простиралась на юг, на запад и восток, и с высоты действительно походила
на застывшую океанскую поверхность; барханы казались мелкой рябью,
крошечными волнами, что катятся друг за другом к подножию вулкана, к
темному и угрюмому берегу, возвышавшемуся над бесплодной равниной. Лишь
зеленая полоска, сад Учителя, оживляла этот мрачный пейзаж, озаренный
первыми солнечными лучами, но и светило, ласковое и благодатное в других
местах, не скрашивало его. Тут, в просторе блеклых небес, нависавших над
пустыней, солнце выглядело точно пасть огнедышащего дракона, поливавшего
камни и пески пламенным дождем; оно сжигало любую жизнь - кроме зеленого
оазиса на склоне вулкана, за которым присматривал сам Митра.
скрывавшая северные горы... Не считая неба и солнца, это было все, что мог
разглядеть Конан; сейчас он чувствовал себя крохотной мошкой, ничтожным
муравьем, ползущим по чреву каменного исполина, застывшего в тысячелетнем
сне. Этот камень, и песок, и небеса оставались мертвыми для него; он не
мог ощутить, как прежде, потоков и струй живительной Силы, исходивших
сверху и снизу, со всех сторон - той астральной эманации, что дарила
Ученикам уверенность, неутомимость и почти божественную мощь.
смаковала, как волшебное вино... На миг острое чувство потери пронзило
Конана, и он стиснул зубы, сдерживая стон. Если бы не Учитель, ему и в
голову бы не пришло взять с собой эту девушку! Слишком о многом она
напоминала - о многом утерянном безвозвратно, о несбывшихся надеждах, о
мечтах, которым не суждено осуществиться... Она сохранила и свою душу, и
дар Митры; у него же бог забрал и то, и другое.
киммерийцем. Хотя тропа не стала шире, они шли теперь рядом; Конан - у
полого уходившего вверх склона, девушка - со стороны обрыва, словно
предохраняя спутника от падения в пропасть. Она двигалась по самому краю
тропинки легко и грациозно, подобно танцовщице на канате; маленькие ноги в
кожаных сапожках ступали с уверенностью прирожденного жителя гор. Конан,
однако, знал правду: Рина выросла у моря, и скалы, горные вершины и
обледеневшие хребты были для нее чужим и незнакомым миром. Тем не менее,
она могла бы обогнать его и в горах, и в степи, и в лесу - она владела
Силой, а он... он даже не был человеком!
терять надежды. Так сказал Учитель.
усмешке.
назначит тебе испытание. Я уверена, ты выдержишь его! Выдержишь, и вернешь
все, что потерял! Ты ведь такой сильный и смелый... Может, возвратится
даже то, чему ты обучился у наставника, как и дарованное самим Митрой.
возвращают отобранных даров... а если б и возвращали, я не согласился бы
вновь принять их.
сошлись в линию. - Почему, Конан? Разве тебе не нужна Сила, которой бог
готов поделиться с тобой?
ладонью. - Знаешь, когда я в первый раз шел к Учителю, я мечтал о Силе,
мечтал исторгать молнии, испепелять врагов... надеялся овладеть
могуществом, достойным короля... Но Митра, девочка, ничего не дает даром,
а мне дорога свобода! Его сила - не моя сила, у него свои цели, у меня -
свои! И больше я не хочу божественных даров; пусть возвратится хотя бы то,
что принадлежит мне по праву рождения.
- Недаром Его зовут Подателем Жизни...
мать... может, наш киммерийский Кром тоже приложил руку... что до Митры,
то я узнал о нем много позже, когда отправился странствовать по южным
землям. Долгое время нам не было дела друг до друга - ни ему до меня, ни
мне до него. Потом мы заключили сделку, и я не выполнил ее условий... Что
ж, я виноват и готов молить о прощении! И больше не будем от этом.
иззубренную вершину вулкана, то на далекие пески пустыни, наливавшиеся под
солнцем цветом расплавленного золота. Потом Конан перевел взгляд на
девушку и произнес:
наставник не обучил тебя владению клинком?
заточенными краями - такие Конан видел в арсенале Учителя; в ее изящных
тонких пальцах стальная пластинка выглядела совсем не страшной, похожей на
блестящую игрушку, но киммериец знал смертоносную силу этого оружия. Его
использовали наемные убийцы на востоке, в Кхитае и Кусане; подобный диск,
посланный рукой мастера, мог рассечь и кольчугу, и рыцарский доспех.
Киммериец довольно хмыкнул, не сомневаясь, что после уроков наставника
Рина владеет этой штукой получше кхитайских убийц.
девушку. - И ты, насколько я помню, жила у моря, так? Видно, привыкла бить
рыбу острогой?
выросла, то стала ныряльщицей, как все женщины в нашем роду.
подробности не были ему известны. - Что же ты доставала с морского дна?
в основном - раковины, жемчужные раковины. Их много в наших краях.
напротив Шандарата, самого северного из туранских портовых городов, но на
самом архипелаге он не бывал. Поговаривали, что князь, его владыка, был
человеком алчным и жестоким; подданным его приходилось несладко. Может,
потому Рина и сбежала из родных мест...
высоко... С нами же имели дело сборщики налогов, и мы платили, что
полагается - и рыбой, и жемчугом. Конечно, нелегкая жизнь, но к ней
привыкаешь... потом, я же была не одна - отец, мать, сестры и братья... -
снова покачав головой, она решительно повторила: - Нет, сама бы я не ушла!
дрогнул. - Знаешь, это куда страшней княжеского гнева! Люди, к которым я
привыкла с детских лет... соседи... они всегда были добры ко мне... а
потом потребовали, чтобы я убиралась! Грозили сжечь наш дом, перебить
семью...
погладил мягкие пышные волосы девушки. Похоже, и у нее жизнь была
нелегкой!
наверняка была самой лучшей из ныряльщиц на Жемчужных островах!
понимаешь? Дар Митры рос и рос во мне, а потом вдруг пробудился... и никто
не мог сказать, благой ли бог послал его или злобный демон... Да и я сама
не знала...
него... ныряла, пока кожа не сделалась синей... но ему хотелось получить
от меня не только жемчуг...
которым охотилась в море. Потом прыгнула за борт... к счастью, стояла
ночь, и до берега было недалеко... попала в Хаббу... Злой город, злой!
Сигвара из Асгарда, сложившего голову в хаббатейской степи.
слугой Митры, и он был добр ко мне. Объяснил, что дар мой от светлого
бога, что никакая я не ведьма, а избранница самого Митры... Ну, тогда я и
решила разыскать наставника. И, видишь, нашла его! А заодно - и тебя!
дурные воспоминания, и подняла к Конану зарумянившееся лицо. Ноги Рины
ступали по самому краю обрыва, но она на глядела вниз; губы ее
приоткрылись, серые глаза сверкнули, и киммериец вдруг почувствовал
исходивший от нее поток Силы. Да, - мелькнуло у него в голове, -
Пресветлый щедро одарил эту девушку! Неудивительно, что в родной деревне
ее начали бояться!
спутницу. - Ты нашла все, что искала, и даже больше! И теперь поможешь
мне, - он усмехнулся. - Вдвоем мы непобедимы, малышка! Я буду сражаться
мечом, а ты - метать свои стальные диски и молнии...
Мережковский Дмитрий
Акунин Борис
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Круз Андрей
Громыко Ольга