их. А индейцев, всех этих Майя и Ацтеков, вырезанных испанцами до основания,
не жалко? А Мир Кораблей, Галактику Цветка Материнского Сада, Королевы Миров
-- не жалко? А тех миллиардов, что погибнут в первые же дни от выпущенных
вами Южных -- не жалко?
Миров и до гибели Эру они были пленниками Единого. А теперь вырвутся на
свободу. Уже скоро...
моим чувствам взывать не стоит: нет их у меня больше! И на совесть да
сознательность не дави -- они у меня противоударные!..
любого моего слова разрушится последнее Пророчество -- и тогда уже точно
ничего не спасешь! Извини, ведь именно тебе и одному твоему другу предстоит
встретить Южных, и выстоите ли вы -- не знаю, но если я что расскажу, то --
не выстоите точно!" -- все это в мозгу. А вслух -- только горькое: --
Славик, прости!.. Прости и прощай!..
зашитое в парусину тело. Играла странная песня. И мальчишка размазывал
слезы, нисколько не стесняясь их. Хоронили Капитана.
откровенно скучно, да и местность, болотистая и унылая, не способствовала
радости.
заявил Макс.
Вампир, как-никак! Но сейчас нечисть людей не трогает, благо -- Указ
малолетнего Короля и все такое прочее.
тут живет, я про пришлую... Сейчас ведь все Порталы и Меридианы нараспашку,
так оттуда много ценителей человеков лезет! Ценителей в гастрономическом
плане, в смысле...
Нашествия городов погонятся...
завопил, бессмысленно тыча пальцем куда-то за спины спутников.
выхватывая хлысты. Увы -- кроме болот ничего там не наблюдалось. Жека
присмотрелся повнимательнее... Увы и ах -- все равно не видать...
дальше. И снова с визгом прыгнул вперед Макс. Отряд только посмеялся в
ответ, но, глянув на выпученные в ужасе глаза своего командира, обернулся,
готовясь принять бой... И -- опять ничего, кроме смеха...
сверкая клыками:
Командир, блин! Шуточки, как в казарме!
-- ядовито парировал Макс.
видать, только входишь в оный возраст... -- и Жека показал язык.
-- из болота поднялись ОНИ. Размером с хорошую лошадь, твари передвигались
на полусогнутых лапах. Их завершенные гребнем головы скалились множеством
острых зубов, а со шкуры капала болотная грязь и едкая, дымящаяся слизь.
Твари били хвостами по жухлой траве.
сморщился... -- На этот раз не надуешь!
Блин, да бежим же!
Остальные вторили своей товарке.
кинулась наутек.
устали, а только-только разогрелись.
вырытый жителями специально для защиты от всяких ползучих и бегающих... И
лишь одинокий мостик, растянутый на трех толстенных ржавых цепях, соединял
берега.
мост и обернулись, готовясь дать отпор: это было единственное узкое место,
где преследователи не смогут обойти со всех сторон.
пробегут по мосту. И тут светлая мысль стукнула его в голову. Цепи!
и не собираясь разрубаться. Взвизгнул Женька, отбросив с моста первую
зверюгу. Она упала на остальных, и они заботливо поставили ее на ноги,
вправив вывихнутую конечность.
за выступы и поручни, чтоб не быть сброшенными вновь. Женька вскрикнул еще
пару раз, но на этот раз это их не остановило. Только замедлило. И тут
балроги, не сговариваясь, взялись за две крайних цепи. Старое железо
затрещало окалиной и начало раскаляться. Еще немного -- и оно поплывет под
собственной тяжестью. И тогда...
на ветру свеча, а затем засияла ярче, чем обычно, и начала раздвигаться в
стороны, помахивая четырьмя крыльями. Еще мгновение -- и балрогесс стало
двое. Вторая взмыла на своей паре огненных крыльев и вцепилась в последнюю
цепь.
цепи дружно лопнули, и мост устремился в бездну, увлекая чужих хищников за
собой.
близняшки-двойняшки, и истерично хохотнул:
тварей. Городок еще не сознакомился с Нашествием, и поэтому рыбаки были в
своем уме и полном здравии. И в этом самом уме они дружно заявляли, что с
охотой перевезут юного воителя, более-менее согласны перевезти духов огня,
но вот вампира не повезут ни за какие коврижки, пусть и не рассчитывает. Так
что или пусть брукса остается на берегу, или не поедет никто!
неудачник согласился продать им свою дырявую лодку, давно рассыхающуюся на
берегу...
выкрикнул:
один из которых напоминал здоровенный бурдюк. Они ничего толком не понимали,
но готовы были честно отработать преподнесенное им золото.
взмахнули крылами, нагоняя горячий воздух в пестрый воздушный шар. Шар
устремился в небо, увлекая с собой и лодку, и пассажиров. Хлопнули, ловя
попутный ветер, паруса, и воздушный кораблик устремился к каменистому
островку, скрытому за горизонтом и далекими бушующими штормами...
ревом заливала каюту, гигантской ладонью била по мачте, пытаясь сломать и
швырнуть за борт деревянные щепки. Грохот и вой. Избитое тело саднит,
соленые брызги жгут раскаленные легкие. Нет ни сил, ни желания
сопротивляться. Пусть ударит Волна, настоящая и страшная. Пусть унесет на
дно и принесет забвение. Зато не надо кричать от одиночества, проснувшись в
пустой каюте, не надо бояться звона крепежных колечек, принимая его за
Нашествие, не надо раз за разом падать в воду от осточертевшего уже Роя...
небе. Невероятный полет. Ветер рвет сиреневую майку, багровым глазом горят в
Шилова Юлия
Ильин Андрей
Емилина Ника
Посняков Андрей
Акунин Борис
Андреев Николай