человек - его хозяин и постоянно живет в Санта-Росе.
доедете до перекрестка, дорога налево приведет вас в Глен-Эллен, у пика
Беннетт, - видите вон он.
пость в лучах солнца. У его подножия теснилась гряда скалистых, похожих
на бастионы утесов. И горы и утесы были голые и выжженные, хотя и окра-
шены в обычные для Калифорнии мягкие золотисто-смуглые тона.
только дорога туда длиннее и круче. Но, видно, вашим кобылам это не
страшно.
ее и проходит через Куперс-Гров.
можно было, провожали взглядом разгорячившегося Барбаросса, который
мчался вперед к Санта-Росе.
ри, как тут красиво, все покрыто лесом; и я уверена, что в каньонах рас-
тут секвойи. Как знать, может быть, лунная долина находится именно
где-нибудь здесь? Было бы слишком глупо упустить ее ради того, чтобы вы-
гадать полчаса.
другой. Приближаясь к горе, они заметили, что в этой местности много во-
ды. Вдоль дороги бежала горная речка, и хотя виноградники на холмах по-
желтели от летнего зноя, дома в лощинах и на ровных плато были окружены
деревьями с пышной листвой.
бить эту гору. Мне кажется, будто я ее где-то, когда-то видела. Она так
хороша, что лучше и не придумаешь, - ах!
среди таинственного прохладного полумрака. Вокруг них всюду высились
мощные стволы секвой. Земля была покрыта розовым ковром опавшей листвы.
Лучи солнца, местами пронизывавшие глубокую тень, оживляли сумрачный
лес. Заманчивые тропинки вились среди стволов и приводили в уютные угол-
ки, где стояли кругом красные колонны, поднявшиеся над прахом ушедших
предков; огромность кругов свидетельствовала о том, каких гигантских
размеров были эти предки.
из подступов к горе Сонома. Дорога шла по отлогим холмам и неглубоким
ущельям; и холмы и расселины густо поросли лесом, всюду журчали ручьи.
На дороге стояли лужи от родников, бьющих возле самой обочины.
лета, а тут везде мокро.
но почему все кажется мне таким родным! Или я во сне это видела? А вот и
земляничные деревья - целая роща! И мансаниты! Билл, у меня такое
чувство, будто я возвращаюсь к себе домой... А вдруг это и есть наша до-
лина?
ясь, спросил он.
му что и дорога чудесная, - все дороги, которые ведут к ней, должны быть
красивы. И еще... я наверное видела эти места раньше, во сне.
верть мили такого леса на всю долину Сакраменто со всеми ее островами и
с Миддл-ривер в придачу. И черт бы меня взял, если здесь не водятся оле-
ни! Где много источников, там и реки, а значит, и форель.
проехали под сводами деревьев и выбрались на луговину, сразу пленившую
Саксон. Она образовала легкую впадину, мягко поднимаясь от дороги в гору
и кончаясь темной полосой строевого леса. Луговина горела золотом в лу-
чах заката; посередине стояла одинокая секвойя с опаленной кроной - нас-
тоящее орлиное гнездо, а дальше лес одевал зеленью гору до самой верши-
ны, - так им по крайней мере казалось. Но когда они отъехали, Саксон,
оглянувшись на то, что она назвала своей луговиной, увидела, что настоя-
щая вершина Сономы вздымается гораздо дальше, а гора за ее луговиной -
только небольшой отрог.
глубокими зеленеющими ущельями и переходящих в холмы, покрытые садами и
виноградниками, они впервые увидели долину Сономы и цепь суровых гор,
окружающих ее с востока. Слева утопали в золоте заката небольшие возвы-
шенности и расселины. Позади, с севера, открывалась другая часть долины,
а за ней - скалистая горная гряда, в которую она упиралась, причем самая
высокая из этих гор смело возносила в нежно розовеющее небо свою бурую
зубчатую вершину с давно погасшим кратером. Горный кряж, тянувшийся с
севера на юго-восток, был освещен последними лучами заходящего солнца,
между тем как Билл и Саксон уже ехали в вечерней тени. Он взглянул на
Саксон, увидел на ее лице восторг и остановил лошадей. Небо на востоке
заалело, и горы вспыхнули всеми оттенками вина и рубинов. Долину Сономы
начала заливать фиолетовая тень, она поднималась все выше, омывая подно-
жия гор, и они тонули в этих лиловых волнах. Саксон молча указала на нее
Биллу, - это была тень, которую отбрасывает гора Сонома в час заката.
Билл кивнул, щелкнул языком, и фургон начал спускаться, погружаясь в
теплые многокрасочные сумерки.
бриз, доносившийся за сорок миль с поверхности Тихого океана; а из каж-
дой впадины, из каждой лощинки им в лицо веяло теплым дыханием осенней
земли, полным пряными запахами сожженных солнцем трав, опавших листьев и
увядающих цветов.
горы. И опять Билл, взглянув на Саксон, молча остановил лошадей. Ущелье
поражало своей первобытной красотой. По его склонам всюду росли секвойи,
а на дальнем конце виднелись три круглых холма, покрытые густым лесом из
пихт и дубов. Отсюда, под прямым углом к главному ущелью, тянулось дру-
гое ущелье, менее глубокое, но также поросшее секвойями. Билл указал на
небольшую луговину у подошвы трех холмов.
он.
шей свою песенку, пробегая под ольхами и кленами. Огни заката, отражен-
ные плывущими в осеннем небе облаками, заливали каньон малиновым светом;
земляничные деревья с их винно-красными стволами и мансаниты с шершавой
корой, казалось, пылали и рдели в багряном воздухе. Благоухали лавры.
Дикий виноград перебрасывал свои лозы с ветки на ветку через ручей, об-
разуя воздушные мосты. Длинные пряди испанского мха свешивались с дубов.
За речкой рос густой папоротник и мелкий кустарник. Откуда-то доносилось
томное воркование голубей. На высоте пятидесяти футов над дорогой с вет-
ки на ветку молнией перелетела серенькая белка; они следили за ее воз-
душным путем по движению ветвей.
по дороге корову. В одной руке у мальчугана был несообразно большой дро-
бовик, в другой - столь же несообразно большой заяц.
ответ:
на. - Всякий может подобрать их.
лесничий, я комиссионер и покупаю лошадей.
мощных дубов, красноватых мадроньо, а в стороне появлялось все больше
стоявших кругом сказочных секвой. Продолжая путь вдоль поющей речки, они
увидели возле самой дороги калитку. На калитке висел деревянный ящик для
писем, где было написано: "Эдмунд Хэйл". Под простой сельской аркой сто-
яли, прислонившись к калитке, мужчина и женщина, составлявшие столь
прекрасную пару, что у Саксон захватило дыхание. Они стояли рядом, и не-
ясная рука женщины доверчиво лежала в руке мужчины, казалось созданной,
чтобы благословлять. Это впечатление еще усиливалось при взгляде на его
лицо - чудесный лоб, большие серые добрые глаза и грива седых, сверкаю-
щих белизной волос. Он был крупен и красив; стоявшая же рядом с ним жен-
щина выглядела хрупкой и неясной. Она была смугла, насколько может быть
смуглой белая женщина, ее ярко-голубые глаза улыбались. В своем изящном,
Лондон Джек
Шекли Роберт
Посняков Андрей
Смит Кордвейнер
Громыко Ольга
Ибсен Генрик