вича наверх. Короче, аппаратные игры, как в любой государственной струк-
туре. В нашем министерстве, если приглядеться, все то же самое.
кие странные кандидатуры. А они не странные, Иван Алексеевич. Они - за-
ведомо провальные.
рен, что парень не поддастся на вербовку в учебный центр. Он слабый, он
испугается. А Парыгина рекомендовали вообще как человека на сто процен-
тов к криминалу не причастного. Просто Мельник взял у Миши Доценко опе-
ративное дело по убийству Шепелева и выбрал из всех, кто попал в работу
по этому делу, самого приличного человека. Именно самого приличного, ко-
ренного москвича, с высшим образованием, всю жизнь проработавшего скром-
ным инженером на одном и том же заводе, спокойного, интеллигентного. Та-
кого, который наверняка этого убийства не совершал и не стерпит появле-
ния в своей квартире черт знает кого с идиотскими требованиями приз-
наться в преступлении. Все на это и было рассчитано. Он возмутится и об-
ратится в милицию, поднимется волна, и волна эта будет замечательно гар-
монировать с волной, поднятой Баглюком в статье. Все одно к одному, по-
нимаете? Кто там кого пытался задавить, Стоянов Зеленина или наоборот?
его начальника.
уловила. Неужели генерал Заточный, человек занятой и занимающий далеко
не самую маленькую должность в министерстве, руководящий главком, так
вот, такой человек приехал вечером к ней домой только для того, чтобы
сообщить то, что он сообщил? Никогда в жизни она не поверит, что такое
бывает. Только в слезливых мелодрамах крупные руководители снисходят до
визита к своим больным подчиненным, чтобы порадовать их хорошими новос-
тями.
сказала она. - Ведь есть еще что-то, ради чего вы приехали?
вот, - с облегчением подумала она, - слава Богу, дело не в папе. Папа не
имеет к этому отношения. Иван решил взять меня к себе".
напишу рапорт.
ее так. Почему он не хочет, чтобы она уходила из отдела?
лись еще более веские основания для того, чтобы не работать с Мельником.
Я ничего не могу доказать, Иван Алексеевич, но у меня есть твердое убеж-
дение, что Мельник как-то связан с этой программой.
и остановился прямо перед Настей.
ет то, чего не знаю я? Да грош мне цена была бы, если бы я не знал всего
того, о чем таинственным шепотом сообщил вам покойный Эдуард Петрович.
мать.
было не впервые.
все рано или поздно замкнется на вас.
ред смертью захочет поговорить со мной?
на руку. Мы делали ставку совсем на другое.
но двигали на это место, и нам стало любопытно, кому и зачем это место
понадобилось. Это ж не синекура какая-нибудь, а адский труд...
колько расширился. Так вот, мы стали приглядываться к Мельнику и решили,
что с ним что-то не в порядке. Но давление сверху было слишком сильным,
тянуть было уже нельзя, и сопротивляться тоже возможности не было. И
Гордеев сделал вид, что уступил. Мы очень рассчитывали на вас, Анаста-
сия, мы знали, что если за Мельником что-то есть, это обязательно проя-
вится, и вы не сможете не заметить. А если заметите - непременно раскру-
тите до конца, такой у вас характер. Вы ведь тоже любопытны и не любите
нераскрытых тайн. Теперь вы понимаете мою реакцию, когда вы вдруг заяви-
лись ко мне домой и стали плакать и просить забрать вас из отдела? Дело
только-только начало раскручиваться, а вы хотите уйти с арены. Я не мог
этого допустить. И потом, для меня было очевидно, что чем скорее вы рас-
кусите Мельника, тем быстрее к вам вернется Гордеев, но я не мог вам
этого сказать.
меня втемную, как безмозглую куклу, вы двигали меня, как пешку по шах-
матной доске. Иван Алексеевич, неужели вы до такой степени мне не дове-
ряли?
Речь может идти только о целесообразности. Настя закрыла глаза и откину-
лась на спинку дивана.
время... Мне жить не хотелось. Я была вынуждена подозревать собственного
отчима, который для меня все равно что отец. Я каждый день жила с этим и
не знала, что с этим делать... Если бы я заранее знала, что все дело в
Мельнике... Господи, Иван Алексеевич, ну почему, почему вы мне не сказа-
ли!
поэтому не спугнули Мельника. Вы ведь не актриса, и никто не смог бы по-
ручиться за то, что вы сыграете достоверно. Повторяю вам, это серьезные
игры, и в них поблажки не делаются никому.
отвращение и грусть.
своего начальника. Мы еще не готовы к тому, чтобы принимать решительные
меры, не все материалы пока собраны. Я вам настоятельно советую уйти в
отпуск или лечь в больницу. Вы явно нездоровы, отдых и лечение вам не
помешают. А вернетесь, когда все будет кончено.
спать. И забыть обо всем. Все плохое закончилось. С папой все в порядке.
Ей не нужно будет работать с Мельником. Вернется Колобок. Лечь, уснуть и
не думать больше ни о чем плохом...
после этого можно отдыхать.
тизначный номер. Она звонила в город, где много лет жил и был похоронен
Эдуард Петрович Денисов.
Акунин Борис
Шилова Юлия
Круз Андрей
Шилова Юлия
Никитин Юрий
Никитин Юрий