кожа. Да, делаюсь противным, черствым человеком, мельком все же подумал
он, испытывая к себе нечто вроде жалости. Или он слишком уж устал, словно
вдруг сделался глубоким стариком. И к тому же...
- он не дал всплыть в памяти слову "Рэйко". Казалось, не сдерживай он,
подобно расчетливому холодному убийце своих эмоций, и это слово набросится
на него, поднявшись со дна сознания со стремительностью подводной лодки.
Тогда заскорузлая твердая корка, покрывающая душу, растрескается, вся боль
огненной лавой хлынет наружу, и он вновь забьется в судорогах, катаясь по
земле и раздирая грудь...
Манадзуру, Онодэра как безумный выскочил на улицу. Бежать... бежать...
скорее!.. Но куда, разве добежишь из Токио до Идзу?.. Ни о каком
транспорте не могло быть и речи.
вертолете, избил двух офицеров, пытавшихся его утихомирить... Его
скрутили, он вырвался и опять выскочил на улицу... Что было потом, он не
помнит. Пришел в себя на бронированной амфибии сил самообороны, которая
переправлялась через реку Сакава. Но дальше Одавары проезд был запрещен
даже для транспорта сил самообороны.
и вулканическими бомбами, у обочины дороги перед городом Одавара,
превратившимся в серую пустыню. И он лежал на этом мертвом слое пепла и в
голос рыдал без слез. Почему-то на нем была изодранная полевая форма
майора армии сил самообороны. Каска съехала набок, одна щека рассечена,
пальцы правой руки ободраны в кровь, на левой кисти тоже косая ссадина.
Брюки и полуботинки оказались свои.
этом много позже. Над Фудзи все еще полыхало багровое зарево. Не похожая
на себя гора все еще извергала черный дым и осыпала все вокруг пеплом. Из
Одавары было видно, как по склону Хаконэ, извиваясь, течет багрово-черная
лава. Бесился жаркий, опаляющий ресницы ветер. Уже после того, как он
пришел в себя, его не раз охватывало безумное желание броситься в этот
раскаленный, смешанный с пеплом вихрь. Хотелось кричать и разгребать,
разбрасывать во все стороны пепел - ведь там, под толстой серой пеленой,
возможно, где-то лежала Рэйко...
к начальству и потребовал, чтобы его направили в спасательный отряд.
провинции Гумма, но когда оставаться здесь стало опасно, перебрался в
тридцатый пехотный полк в Сибата провинции Ниигата. Онодэра прибыл в
Сибата и сразу же отправился во второй полк в Этиго-Такада. Здесь он
помогал эвакуировать население из пострадавших районов в Мацумото и
Нагано, стараясь попасть на самые опасные участки. Он работал вместе со
спасателями сто седьмого инженерного полка, вывозя людей, оставшихся у
подножия Асамы и Эбоси и отрезанных от всего мира бесконечными
извержениями и обвалами. Он совсем не отдыхал и почти не спал. Когда ему
говорили, что необходим отдых, он просто не понимал, о чем идет речь.
Конечно, иногда, не отдавая себе в том отчета, он засыпал где-нибудь в
палатке, или за рулем грузовика, или в полуразрушенной заброшенной хибаре.
Так прошел месяц, и он бы не мог последовательно восстановить его в
памяти. Смутно вспоминал, как вел над обрывом сквозь рушащиеся скалы
обшитый железом фургон, или засовывал в трещину скальной стены шашки
динамита, или с плачущим ребенком на руках переходил вброд бурный поток...
И все время он ощущал колючий сквозящий ветер в выжженной пустыне души. А
когда на волнах этого ветра всплывало известное имя, он инстинктивно,
рукой профессионального убийцы погружал его в холодную пучину. И так без
конца...
даже не наполовину, а совсем - ведь его душа умерла. Он просто вынужден
позволить телу дождаться того момента, когда наступит естественный конец
этому монотонному и горестному однообразию, именуемому жизнью. И тогда он
весь погрузится в темную, холодную воду - так же, как то имя, которое он
сотни раз убивал и погружал в эту воду - и перестанет что-либо понимать, и
все исчезнет...
будничное дело, Онодэра подошел к вертолету, ожидавшему его с запущенным
винтом. - Сколько человек мы можем взять на борт?
по сам понимаешь, аппаратура. А снимать времени нет.
троих как-нибудь устрой сзади. Послушай, а нельзя ли для остальных дураков
вызвать транспортный вертолет из Мацумото, из тринадцатого полка?
нашего... Впрочем, постой-ка, на аэродроме в Мацумото есть один большой
вертолет. Он вчера совершил в Мацумото вынужденную посадку. Если двигатель
исправили...
часы. - Давай, попробуй связаться. Сейчас семь часов шестнадцать минут.
Попроси на часок завернуть сюда, прежде чем пилот начнет свой рабочий
день.
много... Если только снабженцы подкинут...
них дети офицеров...
попытаюсь спуститься до Отари. Я только что смотрел, вроде бы обвалы к
северу от Отари не такие уж и страшные. Если идти по левому берегу, думаю,
можно пробраться к шоссе Мацумото.
рацию и посмотрел через ветровое стекло в небо. - Погода опять должна
измениться. Предупреждают о возможности сильных ветров.
Ребята, которые держались, поодаль, словно боясь работающего винта, сейчас
же подбежали к нему.
очках. - Ведь вы не улетите без нас?
рации, ответил Онодэра. - Возьмем только раненых и больных. Их четверо,
кажется?
но с совершенно детским лицом. - Она очень ослабла. Ну, пожалуйста,
возьмите ее!..
прилетят, - нажав кнопку рации, Онодэра вызвал пилота. - Сержант Томита, с
Мацумото связался?
попробую, когда поднимусь...
как слышимость? Перехожу на прием.
прежде чем он достиг ее, гора грозно загудела, земля заходила ходуном. Над
гребнем Корэнге неторопливо и плавно, словно в замедленной съемке,
поднялся и опустился снег. В ясном, чуть ветреном небе появилось какое-то
белое облако, которое понеслось к югу.
телом, и ко всему еще примешивался запах крови. Девушка, заболевшая
воспалением легких, была без сознания, с высокой температурой. Онодэра
вытащил из висевшей через плечо походной аптечки шприц и быстро ввел ей
антибиотик и витамины. Потом он посмотрел обмороженного парня. Он тоже был
в довольно тяжелом состоянии. Онодэра тоже сделал ему укол. Чем еще он,
дилетант, мог им помочь? У одного парня, похоже, был перелом ключицы,
ребра и предплечья, у второго - ноги. Вместе с ребятами Онодэра соорудил
из нейлоновой палатки подобие носилок. Когда пострадавших уже собирались
перенести в вертолет, Онодэра заметил в углу хижины девушку. Она спала,
прислонившись лицом к стене.
спиной парня.
состоянии. Шок, что ли...
на ее худенькое плечо. Волосы и одежда девушки были в грязи, но модный
костюм еще сохранил яркость. В таком костюме, не по горам лазать, а по
подиуму ходить, подумал Онодэра. И такую девчонку тащить в альпийский
поход! Девушка полулежала, прислонившись спиной к стене, грязное, в
потеках косметики лицо было заплакано. Иногда она шумно, словно
всхлипывая, вздыхала и вздрагивала всем телом.
Онодэры коснулась ее плеча. - ...Я не могу больше идти. Оставьте меня...
Ой, мама!.. Помогите!..
Жюль Верн
Володихин Дмитрий
Сапковский Анджей
Каменистый Артем
Посняков Андрей
Апраксина Татьяна