прядь, он упал, перекатился через бок, кого-то сшиб в темноте,
к запахам трав примешался крепкий запах мужского пота.
так напряжены мускулы, что затевают и даже кто куда прыгнет.
кольнуло в бок, на него набрасывались с острым железом, а он
двигался как можно быстрее, пока в руке не хрустнули тонкие
кости, а другая рука не подхватила короткий меч с широким
лезвием.
дикое, звериное. Сам прыгнул навстречу, чего никто не ждал.
Страшный яростный крик потряс мир, это кричал он, враги
застыли, оцепенев, а меч в его руке тут же забрызгало красным.
Он чувствовал сладостное ощущение, когда полоса тяжелого железа
врубается в лицо врага, успевал увидеть вытаращенные в ужасе
глаза, тут же справа и слева падали под его ударами рассеченные
тела, красное и теплое брызгало ему в лицо.
слышал только предсмертные хрипы, шорох и бульканье вытекающей
крови из страшно разрубленных тел.
огромному помещению вокруг столба слабо барахтаются, застывая в
темно-красных лужах, человеческие тела, но ему показалось, что
он покидает городскую бойню для скота.
вражду. Ноги тяжелели, хотя раньше мог бы оленем взбежать на
вершину десятка таких башен, не сбившись с дыхания. Меч не
бросил, с лезвия продолжало капать, словно в железо впитались
ручьи крови. С плеча из глубокой раны сползала широкая красная
полоса.
тени, холодно блеснуло железо. Он инстинктивно отшатнулся, меч
будто сам прыгнул вперед. Звякнуло, он услышал сдавленный
вскрик, одна тень зашаталась, но второй нападающий так
стремительно размахивал саблей, что перед Олегом мерцала
полосатая стена из острого железа.
пропасть совсем рядом, голова дергалась из стороны в сторону,
нападающий пытался достать его лицо концом длинного узкого
меча, оказывается, все это время руки Олега угрожающе держали
его на расстоянии с помощью чужого меча...
вперед, как копье. Противник успел парировать удар, и острие
попало не в грудь, а намного ниже.
первый, удержавшись, наступал, прижимаясь к столбу. Олег сделал
еще шаг, выбирая дистанцию, чтобы меч уж точно не достал, снова
ткнул острием быстро и сильно...
неожиданно легко, он увидел зажатый в руках обломок меча не
длиннее ложки. Даже в темноте видел, как противник радостно
сверкнул глазами. Не давая воспользоваться преимуществом, Олег
прыгнул вперед сразу на две ступеньки, обломком отбил удар меча
влево, а правый кулак угодил в лицо.
Олег пинком швырнул его на первого, тот ухватился обеими
руками, и оба, еще не поняв, что уже мертвы, соскользнули в
бездну.
ярость. На миг мелькнуло: а не разнести ли все к такой матери,
это же змеиное гнездо, потом посмотрел на обломок в руке,
усмехнулся, швырнул вслед упавшим.
царапинами, ссадинами, но из раны на плече сочится теплая
сукровица, совсем бледная, как у червяка. На груди при каждом
движении открывается длинная трещина, с готовностью выступает
темно-багровая густая кашица, совсем не похожая на кровь в
боку, словно у него не одна и та же чашка крови обмывает мудрую
голову, горячее сердце и не такую уж мудрую задницу, которой
он, похоже, мыслит чаще, чем головой.
старик, весь в длинных волосах, даже борода до пояса, сидел за
столом, голова вздрагивала. Олег поднялся с последних ступеней
неподвижный, как каменная статуя, с грозным лицом, глаза
старался держать так, как умел держать Ковакко... он тоже
здесь, рядом с Беркутом!
Глаза лесного колдуна цепкие, внимательные, но едва встретился
взглядом с Олегом, веки тут же опустил, пряча взгляд.
взглядом Хакаму. Она тут же мило улыбнулась:
тоже на пользу. Ты вернулся еще сильнее...
глазами пронеслось, как он умирал от палящего солнца, как
лопались губы и горели внутренности, внутри больно прижгло, как
угольком, он повторил с яростью: -- Не будет! Мы решим все
сейчас.
рассаживались. Щелкали суставы, Олег слышал старческое
покряхтывание, все усаживались по-стариковски основательно, но
он уловил и нарочитую замедленность, насторожился так, что
заломило в висках.
но у красноголового в зеленых глазах ярости больше, чем зелени
в лесу.
разговаривали... там, внизу... у тебя ведь не было этой ужасной
раны на плече?
губах улыбка застыла как примороженная.
недоверие. Ладно, давай о деле. Ты загнал нас в эту нору...
э-э... башню. Ты не можешь ее разрушить, а мы не можем...
э-э... одолеть тебя. Скажи, чего ты хочешь. Теперь, когда ты
показал свою мощь, тебя будут слушать иначе, чем слушали
раньше.
никто не попытался зайти сзади. Магия не страшна, почует сразу
и ответит... так ответит, что мало не покажется. Они это знают,
и если попробуют, то либо ножом в бок, либо еще какой-либо
дрянью...
тревогой ощутил, что от усталости и потери крови начинает
слегка кружиться голова. -- Вы все знаете, чего я хочу. Я не
хочу спорить и доказывать, в словоплетениях вы сильнее меня. Но
вы все же собрались здесь для низкой цели... ладно, малой цели,
а это недостойно великих чародеев! Недостойно самых мудрых
людей на всем белом свете. Я вас все еще считаю самыми
мудрыми... Так неужто же вы не сумеете вместе... чтобы мир стал
чище, добрее, справедливее?..
заклятий. Беркут, набычившись и глядя исподлобья, прогудел:
прямо, мы могли потерпеть общество друг друга... недолго. А вот
мир не улучшишь одним ударом.
Глава 49
сказал горько:
такое непомерное, как видеть друг друга! А вот для спасения
мира, для всех людей на свете вы не дадите себе даже пальчик
прищемить. Так?