невысказанную мысль. - Людоед с чувством прекрасного, сдается мне, еще
опаснее...
сомнением, покачал головой, но промолчал. И пошел впереди, как и надлежит
отцу-командиру, громко насвистывая "Пляску смерти", песенку невеселую, но
все же не относившуюся к похоронным маршам: "Гроб на лафет, он ушел в
лихой поход..."
коридоре, сечением напоминавшем перевернутый колокол. Стены были
темно-розовые с белыми прихотливыми прожилками, на равном расстоянии
горели неярким золотистым свечением ажурные шары, словно бы висевшие в
воздухе у стен, едва касаясь камня, выглядевшего монолитным и, вот чудо,
теплым. Чтобы проверить это странное, неотвязное впечатление, Сварог
воровато провел ладонью по ближайшему плавному изгибу. Ненамного, но
теплее все же, чем обычный камень, и словно бы отталкивает ладонь, самую
чуточку, едва заметно.
украшенная дивной чеканкой, сверкавшая радугой самоцветов. Распахнув
неподвижные крылья-веера, она подлетела, замерла в воздухе, отвесила
церемонный поклон (едва слышно, мелодично звякнули золотые чешуйки на шее,
колыхнулись над головой огромные рубины на тоненьких стебельках),
развернулась на месте вокруг невидимой оси и очень медленно поплыла назад,
в глубь коридора, распространяя тонкий, как весенняя капель, звон.
залы, колонны - зеленые с черным, густо-алые с синим, фиолетовые с
пурпурными прожилками, золотистые с черными нитями, полупрозрачно-лимонные
с таинственным переплетением темных прожилков внутри. Повсюду этот
странный камень, менявший цвета, оттенки и сочетания красок, как личины,
чересчур красивый, чтобы опошлять его роскошными украшениями. Только
однажды Сварог увидел в нише невысокое золотое деревце тончайшей работы, а
в другом месте - коня из темного камня, выглядевшего страшно древним,
вытесанного грубовато, примитивно, но казавшегося идеально завершенным,
так что еще один, слабехонький удар резца бесповоротно испортил бы
скульптуру. Под ногами не было ковров, но шаги отдавались глуховато,
словно прихотливые узоры каменного пола, похожие то на письмена, то на
древние географические карты, поглощали звуки.
а за ней - огромный зал в розовато-лиловых тонах с алыми и черными
прожилками. В обрамленных полуколоннами нишах стояли черные сундуки, все в
золотом узоре с неизбежными самоцветами, а сводчатый потолок усыпан
красными каменьями, словно бы повторявшими созвездия ночного неба
неизвестной планеты.
человек в пурпурной мантии и ажурной митре цвета серебра. Птица, пролетев
над его головой, опустилась на спинку трона меж двух прозрачно-золотистых
шаров, застыла. Сварог весь подобрался, удивляясь, как много можно
ухватить взглядом в минуту опасности.
черных и фиолетовых шаров, отчего-то не рассыпавшихся согласно закону
всемирного тяготения, а слипшихся подобно виноградной грозди, только
высотой в три человеческих роста. Совершенно не гармонирует со всем
остальным - и, коли уж присутствует, надо полагать, вещь в обиходе
необходимая.
помоложе, другой постарше. Смотрят не без интереса. Меж троном и стеной -
две лежащие пантеры из черного металла.
пурпурная мантия на миг вспыхнула радужными переливами. Его митра, Сварог
хорошо рассмотрел, состояла из множества серебряных сосновых шишек,
сплетенных в нехитрые узоры. Работа тончайшая, каждая чешуйка видна, шишки
словно бы удерживает вместе не искусство мастера, а волшебная сила.
Скверно. По легендам, короны из сосновых шишек носят горные тролли,
точнее, их короли, личности насквозь злокозненные и человеку враждебные
изначально. Правда, и горные тролли, и их короли проходят по разряду
совершеннейшей небывальщины, но мы в Хелльстаде, господа, мы в
Хелльстаде...
прижав ладони к груди (для чего пришлось, чтобы освободить руки, засунуть
топор за пояс). Их разделяло шагов двадцать. Он хотел было подойти ближе,
но один из стоявших у трона остановил его, чуть заметно пошевелив ладонью.
так силен, что Сварог не сразу и распознал его природу. Прошло несколько
долгих, мучительных секунд, раздиравших разум и душу неописуемой людскими
словами болью, прежде чем он понял: это зауряднейшее Заклятье Ключа, это
маг прощупывает мысли. Как и вся здешняя магия, на Сварога заклятье не
подействовало - но все равно, удар был невероятно могуч. Сварог сам было
попытался определить, кто перед ним. После такой плюхи он словно бы
полуослеп и наполовину оглох в магическом смысле, умение-то было не
принесенное с собой, а полученное здесь и оттого здешним воздействиям
вполне подверженное...
короне горных троллей ничего общего с нечистой силой не имеет.
Керуани?
Готар. И представления не имею, где такое место - Керуани...
постарше.
равнодушным, то ли исполненным устоявшейся брезгливости ко всему и вся. -
И что же вам понадобилось в моем королевстве, барон? Вас не предупреждали,
что к незваным гостям здесь относятся... прохладно?
прижали к вашей границе, и мы рискнули... - Он искал обороты поцветистее.
- В наши планы отнюдь не входило нанести оскорбление или бесчестье вашему
славному королевству, равно как и его владыке, но, движимые необоримыми
обстоятельствами... Позволено ли мне будет осведомиться о вашем
благородном имени, если сие не противоречит этикету...
проще. Пожалуй, я разрешу вам сесть, как-никак с вами дама, принцесса...
небрежный жест, и Сварог, по наитию обернувшийся, узрел за спиной
фиолетово-черное кресло, словно бы составлявшее одно целое с полом, - и за
спинами его людей возникли такие же. Краешком глаза успел заметить, что
лица у его орлов растерянные, болезненно исказившиеся, - на них обрушился
тот же удар, и им пришлось еще хуже.
подумал Сварог. - Есть шансы. Это человек, и Высшего Знания он не достиг,
если не может читать мысли, если не может узнать имя, коли оно не
названо..."
остальные... Как вам удалось, обладая такими способностями, остаться
незамеченными бандой этих летучих идиотов? Я имею в виду ларов.
Места у нас захолустные, на них давно махнули рукой...
всего, дорогие гости, хочу вас попросить не бросаться на меня с мечами и
не палить из ваших примитивных хлопушек. У иных из вас это шальное желание
саженными буквами начертано на лицах... Видите ли, я бессмертен... почти.
На мне заклятье, - сказал он, словно извиняясь. - Ни один из рожденных под
этим солнцем не может причинить мне вреда. Охотно позволил бы вам
развлечься, сколько душе угодно, встреться мы этак три тысячи лет назад.
Но меня давно уже не занимает людское бессилие против нашей персоны -
исчезла всякая прелесть новизны... Или дать все же вашей очаровательной,
упрямой девочке возможность убедиться? Я же вижу, как сжигает ее
недоверие. Ко мне так редко попадают дети... Хорошо, наша персона будет
милостива. Пожалуйста, детка.
что из этого вышло: мелькнуло что-то темное, крутящееся и в тот же миг
исчезло в тусклой вспышке перед самой грудью короля.
скучные забавы и перейдем к более интересным вещам. Признаюсь, я пресыщен
жизненными впечатлениями - по причине их удручающего однообразия. И, когда
случается что-то любопытное, небывалое доселе, я терзаюсь любопытством,
как самый обычный человек. Вы меня не на шутку заинтересовали, дорогой
барон, и вы, господа и дамы. Хелльстад не может пожаловаться на забвенье.
Нас посещают не столь уж редко. Но все визитеры столь же удручающе
однообразны. Большая их часть заявляется сюда в поисках кладов и
приключений. Другие, их меньше, пытаются укрыться здесь от врагов,
пересидеть погоню, наивно надеясь, что я оставлю их в покое, если они
забьются куда-нибудь в уголок и затаятся, как мышки. Впрочем, порой я и
оставляю их в покое, все зависит от настроения, друзья мои, с какой ноги
встанешь, увлечен ты делом или празден... Но впервые за последние четыре
тысячи лет - впервые! - здесь появилась компания, решительно не похожая на
Корнев Павел
Шилова Юлия
Афанасьев Роман
Максимов Альберт
Круз Андрей
Сертаков Виталий