. "А что я там не
видел? Я на эти сопки каждый день из окна гляжу. Надоели!.." Вот и весь их
разговор.
вы у меня в кармане! Мариетта Ивановна, скажи пожалуйста! А видать,
молодая, стеснительная! Яков Абрамович, вы пропали!"
пошла в переднюю.
дядя - у него ключ.
узнала Мячина - произнес:
дорогого гостя! Это брат Якова Абрамовича - Роман Львович - наш
самый-самый большой начальник.
очаровательная родственница? Спит или в гостях?
открыла его, посмотрела и сняла вечернее платье, но потом подумала,
отложила его и вытащила строгий костюм в клетку.
четвероюродный дядя. В доме о нем почти не говорили, но после того, как
она поступила в институт, его имя там ей приходилось слышать почти каждый
день. Говорили, что это добродушный, обаятельный и страшноватый человек.
Великий мастер своего дела. Остряк! Эрудит! О встрече с ним она мечтала
давно.
пропел, не то продекламировал:
соня! Вы посмотрите, что на дворе-то делается!
солнцем.
уже и кофе сварил.
Следователь должен быть... Знаете, каким он должен быть? У-у! Ладно,
вставайте, я расскажу вам, каким он должен быть.
подчистила брови - они у нее всегда норовили срастись, - потом прошла в
ванную и пробыла там нарочно долго. Вышла с еще влажными волосами, свежая
и сверкающая.
костюме приветствовал ее, стоя над кофейником. Она протянула ему руку, он
почтительно приложился к ней.
молока.
угостила чашкой кофе фельдъегеря. Он только что прискакал к ней с пакетом,
а она любила красивых молодых людей, так вот, когда он выпил ее кофе, у
него закружилась голова. Вот какой кофе делали в старину!
так же, как и Яков Абрамович, лицом походил он на толстого полнощекого
младенца, радость мамы, - так в старину рисовали амуров, а на старых
картах так, с раздутыми щеками, изображались четыре ветра. "А человек он
хоть и умнейший, но подлейший", - вспомнила она чью-то сказанную про него
в их доме фразу.
- а то вчера я вас даже и увидеть не сумел. Что вы так сразу скрылись?
какие? О чем? Да, а брови и глаза-то у вас батюшкины. Давно, давно я не
видел Георгия, как он?
родиться на Кавказе, а не в Смоленске или на Арбате. Скажите ему - когда
мне будет совсем плохо, приползу и рухну у него в кабинете, потому что
больше никому не верю. И я знаю, он все для меня сделает.
постороннего и ему неприятного, отец действительно сделает все. Георгий
Долидзе был знаменитый сердечник - человек пылкий, страстный, взрывчатый;
спортсмен, альпинист, охотник, прекрасный товарищ, заботливый, как все
считали, семьянин, из таких, которые не потерпят, чтоб их семья нуждалась
в чем-то, но в то же время - и этого почти никто не знал - совершенно к
этой семье равнодушный. Равнодушен он был и к дочери. И из этого самого
равнодушия, вернее, ласкового безразличья, так и не поинтересовался, в
какой именно юридический институт она поступила, бросив ГИТИС, и что ее
кольнуло бросить его на четвертом курсе. Родственников же со стороны
матери Георгий Долидзе совершенно не терпел, хотя говорил об этом мало и
слова об "умнейшем и подлейшем" принадлежали не ему - Штерна он вообще
даже и очень умным не считал.
Львович. - Последний раз я был у вас когда? - Он задумался. - Да, летом
1928 года. Тогда привез я вам из Тбилиси от родственников ящик "дамских
пальчиков". Вот ведь когда я вас увидел в первый раз. Вы тогда в саду
играли в индейцев. Так с луком я вас и помню. Лихой индеец вы были! Волосы
на лицо, а в них белые перья какие-то! Помните, а? - Он засмеялся.
сама себе удивилась. (Опять эти обрыдшие ей индейцы! Этот проклятый лук и
стрелы. Взрослые решили за нее, что она обязательно должна запоем читать
Майн Рида, бредить индейцами, скальпами, бизонами, томагавками, и она,
чтоб не подвести их, с воинственными криками носилась по саду, собирала
гусиные перья и пачкала лицо дикими разводами под глазами - марать одежду
ей запрещали.)
Это, конечно, все приятнее. Я слышал, вы тут будете стажироваться?
берут по разверстке. Я еще думаю тут собрать материал для диссертации.
- она отбарабанила это быстро, не задумываясь, потому что эту тему ей
подсказал и сформулировал руководитель кафедры, в которого она была давно
и, видимо, безнадежно влюблена. Тот самый молодой специалист по праву,
которого однажды пригласили в ГИТИС консультантом на учебную постановку их
курса. Тогда они и стали встречаться.
Орлов Алекс
Володихин Дмитрий
Никитин Юрий
Сертаков Виталий
Андреев Николай
Прозоров Александр