Чтение 95–й страницы книги ~Осенние визиты~

- Чем?

- Тем, что нормальный человек запивает совершенную подлость стаканом
водки, а интеллигент - бутылкой.

- Два литра водки - смертельная доза, - сказал Заров.

- Что?

- Когда-нибудь, очень-очень нескоро, - терпеливо сказал Ярослав, -
расплатой за подлость будет такая доза отравы, которую человек не
выдержит.

- И что?

- Не знаю, Визирь. Но если подлость станет равна смерти - то мир,
наверное, изменится.

Мужчина с телефоном ушел. Кажется, слегка удивленный собственной
добротой. Мария смотрела ему вслед.

- Визирь паникует? - спросил Илья.

Женщина пожала плечами.

- Не знаю. Паникует, блефует, заманивает в ловушку. Может быть - все
вместе.

Карамазов прищурился, вспоминая лицо пацана. Одновременно испуганное
и ненавидящее. Удар по лицу...

Никто из ударивших его не уходил от расплаты.

- С мальчишками надо кончать, - сказал он.

- В тебе говорит злоба, - сухо сказала Мария.

- Ну и что?

- Илья, дети должны умереть. Но не потому, что они так долго водили
тебя за нос. Просто в них сейчас собралось все самое худшее нашего мира.
Даже Визирь, даже писатель считают так. А тобой движет месть.

- Свобода не нуждается в оправданиях, Мария. Вот и вся разница, -
Илья посмотрел ей в глаза. - Ты убиваешь во имя Добра, я - повинуясь своим
желаниям. Но есть ли эта разница... вне наших душ?

Наверное, Визирь понимал, что настоящей Власти над ним не получит.
Никогда. Зарову нравились две вещи в его редкой специальности - то, что он
мог говорить правду и то, что у него не существовало начальников.

- Чего ты, собственно, хочешь? - спросил Посланник Власти. - Денег,
что ли?

- Веры в себя. Я обещал.

- Что ты обещал? Романчик написать? О злобных марсианах и отважных
землянах? Да очнись, Ярослав! Наступило время больших дел!

- Рашид, я выполняю обещания. Тебе это не нравится?

- Нравится, писатель.

Заров хотел было сказать - "зови меня литератор", но промолчал. Это
он говорил только друзьям.

А Хайретдинов был союзником, партнером, даже - хозяином. Но не
другом.

- Ладно. Езжай, - Визирь уступил мгновенно. Словно сложил что-то в
уме, экстраполировал на будущее - и признал свою ошибку. - Ярослав,
единственное, что хочу сказать...

- Ну?

- У тебя все-таки возникнет искушение... это неизбежно. Пойти на ту
встречу. Дать ребятишкам денежку, задержать Илью с Марией... если они
придут.

- Ты считаешь меня большим идиотом, чем я есть.

- Извини. Но я знаю эту сладость... сладость добрых дел. Отсроченного
греха, оттянутой подлости, - Визирь подступил к нему, маленький, плотный,
суетливый, - такой безобидный человек... который не был человеком. -
Писатель, ты не ошибись, а? Всегда хочется остаться чистым.
Хорошим-хорошим... Не марать руки кровью невинных младенцев. Не делать зла
своими руками. Тебя ведь это страшит? Именно - своими руками! Пойми, когда
мы умываем руки - мы открываем путь куда большей крови!

- Я знаю.

- Знать - это не главное. Ярослав, ты умный мужик. Ты любишь красивую
жизнь и добрые дела. Работа такая, да? Так пойми - эту красоту и доброту
принесет не Посланница Добра. Не мальчик, который ни во что больше не
верит! Я, гнусный человечек узбекской национальности...

- Рашид, вот этим не кичись. Знаешь, националистов и шовинистов я
одинаково... люблю.

- Знаю. Но именно я, чужеродец, двинутый кланом на партийную работу,
полюбивший демократию, обрусевший и ставший святее папы римского - я
принесу стране покой! Покой и веру в себя! Достоинство и силу! Понимаешь?
Не омовение сапог в чужих океанах, не карточки на масло, не распродажу
всего и всем! Я подниму эту страну с колен! Она ждет меня! Меня, Власть!
Силу! Да, тысячи сгинут бесследно! Да, миллионы заткнут себе рты! Господин
писатель, что тебя больше ранит - тысяча правдолюбцев или миллионы
голодных и униженных?

Заров не ответил.

- Ты до сих пор думаешь - как меня обмануть, - уже спокойнее сказал
Хайретдинов. - И рыбку съесть, и в кресло сесть. Очнись!

- Я давно уже очнулся, Рашид.

- Ой ли?

- Я просто выполняю свои обещания. Понимаешь?

- Тебе дать машину? - помолчав, сказал Визирь.

- Дай.

Хайретдинов подошел, положил руки ему на плечи:

- Ярослав... я тебе верю!

- Я хочу дойти до конца, - просто сказал Заров. - Понимаешь? Я творю
чтиво. Развлекаю публику. Так позволь мне... отыграть эту роль.

- Не заиграйся.

Машину вел Семен. Когда они пересекли кольцевую дорогу, Заров не
удержался, спросил:

- Слушай... кто для тебя - Хайретдинов?

Семен покосился на него, но ответил спокойно:

- Сильный человек.

- Я с тобой наполовину согласен.

Кажется, он не понял. К лучшему, наверное.

- Улица Хмелева, - сказал Заров. Он был готов к объяснениям, но
Семен, похоже, хорошо знал свой город. Он вел машину по каким-то тихим,
полупустынным улицам. Изредка - играющие дети, бредущие домой взрослые.
Дома старые, дома новые, деревцо, тянущееся вверх из крыши кирпичного
монстра, трава, пробившаяся между балконами многоэтажки. Хей! Может быть,
в этом доме живут Кей и Герда конца двадцатого века? Вот он, их садик
между балконами. Цепкие плети сорняков. Живые и веселые, пронзающие
камень, пьющие дождь, зацветающие бледными лепестками никому не нужных
цветов.

- Где остановить-то? - спросил Семен.

- Я скажу, - Ярослав подался вперед, высматривая знакомое здание. -
Семен... ты счастлив?

Он даже притормозил, этот несчастный, сломленный Властью и
прикоснувшейся к смерти человек...

- А ты счастлив, Заров?

- Я не имею на это права.

- Ну... - Семен, похоже, чуть смутился. - Счастлив.

- Счастье - как отсутствие несчастья?

- Стругацких я читал, - сообщил Семен. - А ты тоже ведь книжки
пишешь?

- Пытаюсь, - он и впрямь растерялся. Слишком привычным было знание -
его работа нужна какому-то абстрактному, полуреальному кругу людей.
Оказывается - и этот наемник, телохранитель, умеет читать.

- Глупости вы всегда придумываете, - беспощадно сказал Семен. -
Проблемы строите, где их нет. Жизнь - штука простая. Если какой-то мудак
стреляет в людей - значит, его надо кончать. Рашид Гулямович хочет порядка
- так плевать мне, что он жене изменяет и ворованным приторговывает. В
книжках всегда проблемы придуманы. Пусть пацаны их читают. Когда вырастут
- сами поймут, что к чему.

- А тебе попадалась книга, где все просто и правильно?

- Да. Телефонный справочник, - Семен засмеялся. - Где остановить?

- Здесь, - он узнал дом, пухлую кирпичную пятиэтажку. - Спасибо,
Семен.

- Да не за что. Одно дело делаем, верно?

- Нет.

Семен удивленно посмотрел на него.

- Понимаешь, чтобы для тебя все было просто и ясно, десять идиотов
должны подыхать от тоски. И думать, что в этом мире правда, а что - ложь.

- Писатель... - снисходительно сказал Семен. - Тебя подождать?

- Да нет, не надо, - он открыл дверцу. - Спасибо тебе.

- За что?

- За то, что аптечку притащил вчера. Может, Коля и выкарабкается.

Улица была молчалива и тиха. Две девчонки во дворике играли мячом -