Чтение 95–й страницы книги ~Воды спят~

удалось, учитывая, что почти вся чудесная ледяная паутина и коконы оказались
разрушены. С потолка попадало множество сталактитов.

- Что здесь произошло? Лебедь нахмурился,

- Землетрясение.

- Землетрясение? Какое землетрясение?

- Ты не... Тут был сущий ад, так все тряслось. Не могу точно сказать, как
давно. Вероятно, когда ты еще спускалась вниз. Здесь трудно определять
время.

- Не лги. О, черт!

До меня дошло, почему белая ворона обладала такой потрясающей энергией.
Пищей ей служил один из моих мертвых братьев.

Злой голосок у меня в голове прошептал, что я могла бы последовать
примеру птицы. Другой тут же поинтересовался, - а что случится, если Ворчун
узнает об этом? Этот человек был одержим идеей святости отрядного
братства...

- Никогда не знаешь, что будешь делать, пока не окажешься один на один с
быком на ринг. - Что?

- Поговорка такая. Означает, что встреча с реальностью всегда отличается
от того, как ее себе представляешь. Никогда не знаешь, что на самом деле
будешь делать, пока не окунешься во все с головой.

Я прошла мимо остальных Плененных. У всех глаза были закрыты. Интересно,
могли ли они слышать? Вряд ли. Мы говорили так тихо, что даже я с трудом
разбирала слова. Пещера начала сужаться. Когда настало время ползти, я
поползла.

- Может быть, это в конечном счете хорошо, что ты здесь, - сказала я
Лебедю. - У меня начинает немного кружиться голова.

- Ты ничего не слышишь?

Я прислушалась, и на этот раз до меня тоже долетели странные звуки.

- Как будто кто-то поет. Походная песня? Что-то вроде "О-хо-хо". Какого
черта?

- Здесь, внизу? Разве еще существуют карлики?

- Карлики?

- Мистические создания. Похожи на людей маленького роста с большими
бородами и неизменно скверным характером. Живут под землей, как наги,
занимаются горным делом и работают по металлу. Если они когда-либо и
существовали, то вымерли много лет назад.

Пение зазвучало громче.

Глава 92

Пессимист в моей душе не верил, что я смогу сделать то, что задумала.
Землетрясение, о котором упоминал Лебедь, каким-то образом могло преградить
доступ в несвятую комнату с нечистыми книгами. Если этого не произошло, я
могла угодить в единственную смертельную ловушку, которую проглядел Гоблин.
Если Гоблин не проглядел ни одной ловушки, то кирка могла оказаться не
"отмычкой", а пусковым устройством, способным пробудить к жизни тысячи
маленьких "неожиданностей", с помощью которых колдуны защитили свои книги.

- Дрема, ты знаешь, что разговариваешь сама с собой, когда тебя что-то
беспокоит?

- Что?

- Ты ползешь и все время бубнишь что-то о всяких ужасах, которые могут
произойти. Продолжай в том же духе, и я поверю, что так и будет.

Опять то же самое. Нужно взять это под контроль. Раньше со мной такого не
случалось.

На вид в комнате, где лежали Книги Мертвых, ничего не изменилось. Однако
пессимист в моей душе не сдавался, усиленно пытаясь заметить разницу.

В конце концов. Лебедь спросил:

- Так и будешь таращиться, пока мы не умрем с голоду? Или все же
перейдешь к делу?

- Планировать у меня всегда получалось лучше, чем делать, Лебедь. - Я
вдохнула побольше ледяного воздуха, достала из-за пояса кирку и произнесла
нараспев:

- о, Хозяин Небес и Земли, сделай так, чтобы эта штука и впрямь оказалась
пропуском.

- Я за тобой, командир. - Лебедь в шутку слегка подтолкнул меня сзади. -
Сейчас уже поздно бояться.

Конечно. К тому же, это значило бы умалить значимость жертвы Гоблина.

Дойдя до того места, откуда господин Сантараксита отправился в полет, я
почувствовала, что дыхание мое стало частым и поверхностным. Кирку я держала
перед собой обеими руками - ужас, до чего она была тяжелая! - сжимая ее с
такой силой, что, наверно, отпечатки моих пальцев останутся на ней навсегда.

Ладони ощутили покалывание. Оно ползло вверх, к предплечьям, по мере
того, как я продвигалась вперед. Мурашки побежали по телу, вся я покрылась
"гусиной" кожей.

Лебедь положил руки мне на плечи за мгновение до того как покалывание
охватило все тело. Я задрожала. Меня знобило и трясло, как во время осенней
простуды

- Ого! - сказал Лебедь. - Это что-то сверхъестественное?

- Смотри, заразишься, - пообещала я. - У меня лихорадка, которая
передается.

- О-о... Да. Я тоже ощущаю это. И боль в суставах. Вперед. Давай поскорее
разожжем огонь, тогда хоть согреемся.

Согреемся ли?

Когда мы продвинулись футов на десять, состояли стало улучшаться.
Покалывание на коже исчезло.

- Думаю, теперь можно идти спокойно.

- Видела бы ты свои волосы! На полдороге они встали дыбом. Так
продолжалось всего пару шагов, но это было зрелище.

- Не сомневаюсь. - Мои волосы и без того представляли собой зрелище, даже
в их обычном состоянии. Я уделяла им слишком мало внимания и месяцами не
стригла. - У тебя есть что-нибудь, чтобы разжечь огонь?

- А у тебя нет? Ты не позаботилась об этом? Знала, что собираешься
делать, и не захватила...

- успокойся, ни о чем я не забыла. У меня просто осталось мало трута. Не
хотелось тратить свой, если можно потратить твой.

- Очень благодарен. Ты становишься такой же вредной, как ваши мерзкие
старикашки. - Тут он с огорчением вспомнил, что одного из этих мерзких
старикашек больше уже нельзя назвать нашим - срок его пребывания в Отряде
истек.

- Учусь у лучших. Слушай, мне вот что пришло в голову. Даже если все
ловушки позади, опасность может таиться в самих книгах. Учитывая то, каким
образом у колдунов работают мозги, можно предположить, что опасность
запросто может крыться в самих страницах. Один взгляд на написанное, и ты,
весьма вероятно, потратишь всю оставшуюся жизнь, стоя тут и читая, даже если
при этом не будешь понимать ни слова. Я припоминаю, что читала где-то о
подобных заклинаниях. Ракшасы вплетают их в переплеты своих книг.

- Что же нам делать?

- Ты заметил, что все три книги открыты? Нужно подобраться к ним снизу,
захлопнуть переплеты и перевернуть книги лицевой стороной вниз. Даже тогда,
и даже если мы будем поджигать их с закрытыми глазами, у нас может
возникнуть желание взять их в руки.

- Говорящая книга, которая будет читать себя сама. Вот что мне нужно.

- А я-то думала, что Душелов заставила тебя научиться читать, раз ты стал
князем Серых.

- Заставила, да. Но это не означает, что мне нравится читать. Чтение -
чертовски трудное занятие.

- Надо же! А мне казалось, управлять пивоваренным заводом - вот
по-настоящему трудное занятие. Ни минутки свободного времени.

Поскольку я была меньше ростом, то решила, что сама подкрадусь к этим
трем аналоям снизу. Я действовала крайне осторожно. От этих книг, конечно,
можно было ожидать всего чего угодно, но видеть, как я приближаюсь, они не
могли.

- Мне нравится делать пиво. И не нравится читать.

В таком случае, именно ему следует поджечь книги. Я переживала сейчас
кризис совести, не менее тяжелый, чем любой из моих кризисов веры. Я любила
книги. Я верила в книги. Как правило, я не считала возможным уничтожать
книги из-за несогласия с их содержанием. Но эти книги хранили жуткие тайные
"рецепты" того, как привести наш мир к концу. И даже не только наш мир, но и
множество других миров, потому что если в жертву Године Черепов с успехом
будет принесен наш мир, то такая же судьба постигнет и другие, связанные с
Сияющей равниной.

Впрочем, этот кризис для меня, можно сказать, был уже разрешен. Я знала
ответ, иначе не стояла бы на руках и коленях под аналоями, воспринимая как
словесное надругательство все, что говори неверующий, который в равной
степени презирал и моего Бога, и безжалостную Разрушительницу Обманников. Я
захлопнула книги, ломая голову над тем, не могут ли Дети Ночи еще
каким-нибудь способом разделаться со мной.

- На обложках ничего не написано, - сказал Лебедь.

- Естественно, ведь я перевернула их лицевой стороной вниз.

- Постой. - Он поднял палец и наклонил голову, прислушиваясь.

- Эхо.

- Нет, там кто-то есть. Я прислушалась получше.

- Опять поют. Лучше бы уж не пели. Во всем отряде ни у кого нет слуха,
кроме Сари. Можешь подойти сюда. Думаю, это безопасно.

- Думаешь?

- Я же еще жива.

- Не уверен, что это достаточно убедительный довод. Такую кислую и
горькую, как ты, даже монстры не захотят есть. С другой стороны, я...

- С другой стороны, хватит болтать. Вот тут самое подходящее место для
костра.