стыда и смущения: потому что какая-то самая темная часть его существа
возненавидела Катберта, и ненависть эта осталась с ним навсегда. Часть эта
возненавидела Катберта именно за поцелуй, а не внезапный удар в челюсть. За
прощение, а не желание разбудить.
них оставались грязные разводы. Его шатнуло, и Катберт протянул руку, чтобы
поддержать своего друга. Роланд с такой силой оттолкнул ее, что Катберт сам
упал бы, не схвати его Ален за плечи.
руки, поникнув головой.
прощения.
Катберт сам едва сдерживает слезы. - Только... пожалуйста, встань! У меня
разрывается сердце, когда я вижу тебя таким!
на себя, не так ли? Этот темный двор, трещащая голова, сердце,
переполненное стыдом и страхом. Все это мое, за все уплачено.
он.
ответил Катберт.
письмо до адресата, словно ждал вмешательства ка... и оно вмешалось, приняв
облик Артура Хита.
никогда не покидает Коос, так говорила Сюзан.
пострадал из-за того, что отдал мне письмо. А еще лучше позаботиться о том,
чтобы эта старая ведьма не предприняла второй попытки связаться в Корделией
Дельгадо или с кем-то еще и рассказать о том, что знает.
не считаю любовь к Сюзан другой ошибкой, тут я ничего не могу изменить. Как
и она. Вы в это верите?
ее тетке, Сюзан отправили бы в ссылку.
я знаю, что в сравнении с Сюзан мы для тебя ничто.
так ли? Пожалуй, надо с ней разобраться.
увидел, что и у Эла подозрительно блестят глаза. Протянул руку. Ален
взглянул на нее, потом кивнул, скорее себе, чем Катберту, и пожал.
сомневался, но не теперь.
бы.
расседлывал лошадь Берта. Катберт хотел ему помочь, но Ален остановил его.
он увидел, что Катберт играет его картами. И выигрывает.
в этом решении... если это было решение, горько раскаивался, но все же
полностью отдавал себе отчет, почему принял его. В дни падения Меджиса он
был мальчишкой, чуть старше Джейка Чеймберса, а мальчишкам убийство всегда
дается с трудом. - Если только она нас к этому не вынудит.
стрелку, но в голосе его слышалась тревога.
придется пораньше.
руки. Возможно, он молился. Возможно, о чем-то глубоко задумался. Катберт
пристально посмотрел на него, а потом уткнулся в карты.
двинулись в путь. Спуск, еще влажный от утренней росы, полыхал оранжевым
огнем первых солнечных лучей. Дыхание всадников и лошадей парком вилось в
воздухе. Утро это осталось у них в памяти навсегда. Впервые в жизни они
выехали с револьверами в кобурах. Впервые предстали перед миром стрелками.
остановиться, будет нести привычную околесицу... а Роланд всегда отличался
молчаливостью. И за всю дорогу лишь раз они обменялись несколькими фразами.
Роланд. - Ту, что открылась мне благодаря этому письму. - Он похлопал по
нагрудному карману. - Ты знаешь, в чем заключалась эта ошибка?
ка, тут никуда не денешься. - Катберт испытывал огромное облегчение: он мог
не только произнести эти слова, он в них верил. Такой он мог принять Сюзан:
не возлюбленной лучшего друга, девушкой, которую он сам возжелал при первой
же встрече, но посланцем судьбы.
изолировать от всего остального. Пребывать в уверенности, что я смогу жить
двумя жизнями, одной - с тобой и Элом, нашей работой, а второй - с ней. Я
думал, эта любовь поднимет меня над ка точно так же, как крылья поднимают
птицу над теми, кто может убить и съесть ее. Ты понимаешь?
Куда только подевалась злость, снедавшая его последние два месяца.
прозрел. Прибавим ходу. Я хочу покончить с этим как можно быстрее.
(Сюзан, которая знала гораздо меньше как о происходящем в окружающем мире.
так и о его устройстве) распевала "Беззаботную любовь" под светом
Целующейся Луны. Там, где дорога уперлась во двор Риа, они остановились.
Катберт, сказав чистую правду. Они видели неубранный огород с овощами-
мутантами и торчащее над ним двухголовое пугало. Во дворе росло одно
дерево, листья которого уже пожелтели и свернулись в трубочки. За деревом
стояла хижина, сложенная из неотесанных камней, над крышей торчала
закопченная труба с нарисованным на ней ярко-желтым шестигранником. У одной
стены под хлипким навесом лежали дрова.
дороге из Галаада, но только эта прямо-таки излучала зло. Он никого не
видел, но чувствовал, что на них смотрят, за ними наблюдают. Почувствовал
это и Катберт.
Въезжать во двор? Потому что... Роланд, дверь открыта. Ты видишь?
они сели с ней за стол и позавтракали в ее компании.
позову... но если мне придется войти, старуха, что живет здесь, испустит
дух. Как ты и говорил, может, оно и к лучшему.
сердце и рассудок Роланда. Да и запах стоял отвратительный - тухлого мяса и
гниющих помидоров. И шел этот запах как от хижины, так и от земли, на
которой она стояла. С каждым шагом усиливался вой червоточины, словно
воздух вокруг хижины играл роль усилителя.
решился бы подняться сюда ночью, даже с друзьями.
его отделяли двадцать шагов. Вроде бы разглядел часть кухни: ножки стола,
спинку стула, закопченный очаг. Хозяйки он не увидел. Но она была в доме.
Роланд чувствовал, как ее взгляд ползает по нему, словно вошь.