тельственные указы - А.Б.) Владимирский судья, в свою очередь, жаловался
на вмешательство воеводы в судебные дела. Архангельский судья, как
только прибыл на место службы, начал перебранку с вице-губернатором и
грозил ему, что "будет сидеть на его месте". Великолуцкий воевода отка-
зался дать помещение судье, отобрал у него команду драгун, назначенную
для ловли разбойников, сам разбирал судебные дела, а челобитчиков, кото-
рые обращались не к нему, а к судье, "устращивал". Новгородский воевода
Поссорился с судьей, и воевода отказался отвести помещение для суда и
тюрьмы, за теснотой помещения пришлось остановить судопроизводство, и
многие колодники, как донес суд, "помирали от духоты". Когда юстиц-кол-
легия прислала воеводе указ дать суду помещение, воевода медлил испол-
нить это, и только спустя порядочное время известил судью, что он может
со своими асессорами перебраться на старый воеводский двор. Судья утром
на другой день пришел на службу по новому адресу, но у ворот ему прегра-
дил дорогу часовой с ружьем, который объявил судье, что воевода "не ве-
лел судье иметь канцелярию на этом дворе". Воевода не только не давал
суду помещения, он еще строго запретил ратуше посылать в суд какие-либо
справки и преследовал тех из обывателей, что обращались в суд; у посадс-
кого Щеколдина (свободного человека! - А.Б.) схватили жену и по распоря-
жению воеводы посадили в тюрьму за то, что посадский жаловался в суд. А
посадского Попова жестоко избил тростью по голове камерир за такое же
"преступление". Угличский воевода отвел судье такое помещение, что тот
только руками развел: "Только изба одна, и та вся гнила, и кровля разва-
лилась, и течь от дождя великая, и в окошках рам нет", подьячих же вое-
вода прислал таких, что судья не знал, как от них избавиться, потому что
они были всегда беспросыпно пьяны и никаких дел делать не могли. И так
было всюду. Всюду, по словам одного указа юстиц-коллегии, местные влас-
ти, забыв веление генерального регламента быть всем властям меж собой в
единении и "чинить друг другу вспоможение, "с яростью и презрением тщат-
ся" уничтожить одна сделанное другой".
повелевавший судьям защищать "бедных людей, вдов и сирот безгласных и
беспомощных, которым сам его царское величество всемилосердным защитите-
лем есть и взыскателем обид их напрасных"... Помимо всего прочего, Петр
еще и создатель системы государственного лицемерия, когда декларирова-
лось одно, а делалось другое. Предшественники Петра, не свободные от
жестокости и взяточничества, все же не жили "двойной моралью" - у них на
стенах не висело всевозможных утопически-лицемерных казенных бумаг, пол-
ностью противоречащих тому, что в данном помещении творилось.
оставил интереснейшие записки. О суде он, в частности, сообщает, что
состояние суда в России "зазорно": "не только у иностранцев-христиан, но
и у басурман суд чинят праведно, а у нас вера святая, благочестивая и на
всем свете славная, а судебная расправа никуда не годная; какие его им-
ператорского величества указы ни состоятся, все ни во что обращаются, и
всяк по своему обычаю делает..."
подчиненные ей суды даже не платят наложенных на них за волокиту колле-
гией штрафов. И в полном соответствии с повседневной практикой просила
"послать по судам расторопных гвардейцев, дабы понуждали судей скорее
делать дело".
вовсе уж пренебрежительно. Однажды рядовой фискал по фамилии Косой, на
что-то рассердившись, "с изменившимся лицом и с криком великим прибли-
зился к президентскому (т.е. министра юстиции! - А.Б.) столу и, ударяя в
стол рукой, говорил, что онде не послушен будет никакому суду до прибы-
тия его царского величества".
табели о рангах приравненный к поручику - А.Б.) узнал, что некий посадс-
кий пошел в юстицколлегию, чтобы принести жалобу на действия этой самой
канцелярии. Недолго думая, секретарь послал драгун, и те с матами да ру-
коприкладством уволокли жалобщика из приемной министерства юстиции, сор-
вав заседание коллегии...
да в деревнях встречали "с дубьем, с цепами и кольями заостренными и
шестами железными". Даже незнатные юнцы-недоросли, поддавшись общему на-
строению, нахальничали сверх меры. Когда к "школьнику математической
школы навигацких наук" Зиновьеву явился подьячий с солдатами, чтобы от-
вести его в суд для дачи свидетельских показаний (брат школяра, драгун,
обвинялся в разбое и грабеже), юный навигатор схватил полено и, умело им
действуя, вышвырнул пришедших во двор. В суд его доставили, лишь вытре-
бовав военное подкрепление...
зательств... Нет нужды подробно рассказывать, с какой готовностью ухва-
тились за этот тезис через двести лет товарищи чекисты и в каких масшта-
бах его применяли...
ледии" и "о порядке престолонаследования".
го законодательства, заключался в следующем: помещик, имевший несколько
сыновей, мог отныне завещать все свое недвижимое имущество кому-то одно-
му (не обязательно старшему, по своему выбору). Если он умирал без заве-
щания, вся недвижимость переходила к старшему сыну. Впрочем, касалось
это не только помещиков, но и "всех подданных, какого чина и достоинства
оные ни есть". Намерения, а первый взгляд, были самые благие: во-первых,
не дробить имущество до бесконечности, вовторых, заставить "обделенных"
поступать на службу, идти в торговлю, в частное предпринимательство, в
искусство.
новшествами, красиво выглядевшие на бумаге идеи при практическом претво-
рении их в жизнь превратились в источник неразберихи, вражды, сломали
многие судьбы. Вполне естественно, помещики, внезапно оказавшиеся перед
необходимостью делить своих детей на "богатых" и "нищих", всеми способа-
ми старались обойти закон: продавали часть деревень, чтобы оставить
деньги "обделенным", с помощью клятвы на иконе обязывали "единонаследни-
ка" выплатить остальным их долю деньгами - что полностью подрывало идею
"недробления". В докладе, поданном в 1730 г. Сенатом императрице Анне
Иоанновне. указывалось, что этот закон "вызывает среди членов дворянских
семей ненависти и ссоры и продолжительные тяжбы с великим для обеих сто-
рон убытком и разорением, и небезызвестно есть, что не токмо некоторые
родные братья и ближние родственники враждуют между собою, но и отцов
дети побивают до смерти". Стремясь обеспечить младших, отцы распродают
движимый инвентарь в их пользу, оставляя иногда наследнику деревни и хо-
зяйства "без лошадей, скота, орудий и семян, отчего как наследники, так
и кадеты ("обделенные" - А.Б.) в разорение приходят". Сенаторы доклады-
вали: "Пункты об единонаследии, как необыкновенные сему государству,
приводят к превеликим затруднениям в делах".
"определяться в ремесла, торговлю и искусства" так и остались на бумаге.
"Хотя и определено по тем пунктам, дабы те, которые деревням не наслед-
ники, искали бы себе хлеба службой, учением, торгами и прочим, но того
самим действием не исполняется, ибо все шляхетские дети, как наследники,
так и кадеты, берутся в одну службу сухопутную и морскую в нижние чины,
что кадеты за двойное несчастье себе почитают, ибо и отеческого лиши-
лись, и в продолжительной солдатской или матросской службе бывают, и так
в отчаяние приходят, что уже все свои шляхетские поступки теряют".
отмена в том же году "пунктов о единонаследии".
наследии". Петр сочинил его после убийства родного сына, царевича Алек-
сея. Нам усердно вдалбливали в голову, что Алексей "хотел вернуть страну
на застойный путь". Однако сейчас об этом деле известно достаточно, что-
бы говорить со всей уверенностью: Алексей (европейской образованностью,
кстати, неизмеримо превосходивший нахватавшегося вершков папашу) все-
го-навсего намеревался вернуться на допетровский путь развития - никоим
образом не отрицавший реформ, но избавленный от всех пороков петровских
деяний. Путь постепенной, разумной эволюции, исключавшей идиотскую ломку
и шараханья в крайности... Но поскольку Петр признавал единственно пра-
вильным путем только свой, с сыном он расправился беспощадно, между де-
лом нарушив данное ему честное слово (когда посланные за Алексеем за
границу объявили ему, что в случае возвращения царственный отец клянется
своей честью не преследовать более сына).
сийский самодержец волен сам назначать себе преемника, отменив закон о
старшинстве.
народе (разумеется, с недовольными боролись кнутом и топором). А после
смерти Петра, как писал историк начала века Князьков, "отсутствие мужс-
кого потомства и наличие среди женского потомства двух линий наследниц -
дочерей царя Ивана и царя Петра - сделало, при отсутствии узаконенного и
всем объявленного порядка престолонаследия, то, что русский престол в
течение всего XVIII века был игралищем судьбы, причем решающую роль в
праве претендентов на престол играла гвардия, руководившаяся своими сим-
патиями и антипатиями к отдельным лицам" [102].
гвардия ровно сто лет устраивала либо пыталась устраивать перевороты.
Павел I в 1797 г. отменил "Законе престолонаследии", но сам стал жертвой
убийцгвардейцев. Гвардия попыталась ив 1825 г. по заведенному порядку
вмешаться в судьбу трона, но Николай I пушечным огнем вымел остатки дво-
рянской "махновщины"...
Доставалов Александр
Посняков Андрей
Конан-Дойль Артур
Конюшевский Владислав
Посняков Андрей
Белов Вольф