или субстрат формы, так как составляет рефлексию в себя определений формы
или то самостоятельное, с которым они соотносятся как с положительным
удерживанием себя.
нечто, то останется неопределенная материя. Материя есть нечто совершенно
абстрактное. (Материю нельзя ни видеть, ни осязать и т. д. - то, что видят
или осязают, - это уже определенная материя, т. е. единство материи и
формы.) Однако это абстрагирование, из которого проистекает материя, не есть
лишь внешнее устранение и снятие формы, но, как было показано, форма через
самое себя низводит себя до этого простого тождества.
значит, что форма и материя противостоят друг другу внешне и случайно; ни
материя, ни форма не самосущи, другими словами, не вечны. Материя
безразлична к форме, но это безразличие есть определенность тождества с
собой, в которую форма возвращается как в свою основу. Форма предполагает
материю именно потому, что она полагает себя как снятое и тем самым
соотносится с этим своим тождеством как с чем-то иным. И наоборот, форма
предполагается материей, ибо материя не простая сущность, которая сама
непосредственно есть абсолютная рефлексия, а сущность, определенная как
положительное, именно как то, что дано лишь как снятое отрицание. - Но с
другой стороны, так как форма полагает себя как материю, лишь поскольку она
сама себя снимает и тем самым предполагает материю, то материя также
определена как лишенное основания удерживание себя. Равным образом материя
не определена как основание формы; так как материя полагает себя как
абстрактное тождество снятого определения формы, то она не тождество как
основание, и потому форма по отношению к ней лишена основания. Тем самым
форма и материя определены, и та и другая, не как положенные друг другом, не
как основание друг друга. Материя есть скорее тождество основания и
основанного как основа, противостоящая этому отношению формы. Это общее им
определение безразличия есть определение материи, как таковой, и составляет
также взаимоотношение их обеих. Точно так же и определение формы - быть
соотношением их как различенных - есть другой момент их взаимного отношения.
- Материя, то что определено как безразличное, есть пассивное в
противоположность форме как тому, что деятельно. форма как соотносящееся с
собой отрицательное есть противоречие внутри самого себя, есть то, что
распадается, отталкивает себя от себя и определяет себя. Она соотносится с
материей и положена так, чтобы соотноситься с этим удерживанием себя как с
иным. Материя, напротив, положена так, чтобы соотноситься только с самой
собой и быть безразличной к иному; но в себе она соотносится с формой, ибо
содержит снятую отрицательность и есть материя лишь через это определение.
Она соотносится с формой как с иным лишь потому, что форма в ней не
положена, что она форма лишь в себе. В ней в скрытом виде содержится форма,
и лишь потому она абсолютная восприимчивость к форме, что абсолютно имеет ее
внутри себя и что таково ее в себе сущее определение. Поэтому материя должна
принять форму, а форма должна материализоваться, сообщить себе в материи
тождество с собой, иначе говоря, устойчивое наличие (Bestehen).
как форма сама есть абсолютное тождество с собой и, следовательно, содержит
в себе материю и так как равным образом материя в своей чистой абстрактности
или абсолютной отрицательности обладает формой в самой себе, то действие
формы на материю и определяемость материи формой есть скорее лишь снятие
видимости их безразличия и различенное.
опосредствование каждой из них с собой ее собственным небытием; но оба этих
опосредствования суть одно движение и восстановление их первоначального
тождества: становление внутренним их становления внешним (Erinnerung ihrer
Entausserung).
значит, что одно существенное единство есть отрицательное соотношение с
самим собой; поэтому оно раздваивается на существенное тождество,
определенное как безразличная основа, и на существенное различие или
отрицательность как определяющую форму. Это единство сущности и формы,
противополагающихся друг другу как форма и материя, есть абсолютное
основание, которое определяет себя. Поскольку единство это превращает себя
во что-то разное, соотношение в силу лежащего в основании тождества того,
что разно, становится взаимным предполаганием.
себя противоречие; но она и положена как противоречие, ибо она в одно и то
же время и самостоятельна, и по своему существу соотнесена с иным; тем самым
она снимает себя. Так как она сама двустороння, то и это снятие имеет две
стороны: во-первых, она снимает свою самостоятельность, превращает себя во
что-то положенное, во что-то находящееся в ином, и это ее иное - материя.
Во-вторых, она снимает свою определенность по отношению к материи, свое
соотношение с ней, тем самым свою положенность, и этим сообщает себе
устойчивость. Так как она снимает свою положенность, то эта ее рефлексия
есть ее собственное тождество, в которое она переходит; но так как она в то
же время делает это тождество внешним и противополагает его себе как
материю, то указанная рефлексия положенности в себе дана как соединение с
материей, в которой она приобретает устойчивость; следовательно в этом
соединении она сливается и с материей как с чем-то иным (с той своей первой
стороны, с которой она превращает себя во что-то положенное) и в этой
материи - также со своим собственным тождеством.
отрицательном отношении формы к самой себе. Но и наоборот, она тем самым
относится отрицательно и к материи; однако эта определяемость материи есть в
той же мере собственное движение самой формы. Форма свободна от материи, но
она снимает эту свою самостоятельность; но ее самостоятельность и есть сама
материя, ибо в ней форма имеет свое существенное тождество. Поскольку она,
таким образом, превращает себя в положенное, то это равносильно тому, что
она превращает материю в нечто определенное. - Но, рассматриваемое с другой
стороны, собственное тождество формы в то же время становится внешним, и
материя есть ее иное; постольку материя становится и неопределенной, оттого
что форма снимает свою собственную самостоятельность. Но материя
самостоятельна лишь по отношению к форме; если отрицательное снимает себя,
снимает также и положительное. Следовательно, так как форма снимает себя, то
отпадает также и определенность, которой материя обладает по отношению к
форме, - быть неопределенной устойчивостью.
собственное движение самой материи. В-себе-сущее определение материи или ее
долженствование - это ее абсолютная отрицательность. Через эту
отрицательность материя не только просто соотносится с формой как с чем-то
иным, но это внешнее есть форма, которая содержится в самой материи как
скрытая. Материя есть то же противоречие в себе, какое содержит форма, и это
[их] противоречие, как и его разрешение, есть лишь одно противоречие. Но
материя внутренне противоречива, потому что как неопределенное тождество с
собой она в то же время абсолютная отрицательность; поэтому она снимает себя
в самой себе, и ее тождество распадается в ее отрицательности, и эта
отрицательность обретает в нем свою устойчивость. Следовательно, определяясь
формой как чем-то внешним, материя достигает этим своего определения, и
внешний характер отношения и для формы, и для материи состоит в том, что
каждая из них или, вернее, их первоначальное единство есть в своем полагании
в то же время нечто предполагающее, вследствие чего соотношение с собой есть
в то же время соотношение с собой как со снятым или соотношение со своим
иным.
с одной стороны, восстановлено, а с другой - есть теперь положенное
единство. Материя столь же определяет самое себя, сколь этот процесс
определения есть для нее внешнее действие формы; и, наоборот, форма столь же
определяет лишь себя или имеет определяемую ею материю в самой себе, сколь в
процессе своего определения она относится к иному; и то и другое - действие
формы и движение материи - одно и то же, только первое есть действие, т. е.
отрицательность как положенная, а второе - движение или становление,
отрицательность как в-себе-сущее определение. Результат поэтому - единство
в-себе-бытия и положенности. Материя, как таковая, определена или необходимо
имеет некоторую форму, а форма - это просто материальная, удерживающаяся
форма.
не основание, а лишь то, что деятельно. Равным образом и материя, поскольку
она предполагает форму как свое небытие, есть конечная материя; она так же
не основание своего единства с формой, а есть лишь основа для формы. Но и
эта конечная материя и конечная форма не имеют истины; каждая соотносится с
другой, иначе говоря, лишь их единство есть их истина. В это единство
возвращаются оба этих определения и снимают в нем свою самостоятельность;
тем самым оно оказывается их основанием. Поэтому материя есть основание
определения своей формы лишь постольку, поскольку она не материя как
материя, а абсолютное единство сущности и формы; точно так же форма есть
основание удерживания своих определений лишь постольку, поскольку она то же
самое одно единство. Но это одно единство как абсолютная отрицательность и,
точнее, как исключающее единство есть в своей рефлексии предполагающее
единство; иначе говоря, в процессе полагания одним и тем же действием
оказывается сохранение в единстве себя как положенного и отталкивание себя
от самого себя: одним и тем же действием оказывается соотнесение себя с
собой как с собой и соотнесение себя с собой как с иным. Другими словами,
определяемость материи формой - это опосредствование с собой сущности как
основания в некотором единстве через само себя и через отрицание самого
себя.
указанное выше абсолютное единство основания с собой, но и положенное
единство. Именно в рассматриваемом движении абсолютное основание представило
в то же время свои моменты как снимающие себя и тем самым как положенные.
Адамов Григорий
Прозоров Александр
Флинт Эрик
Шилова Юлия
Херберт Фрэнк
Никитин Юрий