понять, бежал ли его противник или просто притаился за камнем. Наконец, он
робко двинулся в сторону, противоположную шуму моря. Но не успел бог
сделать и двух шагов, как могучая рука Диомеда сжала его запястье, а
другая обхватила железным кольцом горло. Арес захрипел. Изо всех сил
напрягая мышцы, он попытался освободиться из захвата. Когда это не
удалось, бог стал бить своего врага локтем в бок, но лишь ушибся о
бронзовые пластины доспеха, Диомед неотвратимо толкал его в сторону моря.
Арес пытался закричать, призвать на помощь Диониса, но не мог. В голове
его помутилось, и он даже испытал облегчение, почувствовав, что летит
вниз.
бог подгреб к берегу и не без труда вскарабкался на скалу. Диомеда уже и
след простыл. Вместе с ним исчезли кони, которые, как считал Арес,
послушны лишь его руке. На том месте, где он оставил колесницу, сидели
понурые Аполлон и Дионис. Бог света скулил, жалуясь на боль в плече, а
Дионис вливал в себя килик за киликом из бочки, извлеченной из ничто.
Смотрелся он тоже далеко не блестяще. Аресу ничего не оставалось, как
присоединиться к нему. Боги не могли воспользоваться световыми потоками и
не умели левитировать, а значит, были обречены провести остаток ночи у
моря, над которым развлекался Борей. У Северного ветра был скверный
характер, он не желал смилостивиться даже над попавшими в беду богами.
Чтобы согреться, им оставалось только пить. За этим занятием их и встретил
рассвет.
внезапно сказал Дионису:
крайней мере, он поступил благородно и воспользовался моей слабостью ровно
настолько, чтобы выпутаться из беды. А ведь любой из нас поступил бы на
его месте иначе! - И Арес провел тыльной стороной руки по своей шее,
демонстрируя, как бы он поступил.
забыть о обиде, нанесенной ему человеком.
медноклювых рыбин, срывающих пену с барашков волн. Они бороздили морские
просторы, подобно стаям акул хищно налетая на встречные суда. И с треском
разлетались борта, ломались, словно соломинки, весла, падали мачты с
разодранными в клочья парусами. И лилась кровь.
мурене. Оно означает владычество над морем. Владычество безраздельное и
непоколебимое.
господства. Их было много, кто мечтал владеть морем. Ведь центром мира
было море, а значит, владеющий миром владел морем.
зарекомендовавших себя умелыми моряками. Критские эскадры подобно
многощупальцевому спруту охватывали все уголки моря, топя суда и собирая
дань с приморских городов.
сказать - Миносов. Ведь царей, носящих это имя, было несколько. Наверно
они отличались друг от друга, но легенды слили их в единый образ, ведь все
они верили лишь в двух богов - в Зевса, громогласного и дикого,
размахивающего двухлезвийным топором-лабрисом, и синеокого Посейдона,
влекущего по морским волнам быстродонные корабли. И все они верили в то,
что сама судьба предначертала им владеть морем.
узкие веретена. Ведь очень многое решала скорость, которая была нужна,
чтобы победить, и вдвойне, чтобы догнать и покорить уже побежденного.
Грохотали деревянные молоты, обивавшие форштевни тонкими листами меди,
отчего те делались похожими на острые мечи. Сквозь пеньковые манжеты
пропускали пятьдесят пар весел, на мачту воздымали огромный алый парус с
черным быком посередине.
воинов... Послушное их воле грозное судно устремлялось вперед, и не было
спасения от этой напасти.
могущество Крита. Грозные эскадры более не пенили воду близ обрывистых
берегов, гавани были пусты и безмолвны.
гавань Кносса. Судя по лицам матросов и по характерным особенностям
оснастки, судно прибыло из Великой Греции. Едва просмоленный борт коснулся
мокрого камня пристани, как на берег сошел человек. Облик его был
чрезвычайно примечателен белыми, не седыми, а именно белыми волосами.
Человек был облачен в шафранного цвета хламиду, пояс оттягивал массивный
меч, грозный вид которого отбил охоту у местных бродяг поинтересоваться
содержимым висевшего тут же на поясе кошеля.
наперебой предлагали себя в качестве проводников, белоголовый отправился
не в город, а к развалинам старинного дворца. Это место пользовалось
дурной славой. Ходили слухи, что здесь живет чудовище, питающееся
человеческим мясом. Местные жители предпочитали обходить развалины
стороной. Однако гость не выказывал ни малейших признаков тревоги.
Напротив, шагал он уверенно, и у зевак создалось впечатление, что
белоголовый уже бывал здесь.
перебрался через полузаваленный каменными глыбами ров, влез на осыпавшуюся
стену и пропал из вида. Если бы они могли проследить за таинственным
приезжим дальше, то убедились бы, что ему и в самом деле уже приходилось
бывать в этом месте.
те времена, когда на месте развалин возвышались покрытые великолепными
фресками стены, а меж гранитными колоннами суетились полуобнаженные
служанки. Все это белоголовый еще помнил.
великолепием парадный зал - и, согнувшись в три погибели, проскользнул в
узкое отверстие лаза, уходящего глубоко под землю. Прежде его глаза
неплохо видели в темноте, но со временем зрение ослабло, поэтому он
поспешно достал из кошеля небольшую, шершавую на ощупь пирамидку.
Несколько энергичных ударов кремнем - и на ладони вспыхнул крохотный, но
очень яркий язычок пламени. Создавалось впечатление, что огонь исходит из
самой руки, на самом деле его порождала сложная химическая реакция. В
отличие от настоящего это пламя было холодно и не обжигало кожу. Держа
руку с огоньком перед собой, человек двинулся вперед.
заплесневелых стен. Постепенно исчезли последние блики света, все
поглотила кромешная тьма, разрываемая лишь мерцанием волшебного огонька.
Тоннель с каждым шагом становился шире, утрамбованную землю сменила
каменная кладка, созданная руками неведомых подземных мастеров.
высота которой составляла не менее пятнадцати локтей. Стены и потолок
этого грандиозного коридора были облицованы шершавыми базальтовыми
плитами. По мере удаления от поверхности земли ход становился все более и
более запутанным. Он то и дело распадался на несколько ответвлений, многие
из которых обрывались бездонными провалами, дышащими зловонными
испарениями. Белоголовый ни разу не раздумывал над выбором пути. Он шагал
уверенно, словно его вела чья-то рука.
цели. Это была просторная подземная зала, образованная начально
хтоническими силами природы, чью работу довершили искусные руки человека.
Почти все пространство ее было заполнено сокровищами, которые могли
привести в восторг любого ценителя искусства. Здесь не было груд золота и
сундуков с яркими камнями, вожделенных для искателя кладов. Их место
занимали великолепные гобелены, мраморные статуи, ларцы из слоновой кости,
чуть тронутые тлением картины, причудливое оружие. То были творения
великих мастеров эпохи, давно канувшей в прошлое. Все эти бесценные
шедевры были небрежно сложены в несколько больших куч. Создавалось
впечатление, что это пещера разбойника, ограбившего сказочный дворец или
храмовую сокровищницу и не знающего, как распорядиться столь необычной
добычей.
пещере, не были похищены. Напротив, они были спасены от уничтожения -
уничтожения огнем, водой, необузданной дикостью пришедших с севера
варваров. И спас их один из двоих, что сидели за огромным, мореного дуба,
столом, тот, который в это мгновенье как раз повернул уродливую голову
навстречу гостю, учуяв его присутствие.
был кошмарный монстр, породить которого могли лишь слияние стихий Земли и
Космоса. Невообразимо жуткая морда его выражала свирепость, а глаза
светились нечеловеческой силы умом. То было чудовище, нагонявшее некогда
ужас на всю ойкумену, в бездонном желудке которого исчезли многие тысячи
людей. Древние называли его Минотавром, человек с желтопарусного корабля
знал его настоящее имя - Турикор.
белоголовым. Но только волосы его были темны. Он был далеко не молод и
имел открытое, располагающее лицо. Такими обычно изображают добрых
Флинт Эрик
Акунин Борис
Круз Андрей
Флинт Эрик
Семенова Мария
Бажанов Олег