ей скряга Нэн Робертс. И тем не менее, когда мистер Гонт предложил ей
переговорить на этот предмет наедине, чтобы за спиной не торчало, как
говорится, полгорода, она клюнула на предложение, как клюет голодная рыба на
соблазнительную приманку.
счастья на лице. Черный жемчуг она купила за неправдоподобно мизерную цену в
тридцать восемь долларов и пятьдесят центов. И к тому же пообещала
разыграть, совершенно безобидно конечно, надутого баптистского проповедника
Вильяма Роуза. "Разве это работа, - думала Люсиль, - это просто
удовольствие". Мерзкий ходячий сборник библейских цитат ни разу в жизни не
дал ей на чай ни цента. Послушная прихожанка методистской церкви, никогда
даже не помышлявшая о том, чтобы покрутить хвостом в залихватских ритмах
буги на танцульках по субботним вечерам, была твердо уверена, что
вознаграждение ждет на небесах; знает ли преподобный Роуз, частенько думала
она, что Господь учит давать, а не брать?
серьезного ущерба, как заверил мистер Гонт.
каждые полчаса и множество необходимых телефонных разговоров. Для грядущего
празднества почти все было готово, осталось всего несколько деталей и можно
запускать фейерверк. Как всегда в такой период, где бы то ни было - в
Ливане, в Анкаре, в западных провинциях Канады и здесь, в Хиксвилле, США ему
не хватало двадцати четырех часов в сутки. И все же цель оправдывает
средства, любишь кататься - люби и саночки возить, что посеешь, то и пожнешь
и...
посетительница, Иветт Гендрон, торопилась на встречу с ним, направляясь в
сторону зеленого навеса.
в приветливой улыбке.
2
аппарату уже была приклеена записка. Генри Пейтон из полиции штата звонил
без пятнадцати восемь и просил перезвонить. Прижав трубку плечом к уху, Алан
нажал кнопку автоматической связи с Оксфордским полицейским управлением. Из
верхнего ящика стола он достал четыре доллара монетами.
известия по поводу твоего двойного убийства.
монетами в кулак. А когда разжал, на ладони осталось три монеты. Он
откинулся на спинку кресла и положил ноги на стол. - Значит, новости,
действительно, не из приятных.
монету, оказавшуюся снизу. Работа требовала внимания и аккуратности, но Алан
был к этому готов. Доллар выскользнул из кулака и провалился в рукав,
стукнувшись о тот, что оказался первым, и издав тихое звяканье, звук,
который на настоящем представлении иллюзионист заглушит бы потоком
громогласного красноречия. Алан разжал кулак и удостоверился в том, что на
ладони остались всего две монетки.
с явной настойчивостью в голосе Генри.
преуменьшение. С того самого воскресного часа, когда Алан узнал в одной из
женщин, лежавших у светофора на тротуаре, Нетти Кобб, он просто не в силах
был думать ни о чем другом. Ему даже во сне только эта история и виделась,
порождая все большую уверенность, что истинные причины трагедии лежат
гораздо глубже, чем кажется, и покрыты мраком. Поэтому звонок Генри вызвал
не раздражение, а напротив, облегчение, поскольку теперь не придется звонить
самому.
произошло. А больше всего то, как это преступление разворачивалось... или не
разворачивалось. Пытаюсь представить Нетти Кобб: вот она находит свою собаку
мертвой и садится писать записки. И знаешь что? Представить это я просто не
в состоянии. И каждый раз, когда пытаюсь и не могу, понимаю, что обо всем
случившемся на самом деле не знаю почти ничего.
тебе вполне сносными. В этом деле еще кое-кто замешан. Мы не знаем, кто убил
собаку Нетти Кобб, но можем с уверенностью сказать, что не Вильма Ержик.
звоном покатились по столу. Одна из них докатилась до самого края и уже
приготовилась упасть, но ладонь Алана молниеносным движением метнулась
вперед и подхватила ее.
есть.
Портленде. Он в животных разбирается, так же как Генри Райан в людях. Он
сказал, что штопор пропорол сердце, смерть была почти мгновенная, и поэтому
он может назвать точное время, когда она произошла.
Кристи, которые без конца читала Энни. Там всегда неожиданно находился
какой-нибудь деревенский эскулап, устанавливающий время смерти с точностью,
например, от половины пятого до пятнадцати минут шестого. Проработав в
полиции почти двадцать лет, Алан знал, что самое большее, на что можно
рассчитывать, это: "На прошлой неделе. Наверное".
жизнью между десятью и двенадцатью часами дня. А Питер Ержик настаивает, что
когда он пришел из мастерской в спальню, чтобы переодеться, - в самом начале
одиннадцатого - его жена была в душе.
несколько разочарован. - Но этот доктор Пейлин должен делать скидку на
допустимую ошибку, если только он не сам Господь Бог. Вильме достаточно
всего пятнадцать минут, чтобы вполне уложиться во все рамки.
помолчал и заставил себя добавить. - И все-таки мы выглядим полными
идиотами, не закрывая дело только на основании показаний какого-то там
собачьего доктора и такой мелочи, как пятнадцать минут.
что тебе это так не пройдет". Кажется так.
Ержик дал мне образец почерка своей жены, я сделал копии с записки и с
образца и теперь смотрю на них. Могу тебя заверить - ничего общего.
с записками. Время, конечно, поджимало и слишком уж мало его было у Вильмы,
но все же, в целом, я относительно ее участия не сомневался. Это целиком в
ее духе. А ты уверен, что она не подделала почерк? - Он сам не верил в свое
предположение, это как раз совсем не в духе Вильмы - анонимки царапать - но
если подозрение возникло, его надо ликвидировать.
внимание не примет. Поэтому записка у графолога.
нее. Но кто? И зачем? Зачем, ради всего святого?
тебя есть.
руками высокого тощего гражданина в цилиндре. Когда гражданин шел по той же
стене обратной дорогой, цилиндр уже превратился в котелок.
кровавые отпечатки пальцев на входной двери. Ну как?
возился с дверной ручкой, пытаясь ее повернуть.
будет предъявить суду. Я отослал их в лабораторию филиала ФБР в Вирджинии.
правда, как улитки, ответ шлют не раньше чем через неделю, а то и дней
десять, но пока суд да дело, я сравнил полученные фрагменты с отпечатками
Ержичихи, которые прислали запасливые медики-криминалисты вчера вечером.
совать свои сравнения под нос судьям, они проделают мне в заднице еще одну
дырку. Но спроси меня и я отвечу - нет, это не ее отпечатки. Во-первых,
размеры. У Вильмы Ержик руки были маленькие. А те фрагменты, которыми я
располагаю, принадлежат пальцам большой руки. Даже со скидкой на нечеткость,
Посняков Андрей
Ильин Андрей
Прозоров Александр
Гуревич Георгий
Емилина Ника
Афанасьев Роман